Серые глаза мальчишки вспыхнули от незаслуженной обиды. Ну и черт с ним. Ив Мангер снова скрестил руки на груди:
- Мне вам два раза повторять? Сейчас структуру нитей исказите, разгребай потом за вами, — покривился раздосадованный Мангер. Не может быть, его обошел мальчишка! Но Мангер-то опытнее и сильнее как маг, так что сейчас, когда практикант уйдет, можно будет повторить его действия, поставить собственный эксперимент и размотать это злосчастное проклятье до конца…
Крошка Винни молчал, и только заходившие желваки выказывали его ярость, сдерживаемую впитанным за время учебы почтением к наставникам.
- Гревейн, я кому сказал — покиньте комнату! — рявкнул Мангер.
Практикант резко повернулся на каблуках и вышел, грохнув дверью. Вниз по лестнице затопотали тяжелые шаги.
Позже, ближе к сумеркам, Крошка Винни успокоится и внимательно запишет все те слова проклятья, что услышал сегодня. Допоздна он просидит за толстыми, тяжелыми томами и маленькими, в четверть печатного листа, исписанными записными книжками казавшимися игрушечными в его широких сильных ладонях.
А сейчас будущий маг, не запахнув куртку и подставив снежному ветру разгоряченный лоб, шагал по улицам родного города, не замечая холода. Все его мысли были заняты одним — вернуться в башню и, наплевав на вбитое дома и в университете уважение к старшим, от души съездить заносчивому наставнику по физиономии.
Молодой маг с аристократически правильными чертами лица в который раз стоял возле постели, на которой лежала спящая девушка, о пробуждении которой он давно грезил.
В который раз словно впервые Хранитель башни любовался нежным цветом кожи принцессы, рассыпанными на подушке белокурыми волосами, длинными светлыми ресницами, кистью с тонкими длинными пальчиками, лежавшей поверх розоватого покрывала.
- Ах вот ты какая, милая, — игриво произнес маг. — Предпочла мне другого, да?
Девушка, конечно, не ответила, но спрашивающий на это и не рассчитывал.
Мангер сел на стул рядом с принцессой, сконцентрировался. Пространство над лежащей девушкой сгустилось и распалось на множество светящихся нитей. От сердца и выше тянулись золотистые ниточки, опутанные черными хлястиками, окутывали голову, облепляли, словно пиявки. Усыпляющее проклятие. Как же этот сопляк разглядел метку феи?
Вспомнив, как действовал практикант, Мангер попытался повторить ту же методику. Ага, теперь «крыло» видно сразу и отчетливо. Какой занятный способ, однако! Теперь попробуем послушать…
Однако услышать текст проклятья не получилось. В голове слышался какой-то шум, стук и гудение, а слова были совсем неразборчивы.
Встряхнув закружившейся от усилий головой, маг встал и снова упал на сиденье, напряженно размышляя. Он не привык сдаваться сразу, и пример практиканта будил в нем желание разобраться во всем, дать понять ученику, что Ив Мангер тут не зря проедает королевское жалованье!
Мальчишка работал без контакта с проклятой, хотя даже простое прикосновение облегчает задачу. Ив нипочем бы не разрешил другому мужчине коснуться тела той, которая должна принадлежать ему, Мангеру.
Но что не позволено ученику, вполне может сделать наставник.
Маг чертыхнулся, встал и начал раздеваться. Быстро сбросив с себя всю одежду, он приподнял одеяло.
Принцесса лежала на простыне, одетая в легкое розовое платье. Маг ласково и почти невесомо провел по телу возлюбленной, скользнул пальцами от ключиц до ложбинки между небольшими девичьими грудками. Он иногда позволял себе небольшие вольности: провести пальцем по щеке, коснуться губами светлых блестящих волос, но никогда больше.
И то, что Хранитель башни собирался сделать, ему самому казалось почти кощунственным. Хорошо, что никто не узнает.
Мужчина лег на ложе вместе с принцессой, прижался к ней всем телом и снова воспользовался магическим взором. Так, вот оно, «крыло», возле плеча, точка опоры найдена, теперь нужно усилить слух этим непривычным, новым способом...
Шумы все же остались, но слова стали слышнее. Кажется, Ив весь обратился в одно большое ухо.
«Спать… спит зима… покроет… властно… мужчина… рвет… боль… женщина».
Маг выдохнул и открыл глаза, припоминая. Кажется, практикант-недоучка говорил то же самое, но еще и упоминал слово «мать».
Что бы это значило?
Ив закусил губу, размышляя, потом снова прижался всем телом к спящей принцессе и повторил попытку.
Ничего нового он не расслышал, разве что слово «мать» в конце. И то, видимо, потому, что был готов его услышать.
Упрямо делая попытку за попыткой, Хранитель башни выдохся. Как бы ни жгло его желание эффектно положить перед практикантом полный текст проклятия, а проверяющего встретить уже с расколдованной принцессой, Мангер не смог продолжать. Надо было отдохнуть, и мужчина слегка откатился от принцессы, лег на спину, тяжело дыша.
И все же близость юного девичьего тела не оставила его равнодушным. Красавица, какая же соблазнительная красавица, если забыть, что она — принцесса. Но ведь однажды ее высочество Розалия станет женой своего спасителя, и Мангер с полным правом сможет насладиться ее любовью. О том, что принцесса, очнувшись, может не захотеть за него замуж, маг и не помышлял. Он, слава всем богам, мужчина видный и красивый, умеет внушать любовь. Разбудить эту девушку гораздо сложнее.
Маг встал с кровати, поправил одеяло, ласково провел по девичьим волосам и принялся одеваться. Завтра он попробует снова. Он будет пробовать, пока не получится.
С неполным текстом, конечно, проклятье снять не удастся. Мангер не прогуливал занятия в университете и прекрасно знал, сколько раз попытки домыслить слова приводили к серьезным ошибкам. Проклинатели — хитрые бестии, и часто фразы звучали двусмысленно, а очевидное толкование оказывалось неверным.
Ладно, завтра с утра он попробует снова и не выйдет из башни, пока не расслышит все до последнего звука!
Анита, не подозревая, какие страсти кипят на ее работе, наслаждалась внезапным выходным. Она все-таки не послушала голоса разума и притащила из рукодельного магазинчика две огромные тканевые сумки набитые пряжей, лоскутками, бусинами, ленточками, а еще журналами и книгами. Напившись чаю (готовить что-то посытнее ей не хотелось), девушка решила разложить свои покупки и, может быть, начать вязать что-нибудь новенькое.
Из открывшейся двери шкафа выпали две скомканные кофты. Анита наклонилась за ними, подобрала, попыталась сунуть обратно, но безрезультатно: помедлив секунду, кофты снова свалились на пол.
Кажется, пора это все разобрать.
Анита азартно выгребла практически все содержимое полок и решительно посмотрела на внушительную кучу на полу. Вот сейчас и разберемся!..
Однако уборка оказалась делом непростым. Повинуясь «отдыхательному» настроению, девушка вдохновенно перемерила всякие красивые платья и кофточки, присланные сестрой. Ох, как жаль, что Бина не сможет приехать на фестиваль. Ей бы понравилось, она всегда как рыба в воде себя чувствует на шумных и многолюдных сборищах. Анита решила не поддаваться грусти, а чуть-чуть принарядиться завтра. Сестра бы одобрила.
Поскольку в Нисбурге все же царила не теплая весна, а умеренно холодная, но все же зима, Анита выбрала из вороха платьев вязаное, светло-серое с чудесным голубым орнаментом, чуть ниже колен. Жаль такую красоту скрывать под пальто.
Покопавшись на вешалке в прихожей, Анита обнаружила коричневую теплую курточку, покороче платья, и прекрасный голубой узор будет прекрасно виден. Нашлись и высокие шерстяные чулки — тоже коричневые, с синей полоской. В общем, как говорит Бина, «не идеально, но сойдет».
Отложив вещи на завтра, Анита вернулась к куче неразобранных вещей. Запал уборки схлынул, поэтому Анита побыстрее растолкала вещи по разным полкам, а сама, пристроив часть купленного на подоконник, уселась в кресло с ногами и принялась рассматривать купленные журналы.
Вот и шарфик подходящий… Анита взялась за спицы и начала сосредоточенно набирать петли первого ряда.
Крошка Винни захлопнул входную дверь своего дома и начал отряхивать снег с воротника.
- Ты рано сегодня, — в прихожую выглянула мать, озабоченно нахмурилась, — Винни, ты опять без шапки ходил.
- Мам, ну лето же почти, — попытался привычно отшутиться сын.
- Лето! — закатила глаза мать и, привстав на цыпочки, притронулась к его лбу. — Ты же весь потный, наверное, шел. Простудишься! Давай я тебе заварю целебного чая…
- Заваривай, — не стал спорить крошка Винни. Он вообще редко спорил с матерью. Та, пережив и перестрадав в прошлом немало болезней единственного сына, даже когда он вымахал в здорового, крепкого парня, не перестала беспокоиться.
Винни разделся, стащил с себя зимние сапоги и прошел сначала в ванную, где с наслаждением умылся горячей водой, а потом — в гостиную, где суетилась мать с чаем и медовыми коврижками, любимыми им с детства.
Отец сидел в кресле, держа в неестественно вытянутых руках листы бумаги.
- Письмо пришло? — спросил Винни, усаживаясь на диванчик и придвигая к себе блюдо с коврижками.
- Да, от дедушки с бабушкой, — кивнул отец и продолжил читать.
Винни не стал интересоваться, что пишут его родственники, потому что прекрасно знал, что отец ничего не станет рассказывать, пока не дочитает до конца. А читать он будет долго, уж очень не хочет смириться с необходимостью очков. На операцию Гревейн-старший не соглашался из-за каких-то своих принципов: накопления в семье были, и распотрошить кубышку ради такого дела никто бы не пожалел.
Расправившись с коврижками, парень встал, отнес на кухню посуду и принялся мыть. Тетушка Адель, пожилая женщина в домашнем платье с фартуком, бывшая няня Эдвина, а теперь просто помощница по хозяйству, хлопотала у плиты. Винни не любил ее затруднять, еще мальчиком твердо обозначив свою позицию — уж кружку сполоснуть он всегда может и сам.
- Ужинают у нас сегодня чем? — спросил Крошка Винни, поздоровавшись с тетушкой Аделью.
- А вот супчик, с грибами. Еще мясо есть, чего тебе положить? — женщина потянулась к шкафчику с посудой.
- Супчика, — отозвался Винни, выпитый чай с коврижками никак не повлиял на его аппетит. — А потом мяса.
Поужинав и составив посуду в раковину, Эдвин поднялся наверх, в свою комнату на втором этаже, где снова начал практиковаться в слуховой концентрации. Если бы попробовать оказаться рядом с принцессой без наставника! Хоть часа на три… Но ключи от башни носит только Хранитель, чтоб его...
Домашние не беспокоили Винни. Когда его глаза стали уже совсем слипаться, будущий маг нехотя разделся и рухнул спать прямо на одеяло.
Планы Мангера — посвятить весь следующий день опытам со слуховой концентрацией — не осуществились, потому что, будучи под впечатлением от нового способа читать проклятья, Хранитель башни напрочь забыл про торжественную церемонию открытия фестиваля. А ведь от него требуется сказать речь и поприветствовать гостей. Хорошо, что речь Анита предусмотрительно подложила ему на стол, да и не сильно-то текст отличался от прошлогоднего.
Сайт использует файлы cookie, а также обрабатывает персональные данные с помощью Яндекс Метрики, чтобы понять, как используется сайт, иметь возможность улучшить его работу. Дополнительную информацию можно найти в нашей Политика обработки персональных данных