2. Глава 1.1
Выпрямляю спину, стараясь сохранить остатки самообладания.
А это очень тяжело, когда взгляд Шаха буквально прожигает меня насквозь.
Дыхание к чертям срывается. Я сжимаю сильнее телефон. Продолжаю на отца Вики смотреть.
Бедное сердце колотится в пятках. Я не могу понять как так могло произойти. Неужели судьба решила, что мне было мало?
Вика предлагала к её ведунье сходить. Я до этого считала, что это глупость невероятная. А сейчас… уже так не думаю. Может на мне сглаз какой, порча? Или как иначе эту встречу объяснить?!
Шах смотрит. Так открыто, так пристально, что у меня лёгкие начинают гореть от нехватки кислорода.
Ему совсем плевать, что здесь ещё люди есть. Вика рядом со мною ёрзать в кресле начинает. Откашливается. Пытается как-то разрядить обстановку.
А Шах смотрит. Глазами во мне дыру прожигает. Он изучает каждую черту моего лица, каждую эмоцию. Пытается понять, изменилась ли я за пятнадцать месяцев. Изменилась. Например, научилась определять, что из себя человек представляет. Вот он плохой. От него подальше держаться нужно.
Он будто ждёт, что я не выдержу и на него посмотрю. Но нет. Я держусь. Не дождётся.
— Красивое имя, Арина.
Он серьёзно сейчас это произнёс?
А у меня мурашки ледяные табуном в разные стороны разбегаются. От тембра его голоса. Раньше я была готова на всё, только бы он со мной говорил. Только бы смотрел на меня. Но не сейчас.
Делаю глубокий вдох. И всё-таки перевожу на него взгляд. Холодный. Чему-то ты меня научил. Смотреть так, чтобы внутри всё заледенело.
— Не люблю своё имя, — произношу в ответ, — но спасибо за комплимент.
Шах ни одной эмоции не излучает. Только смотрит. А у меня на горле как будто его пальцы сжимаются. Да, не люблю имя, которое ты для меня выбрал. Ненавижу.
Глаза в глаза. От этого внутри всё сжимается. Господи, не думала, что ещё когда-то в эти холодные воды загляну.
Первая взгляд отвожу. Сжимаю пальцами кружку с кофе. Обжигаюсь. Привожу себя в чувства.
Вика почему-то бледнеет. Начинает суетиться. Взглядом бегает. Я не понимаю, что происходит.
— Все познакомились, значит, можно к делу переходить. Каид, как и договаривались, — говорит Глеб Борисович, прерывая это молчание, — в ближайшее время мы получаем новую партию деталей. Все документы тебя устроили?
Сжимаю в пальцах телефон. Сердцебиение тарабанит в висках, я не могу сосредоточиться. Кнопки телефона кажутся слишком маленькими, слишком сложными. Мои пальцы словно не мои. Я не могу попасть по нужной букве.
Вика замечает моё состояние. Сжимает под столом моё колено. Губами шепчет:
«Всё хорошо. Не нервничай»
И я очень ей благодарна за поддержку.
— Да, я их уже посмотрел, — Шах наклоняется вперёд, кладя на стол папку с бумагами. И вот здесь телефон чуть из моих пальцев не выпадает. Кожу задевает горячее дыхание. В нос вбивается аромат такого знакомого и ненавистного парфюма, — но есть нюансы по доставке. Мы можем ускорить сроки, если пойдём другим маршрутом.
Его голос ровный, деловой, как будто ничего не случилось, но внутри меня каждый его звук вызывает нервное подёргивание. Пальцы продолжают дрожать, но я заставляю себя сосредоточиться на телефоне и записать ключевые моменты. Только бы не потерять самообладание.
— Другим маршрутом? — Глеб Борисович смотрит на Шаха с прищуром, пролистывая бумаги, — Это же повлечёт дополнительные расходы.
— Повлечёт, — Каид спокойно кивает, в его голосе холодная уверенность. — Но если увеличить объём партии, разница компенсируется. Нам важно удержать сроки, иначе контракт могут перехватить.
Я слушаю их, но каждое слово, сказанное Шахом, цепляется за мои нервы, как осколки стекла. Всё в нём — его холодный и выдержанный тон, манера держаться, взгляд — царапает изнутри. Напоминая об адской боли, которую умеет причинять этот мужчина. Но я заставляю себя фокусироваться. Надо записывать.
Глеб Борисович внимательно изучает предложение, а затем бросает взгляд на меня, будто проверяя, справляюсь ли я.
— Арина, всё записала? — его голос резко меня в реальность возвращает.
— Да, конечно, — выдавливаю из себя невинную улыбку, стараясь скрыть дрожь в голосе.
Он снова это делает. Снова смотрит. Меня как будто из ледяной воды в жар бросает, и снова в ледяную воду.
Его глаза — холодные как океан. Но у меня есть защитный костюм. И я им воспользуюсь. Больше ты не причинишь мне боль. Я не позволю.