Глава 2
Пятью днями раньше
Несмотря на подготовку спецагента, я едва не погибла уже через три секунды после выхода из аэропорта Хитроу. Я могу справиться со снайперами, нападением с ножом, ядом, бомбами, но только не с машинами, едущими по левой стороне дороги.
В свою защиту скажу, что в тот момент я всецело сосредоточилась на деле серийного убийцы, ради которого меня и вызвали сюда: составить его психологический портрет.
Не успела я сделать и трех шагов по дороге, как воздух уже сотрясли визг тормозов, гудки и эпитеты «тупая курица» и «идиотка».
А я‑то думала, в Англии все вежливые…
Краснорожий мужик не унимался («Смотри, куда прешь, гребаная сонная кобыла!»). Я заскочила обратно на тротуар, мои щеки пылали. Сделала глубокий вдох и попыталась сосредоточиться. Итак, я в Англии. Стране Шекспира, Чосера и – как я быстро поняла – изобретательной ругани. И здесь ездят по левой стороне – сто́ит это учесть.
Сориентировавшись, я решила, что найти автобусную остановку среди ночи в чужом городе, пожалуй, выше моих сил.
Я мысленно перебрала все варианты из туристического путеводителя, который листала в самолете: поезда, метро, «черные кэбы»[5]. Наверное, лучше взять тачку. По идее, «черные» таксисты знают город от и до, каждую улочку.
Обернувшись, я заметила желтый указатель такси рядом с длинной вереницей машин и поспешила по тротуару обратно к терминалу, волоча за собой чемодан. Пробегая мимо сверкающих окон аэропорта, мельком увидела свое отражение: бледная кожа, растрепанные светлые волосы, мятая юбка, кофейные пятна на белом свитере…
Если не считать любимых шикарных черных сапожек, я выглядела дерьмово.
Когда я добралась до вереницы «черных кэбов», бородатый водитель опустил стекло и высунулся наружу:
– Такси?
– Да, спасибо, – ответила я с облегчением. – Мне нужно в полицейский участок Бишопсгейта [6].
– Нет проблем, – бородач улыбнулся. – Садитесь. Я возьму багаж.
Я позволила ему положить сумки в багажник и устроилась сзади. Ну хоть кто‑то из местных вежлив…
Водитель сел за руль, завел двигатель и влился в поток машин. Я расслабилась на мягком кожаном сиденье, уставившись в окно на темные улицы Западного Лондона. Я была почти уверена, что нам предстоит долгая поездка на другой конец города – в Сити. В ту самую старинную часть Лондона, вокруг которой римляне почти две тысячи лет назад возвели стену. Стена пала, но древняя Квадратная миля [7] по‑прежнему имеет свое правительство, независимое от остального Лондона. И даже собственную полицию.
В кармане зазвонил телефон. Я достала его, и внутри все сжалось при виде медленно бегущей по экрану строки с именем контакта: Ни При Каких Обстоятельствах Не Отвечай На Звонки Этого Мудозвона.
Мой бывший парень.
Как видите, не только британцы умеют креативно ругаться.
Вообще‑то я не злобная. Но когда вернулась домой и обнаружила, что мой парень оставил открытым на моем компьютере сайт знакомств (ник: Вирджинский Жеребец), ругательства сами слетели с языка.
Быстрый поиск в «Гугле» выяснил, что Вирджинский Жеребец также весьма активно обменивался советами насчет знакомств на форумах по бодибилдингу. Оказывается, женщин привлекает костюм хорошего покроя, а День святого Валентина может обернуться кошмаром, когда «регулярно трахаешься с тремя цыпочками». Вот что я узнала о его жизни за последние две недели.
Нужно быть осторожнее с мужчинами, которых впускаешь в свою жизнь. Урок на будущее.
Я нахмурилась и сунула телефон обратно в карман.
Водитель обернулся:
– Вы прилетели из Америки или из Канады?
– Из Штатов. Я здесь впервые… – Я прикусила губу. – Вы когда‑нибудь слышали выражение «сонная кобыла»?
– Вас кто‑то так назвал, мисс?
– Судя по контексту, это не похоже на комплимент.
– Я бы не стал обращать внимания, милая. – Бородач свернул на шоссе. – У вас какие‑то дела с полицией Бишопсгейта? Вряд ли вы проделали такой путь из Америки, чтобы заявить о преступлении.
– Просто небольшая консультация насчет инсайдерской торговли в Сити. Для «белых воротничков».
Вранье, причем очень скучное, чтобы собеседник не задавал лишних вопросов. За несколько лет работы в Бюро я привыкла ко лжи, хотя мне еще далеко до Вирджинского Жеребца.
– Понятно, – продолжал таксист. – Район финансистов. Если вам интересно мое мнение, половине из них место в тюрьме. Валяют дурака с фондовым рынком и прочими штучками. Только всем всё портят.
– Не могу не согласиться.
Ложь наскучила даже мне самой, но я не собиралась рассказывать, что я здесь для того, чтобы составить психологический портрет самого известного лондонского серийного убийцы со времен Джека‑потрошителя. К тому же люди пугались, когда я представлялась спецагентом ФБР. Особенно когда узнавали, что я работаю психологом в Отделе поведенческого анализа, составляю психологические портреты преступников. Они вдруг начинали нервничать, как будто я раскрою их самые темные секреты, просто заглянув им в глаза.
Мы замолчали. Такси мчалось по трассе М4. Мы углублялись всё дальше в город, и я начала ощущать в теле покалывание, словно мои чувства обострились.
Здесь, в центре Сити, фонари горели ярче, заливая улицы белым светом. Проезжая по улице Чансери‑лейн, мы миновали приземистые дома в стиле Тюдоров; разноцветные огни магазинов на первых этажах отражались в тротуарных лужах. Темные улицы в этот час пустовали, но на секунду мне послышался гул толпы – и затих вдалеке.
По телу пробежала дрожь. Я никогда не бывала в Лондоне, и все же у меня возникло странное ощущение дежавю. Возьми себя в руки, Кассандра.
Водитель обернулся:
– Слышали о новых убийствах Потрошителя в Сити?
– Да, слышала. Это выбило меня из колеи. Чуть не отменила поездку, – опять соврала я. – Обычно у вас здесь не так много убийств, да?
– Не так много, как у вас. У нас же нет оружия. Но эти убийства… Я бы не советовал вам гулять по ночам. Я слышал, что о самом худшем даже не писали в газетах. Что девушки, которых нашли, были… – Бородач откашлялся. – Ладно, не хочу вас пугать.
– Конечно, я буду осторожна.
Мне не нужно выслушивать от таксиста подробности: я изучала их во время перелета, а еще раньше – у себя в кабинете в Отделе поведенческого анализа в Куантико [8]. Я знала почти наизусть глубину каждой рваной раны. И всё‑таки забота бородача была такой трогательной… Я оценила ее, снова поверив в теорию насчет вежливости британцев.
Несколько дней назад полиция лондонского Сити уговорила меня прилететь в Великобританию. Зарубежное отделение ФБР в Лондоне завалено делами о терроризме и вмешательствах в выборы. Ни у кого нет времени на серийного убийцу, а я сделала карьеру как раз на таких делах. Я много лет изучала серийных убийц по заданию Бюро. Странные подробности этого дела заинтересовали моего шефа – настолько, что он оплатил командировку. Полиция Сити хотела встретиться со мной сразу по приезде: детектив‑констебль Стюарт ждал меня даже в столь поздний час.
Порывшись в сумке в поисках косметики и пудреницы с зеркальцем, я достала розовую помаду, слегка подрумянила бледные щеки, и в моих голубых радужках что‑то промелькнуло – словно водная струя, напоминающая бурлящую реку.
Я захлопнула пудреницу. Я схожу с ума. Мне явно нужно поспать, или попить водички, а может, несколько коктейлей «Манхэттен».
Я потерла лоб. Я еду прямо в участок, чтобы побыстрее встретиться с детективом. Подробности дела не выходили из головы.
Водитель оглянулся через плечо:
– Думаю, на такой работе вам нужно просматривать кучу бумаг.
– О, вы даже не представляете сколько… Пожалуй, посмотрю кое‑какие документы прямо сейчас.
Я снова порылась в сумке, достала присланные на этой неделе полицейские рапорты и пролистала их, пряча от водителя страшные фотографии.
За последний месяц в Лондоне найдены трупы трех молодых женщин. Убийца перерезал им горла и вспорол животы. И точно так же, как Джек‑потрошитель, забрал жуткие трофеи: матку у одной, почку и сердце у другой. У третьей жертвы он вырезал печень.
Подражатель Потрошителя? Газетчики, разумеется, так и считали. Британские таблоиды уже злорадно вопили: «Потрошитель вернулся!»
Но я не была уверена, что это люди с одинаковой психикой. Да, преступник почти наверняка вдохновлялся Потрошителем, но совершал убийства гораздо стремительнее.
Уставившись на одну из фотографий с места преступления, я покачала головой. Никогда не понимала, почему Джек‑потрошитель привлекает столько внимания. Он не выделялся среди других преступников ни количеством жертв, ни методом убийств.
Возможно, именно его прозвище вдохновляло людей на бесконечные страшилки. Или отсутствие разгадки создало благодатную почву для самых диких теорий заговора… Как бы то ни было, о нем до сих пор не забыли.
В кармане опять зазвонил телефон; я что‑то пробурчала себе под нос, но на экране высветилось: «Неизвестный номер».
Я неуверенно провела пальцем по экрану:
– Алло?
– Агент Лидделл? – В мужском низком голосе слышался легкий лондонский акцент.
– Слушаю.
– Детектив‑констебль Габриэль Стюарт. Веду дела о серийных убийцах.
– Здравствуйте. Я как раз еду к вам.
Мой контакт в полицейском участке Бишопсгейта. Он прочистил горло:
– Думаю, вместо этого вам нужно поехать прямо на Митр‑сквер.
Я взглянула на часы: уже за полночь.
– Зачем?
– Произошло еще одно убийство. – Он на секунду замолчал, когда на заднем плане завыла сирена. – Митр‑сквер – место преступления.