— Я не буду тебе прислуживать. Ты меня не заставишь.
Скептический взгляд черных глаз говорит мне об обратном.
— Конечно будешь. Я тебя купил, — лениво произносит Хаджаев, делая еще одну затяжку.
— Я не буду тебе прислуживать. Ты меня не заставишь.
Скептический взгляд черных глаз говорит мне об обратном.
— Конечно будешь. Я тебя купил, — лениво произносит Хаджаев, делая еще одну затяжку.
— Я хочу с тобой развестись.
— Снова женишься? — выпаливаю на эмоциях.
Мой муж Иван Соболев, которого я не видела почти два года, засунув руки в карманы строгих брюк, игнорирует мой выпад и ждет ответа. Расслабленный, мужественный. Все такой же красивый, но чудовищно равнодушный теперь.
— Хорошо. Я согласна.
— У нас нет ничего общего, — он добивает меня своей правдой. — Ни имущества, ни детей, слава богу. Нас быстро разведут, и мы больше никогда не встретимся. Все как ты мечтала, Таисия.
— К-конечно, — запинаюсь, тяжело дыша. — Ничего общего… Ни имущества, ни детей, — с силой прикусываю губу, чувствуя противное жжение в глазах. — Слава богу, Вань…
«Тимур. Тридцать два. Абсолютно здоров, привит, чистоплотен. Из аллергии — ваниль, брак и отношения.
Ищу стройную, раскованную, с четвертым размером груди. Если придете все втроем — не обижусь».
— Что у вас с Таисией, сын?
— Ничего серьезного.
— Это безответственно. Полагаю, Валеевых не очень устраивает, что ты решил «поматросить и бросить» их единственную дочь.
Тая Валеева — как Барби. Охрененная, стройная блондинка с шелковистыми волосами до пояса. Её тело идеальное, мягкое и податливое, а что там внутри? Об этом не думал!..
— Ну, и что ты предлагаешь? — усмехаюсь. — Я её не люблю.
— Женись, а любовь придет…
— Отец… Помнишь, ты говорил, что просто физически не в силах полюбить другую женщину, кроме мамы?
— Помню, — он по-доброму улыбается. — Я однолюб.
В голове возникает образ красивой брюнетки. Запретный образ, мучительный. Потом снова Валееву представляю. Это как из огня в прохладную водичку окунуться.
— Я тоже однолюб, — киваю, поднимаясь. — Но, если это принципиально, могу жениться на Валеевой.
Лев Демидов, моя первая любовь и главное жизненное разочарование, теперь мой препод. Вау. Как в это поверить?..
Позапрошлой зимой я в буквальном смысле сбила его с ног и… заморозила в сугробе. Хотя горячим этот парень никогда не был.
Бездушный. Холодный. Лёд.
Просто идеальная глыба льда в деловом костюме и модных очках…
Я тебя уничтожу.
Этой фразой мой любимый муж, с которым мы только что отпраздновали десять лет со дня свадьбы, ответил на моё предложение о разводе, брошенное в сердцах.
Уже потом начались суды, раздел имущества, противостояние наших семейств и огромное количество боли…
Мы убивали друг друга хладнокровно, по очереди. Использовали наших детей, друзей и, конечно, новые отношения.
Мы своими руками превратили наш развод в игру на выживание…
Мирон Громов был в моей жизни всегда…
Этого дерзкого красавчика я считала своей собственностью, пока он… по-настоящему не влюбился. Не в меня!
– Прости, моя Мия, – написал Мир в финальном сообщении.
– Больше не твоя, – ответила я подонку рыдая.
Он счёл нашу первую любовь никчёмной пустышкой. Значит, я тоже забуду! Вырву из сердца растоптанные чувства и отдам их другому. Например, старшекурснику-мажору.
Вот только Громова такой вариант решительно не устраивает… но разве это мои проблемы?! Слишком поздно!