Глава 3
Кира
— Как вы говорите вас зовут? — загадочно прищуривается Марк Александрович и одной рукой расстегивает пуговицу своего идеального темно-синего пиджака.
— Кира Ленская, — повторяю четко и мысленно добавляю «уже и забыли у кого дом отжали?».
— Пропустите девчонку через пятнадцать минут, — он смотрит сквозь меня и дает четкие указания охраннику. — Милану я предупрежу.
— Хорошо, Марк Александрович, — кивает мужчина в форме, а Холодов со своим провожатым уверенным шагом направляется к лифтам.
Откровенно пялюсь им вслед, вдыхая аромат приятного дорогого парфюма. Вот это стать, вот это энергетика. Меня колошматит так, словно в жерле вулкана побывала. От его взгляда холодом веет, а от тела ощущается бешеный жар. От такого контраста мне становится нехорошо, к тому же еще предстоит серьезный разговор тет-а-тет, а у меня уже от страха все поджилки трясутся.
Подхожу к кулеру и набираю полный стакан охлажденной воды, поглощаю ее за считанные секунды.
Он сказал через пятнадцать минут. Времени у меня остается не так много, нужно успокоиться и привести чувства в порядок. Хорошо, что хоть согласился выслушать, не прогнал.
Присаживаюсь на диван и терпеливо жду. С волнением не получается справляться, гоняю в голове заготовленные фразы и тереблю дрожащими пальцами лямку рюкзака.
Обозначенное время приближается к концу, хватаю свои вещи и подлетаю к ресепшену.
— Я могу пройти? — уточняю у охранника, вдруг он уже и забыл, что я сижу тут. — Пятнадцать минут давно прошли.
— Тебя еще не вызывали, — бубнит и не поднимает на меня злой взгляд. — Как только мне позвонят сверху, я тебя пропущу.
Ар-р-р! Недовольно топаю ногой и шумно выдыхаю.
И снова жду, хотя мое терпение уже на пределе. Уже прошло полчаса, как меня должны были впустить, но на пост охраны так никто и не позвонил.
Это сверх наглость и что за неуважение к людям? Этот Марк Александрович вроде взрослый и серьезный человек, а ведет себя неподобающе. Я понимаю, что у такого человека как он каждая минута расписана, но если дал слово – будь добр сдержать. А то только домá отжимать он горазд…
В холле раздается громкий звонок, и я резко вздрагиваю от неожиданности. Хватаю рюкзак, убираю в него конверт и вешаю его за спину, затем уверенно шагаю к стойке. Охранник с серьезным лицом выслушивает собеседника и, получив указания, кладет трубку на место.
— Проходи, — бурчит недовольно, и я облегченно выдыхаю. — Поднимешься на лифте на тринадцатый этаж, там тебя встретят.
— Спасибо, — моментально забываю о нашей вражде и с легкостью лечу к лифтам.
Сразу же жму на кнопку с цифрой «13» и брезгливо вздрагиваю. Я не суеверная, но стараюсь держаться от этого числа подальше. Просторная кабина с приятной музыкой быстро поднимает меня на нужный этаж и, когда створки раскрываются, моему взору предстает высокая блондинка в белоснежной рубашке и обтягивающей черной юбке до колена.
— Добрый день, — делаю неуверенный шаг вперед и не могу отвести от красивой девушки взгляда, она словно только что сошла с обложки модного журнала.
— Пройдемте, — сухо произносит она и в коридоре раздается звонкий цокот высоких шпилек.
Пока следую за ней, осматриваю свой внешний вид, затем перезавязываю хвост и убираю мелкие вьющиеся прядки за уши.
— Проходите, — блондинка указывает раскрытой ладошкой на широкую дверь.
— Спасибо, — киваю и перевожу взгляд на двойные деревянные двери, покрытые темным лаком.
Пытаюсь незаметно успокоиться, медленно выдыхаю и прохожу дальше. Сразу попадаю в приемную, где меня уже ждет очередная красавица. Этот Холодов что, владелец модельного агентства?
— Здравствуйте, — мило улыбаюсь девушке и наконец-то встречаю человека с добрыми глазами.
— Добрый день, — ее широкая улыбка немного облегчает мой внутренний мандраж. — Вы Кира Ленская?
— Да.
— У Марка Александровича есть для вас пять минут, — любезно поясняет и открывает мне дверь, которую я и не заметила сразу.
Ого, целых пять минут, как же щедро с его стороны!
По ее ладони, приглашающей меня пройти далее, понимаю, что там меня ждет последняя инстанция. Еще немного и я вновь увижу ледяные глаза.
Впиваюсь пальцами в лямки рюкзака и вхожу в кабинет к Холодову. Сразу погружаюсь в темноту, здесь нет ни единого окна, а комната освещается благодаря тусклому свету. Дверь за моей спиной глухо хлопает, и я резко оборачиваюсь, подтверждая свои опасения: меня заперли в логове зверя.
Марк Александрович сидит в высоком кресле, его широкие ладони спокойно лежат на подлокотниках, а его взгляд устремлен прямо на меня.
— Здравствуйте, — опускаю голову, чтобы не показывать своего бешеного волнения, — еще раз.
— Присаживайся.
Кабинет такой же холодный, как и его хозяин. Мне хочется бежать отсюда, чтобы пятки сверкали, но приходится применить огромные усилия, чтобы сдвинуться с места и добровольно приблизиться к опасному мужчине.
Да, именно опасному. Он вызывает у меня панику, страх и неконтролируемые судороги.
Нельзя такого человека заставлять ждать. Отлипнув от пола, я прохожу вглубь кабинета и не спеша присаживаюсь на край гостевого кресла, что стоит напротив широкого стола. Дышу еле заметно, мне кажется, что каждое мое движение раздражает Холодова.
— О чем ты хотела поговорить? — на его лице ни одна жилка не двигается.
Я, видимо, пропустила тот момент, когда мы перешли на «ты», ну, да ладно, мы люди не гордые.
— Марк Александрович, — решаю обратиться к нему по имени и отчеству, может это поможет хоть немного ослабить его нескрываемое презрение. — Я хочу поговорить с вами насчет нашего дома. У меня мама старенькая, она живет там одна, если вы заберете его, она останется на улице.
— Ты читала документы?
— Да, — прячу от него взгляд и смотрю на свои пальцы. — Я не совсем хорошо разбираюсь во всех терминах, которые там применяются, но смысл мне понятен.
— Расписку своего брата читала?
Слезы наворачиваются на глазах, не могу их контролировать.
— Да, — произношу еле слышно с шумным выдохом.
— Все документы составлены моими лучшими юристами, никаких нарушений в них нет, — без ножа режет меня по живому.
— Я и не думала…
— Виктор сам поставил на кон ваш дом, — продолжает давить своим грозным авторитетом, — никто его не принуждал. Нужно думать головой, прежде чем озвучивать такие ставки.
— Я понимаю, но он…, — резко поднимаю на Холодова глаза и замечаю, как он пристально буравит меня равнодушным взглядом, — он болен. У него игромания, ему лечиться нужно. Прошу вас, Марк Александрович, не забирайте дом. Назовите цену, я отдам все до копейки, не сразу, конечно, но все отдам. Подпишу любые документы, любые расписки.
Иду на отчаянные меры, ведь что такая простая девчонка, как я, может предложить такому мужчине, как он? Остается только умолять и уповать на его благосклонность.
Его губы трогает легкая усмешка, после чего его лицо вновь принимает строгий вид.
— Сомневаюсь, что ты потянешь, — грубо осекает.
Чувствую, как дрожит подбородок. В глазах все плывет, еще немного и начнется слезопад.
— Но у меня есть к тебе предложение, — тон все такой же равнодушный.
— Какое? — тут же интересуюсь и стираю со щек первые слезинки.
Цепляемся взглядами. В моем – лучик надежды, в его – арктический лед.
— Станешь моей, получишь дом обратно.