Глава 2
— Лисса, скажи, что это не правда! – в ванную комнату вихрем ворвался брат. Она только и успела, что пониже опуститься в воду, судорожно прикрываясь руками, как он уже оказался рядом.
— Сайман, ты с ума сошёл? Выйди немедленно!
Несмотря на строгость тона, в душе было стыдно перед братом. Она так и не нашла в себе силы прийти к нему и обо всём рассказать. Оттягивала этот момент как могла. Да и утомительные примерки затянулись до позднего вечера, вот и решила немного освежиться в воде, а потом уже идти к нему.
— Все только и говорят о том, что ты выходишь замуж! А провидцы объявили, что ты истинная пара Владыки драконов.
Что?! Значит, мои предположения подтвердились? Губы непроизвольно расползлись в глупой, мечтательной улыбке.
— Лисса, как же так? Почему ты? Он же никогда тебя и в глаза не видел! – обиженно всхлипнул Саймон, едва сдерживая слёзы.
Спохватившись, она поспешила прогнать с лица счастливое выражение, понимая, что для брата их скорая разлука является трагедией.
— Саймон, мы породнимся с самими драконами! Я для Владыки истинная. Разве ты не желаешь мне счастья? – Брат всхлипнул, и она с горечью воскликнула: — Ну не могла же я всю жизнь прожить в детском крыле!
— Не всю. Я бы вырос, и мы с тобой сбежали бы из дворца. Путешествовали бы как Питер с Громом.
Элиссабет не знала плакать ей или смеяться от этой детской непосредственности. Зря она на ночь рассказывала ему выдуманные истории, вплетая в них свои фантазии как бы всё могло сложиться, решись она однажды сбежать из дворца.
Сил хватило лишь выдавить из себя:
— Гром ведь был собакой! А Питер ушёл из дома, потому что у него умерли родители, и его выгнал жадный дядя.
— Ну и что! – ещё горше всхлипнул братик. — Мы бы тоже построили в лесу шалаш, ловили бы зайцев и купались в озере.
— Но я же не Гром и не могла бы защищать тебя от волков, — попыталась образумить его.
— Вот поэтому я и хотел вырасти, чтобы стать сильным и защищать тебя. А теперь…
Губы его задрожали, глаза наполнились слезами, но он упрямо вскинул голову, стараясь не плакать. Наставники учили его, что слёзы – признак слабости, а принц никогда не должен показывать другим свою слабость.
— Саймон… — сердце сжалось от боли, и она судорожно искала чем бы его успокоить. – Зато, когда я пройду испытание драконьим огнём и официально получу статус истинной, ты сможешь приехать ко мне на праздник и увидишь легендарный дворец тысячи водопадов. Я уговорю Владыку подарить тебе самого лучшего жеребца из его конюшни!
— Правда? – заинтересовался брат.
Пока ему разрешали ездить только на маленькой лошадке, и он лишь заглядывался на породистых скакунов. А уж получить коня из конюшни самого Владыки драконов… О таком он даже мечтать не смел!
— Обещаю! – заверила его, радуясь, что он передумал плакать. – А теперь марш в постель и дождись, пока я к тебе приду.
Саймон исчез так же стремительно, как и появился, а Элиссабет облегчённо выдохнула.
Она станет истинной! От этой мысли в груди всё сладко сжималось. Она не сомневалась, что теперь судьба наградила её счастьем за все годы лишений.
«Истинная!» — единственное слово музыкой звучало в душе. Она не сомневалась, что теперь судьба наградила её счастьем за все годы лишений.
Даже в самых смелых фантазиях не могла представить себя женой Владыки! Слухи о его несметных сокровищах доходили даже до неё. Элиссабет мало что слышала о самом правителе драконов. Его боялись, перед ним трепетали.
Когда королевство Моронов ввязалось в военный конфликт с драконами, нянюшка приносила новости военных действий у соседей. И когда они пали, в Зандании боялись, что окрылённые победой, драконы не остановятся и пойдут дальше. В народе ещё помнили времена правления отца Владыки, и его завоевательные походы.
А теперь, благодаря этому браку, Зандания укрепит свои позиции. Можно не бояться нападения ни от драконов, ни от любого другого, с такими-то союзниками! Но больше всего радовало, что вскоре закончится её заточение и она увидит мир. Долгие годы в жизни младшей принцессы ничего не менялось, а теперь столько перемен: встреча с отцом, свадьба, отъезд к драконам. Она своими глазами увидит знаменитый роскошный дворец Владыки, со всеми его чудесами.
На фоне этих перемен боль от встречи с отцом, которая ни на каплю не сблизила их, отходила на второй план. Ничего, она скоро уедет с глаз долой и не будет раздражать его одним фактом своего существования. И король будет гордится тем, что его дочь истинная Владыки.
Да что отец, можно смело утверждать, что теперь ею будет гордиться вся страна!
Казалось невероятным всю жизнь быть лишь тенью сестёр, а в один день стать гордостью королевства.
Элиссабет вылезла из остывшей воды, вытираясь и кутаясь в халат. Нужно уложить Саймона, пока взволнованный событиями дня, он опять к ней не прибежал.
— Уже искупалась?! Что же ты меня не подождала? А я на кухню бегала, тебе покушать принесла. Совсем тебя замучили этими примерками, не ела толком день, моя птичка, — заохала зашедшая с подносом в спальню любимая нянюшка.
Если честно, после суматошного дня, наоборот хотелось побыть немного в одиночестве. Элиссабет не привыкла к такому большому скоплению людей вокруг себя. А справляться сама она давно привыкла, ведь у неё не было такого штата слуг, как у сестёр.
Есть не хотелось, но и обижать нянюшку не хотелось, поэтому сказала:
— Спасибо, Марита! Я обязательно поем, только к Саймону зайду. А ты иди отдыхать. Тоже ведь устала.
Няне пришлось крутиться вокруг главной портнихи, принося то нюхательные соли, когда та увидела фигуру Элиссабет и едва не упала в обморок, не представляя какой фасон свадебного платья можно на такое придумать, то бегать за напитками для страдающих от духоты, то ещё по разным поручениям.
— Да разве это усталость? Это в радость такие хлопоты! Но если ты не против, я тогда пойду на кухне с нашими посижу. Там все сегодня празднуют объявление о твоей свадьбе.
— Иди спокойно! Я вернусь и сразу лягу спать, – заверила её и сама пошла к брату.
Благо Саймон тоже устал за день. Даже обычной истории на ночь не потребовал. Просто поболтали немного. Мечтал, какого коня он себе выберет и быстро уснул, сжимая в руке деревянную лошадку.
Поцеловав братика, вернулась к себе и застала гостей.
На кровати сидели сёстры, а между ними стоял поднос, с которого они таскали еду.
— Откуда вы здесь?! – ахнула Элиссабет, не веря увиденному.
Даже хотелось протереть глаза, чтобы убедиться, что это не сон. Раина, Серсея, Колетт. Сегодня действительно был день потрясений! Впервые они собрались у неё в покоях вот так вместе.
— Ну, наконец-то! – соскочила с постели Раина, и радостно устремилась к младшей сестре. – А мы уже заждались!
Потрясённую девушку крепко обняли и утащили за собой на кровать.
— Мы пришли тебя поздравить. К сожалению, отец запрет на наше общение ещё не снял, но сегодня в честь праздника нам удалось договориться с охраной и проскользнуть.
— Запрет на общение?! – немного заторможено повторила Элиссабет, ничего не понимая.
— Ну да! Он бы рассвирепел, узнай, что мы тебя навещаем или пишем. Не думала же ты, что мы к тебе не приходим, потому что забыли?
К сожалению, именно так она и думала всё это время, но старалась не обижаться, понимая, что во взрослой жизни им не до неё. И книги от сестёр ей нянюшка приносила, передавая пожелания всего хорошего на словах. А ведь действительно, даже маленькой записки не было!
— А у тебя как и всегда полно вкусностей, — заметила Серсея, с аппетитом вгрызаясь в медовую булочку.
— Кто бы знал, как я тебе завидовала! – призналась Колетт, беря и себе одну.
— Ты завидовала мне?! – с неверием и в полнейшем шоке выдохнула Элиссабет.
Да и как гляда на самую красивую из сестёр, можно было в такое поверить?! Ведь у Колетт идеальные черты лица, воспеваемые художниками на все королевства. Изящная, хрупкая фигура, белоснежная, сияющая кожа, которую сравнивают с тончайшим фарфором, длинные золотистые волосы. Обрамлённые густыми ресницами карие глаза, в которых как в омутах утонул не один поклонник. Да в первый же свой бал она получила десяток предложений руки и сердца, и их всё шлют и шлют!
— Мы все тебе завидовали, — подтвердила Раина, добивая Элиссабет.
— Мне?!
— Ты всегда делала, что хотела!
— Тебя не заставляли учиться и не поучали учителя!
— Тебя не муштровали ежедневно, требуя идеальных манер.
— Тебе не надо было следить за фигурой!
— Да! Это нас сажали на хлеб и воду за малейшую провинность, а ты объедалась сладостями!
— Ты не трепетала перед отцом на встречах с ним, когда ему отчитывались об наших успехах и промахах.
Сёстры перечисляли наперебой как о давно наболевшем, а Элиссабет словно попала в другую реальность. Для неё в этот момент мир перевернулся с ног на голову! Да её даже известие о помолвке с Владыкой драконов потрясло меньше, чем услышанное сейчас.
— Вы смеётесь надо мной?! – даже не нашлась что ответить на это.
— Мы?! Ты самая счастливая из нас, — жуя с полным ртом, сказала Серсея. – Даже жениха себе отхватила самого Владыку драконов.
— Пальцем не пошевелив, чтобы его добиться! – вклинилась Раина.
— И ему будет без разницы, какая у тебя фигура, какие манеры, насколько ты очаровательна и умна, — поддакнула Колетт.
— Он тебя увезёт в свой дворец, осыплет золотом и драгоценностями, окружит вниманием и заботой, положит к твоим ногам весь мир, — с завистью добавила Серсея.
— И после всего ты ещё смеешь прибедняться?
Сёстры посмотрели на неё с укором, а Элиссабет растерялась. Привыкла считать себя обделённой, а объектом зависти бывать ещё не приходилось.
— Кто бы мог подумать, что ты отхватишь себе такого красавчика! – с завистью произнесла Колетт.
— Интересно, они приедут или прилетят? – задумчиво спросила Серсея.
— Элиссабет, тебе обязательно нужно будет выйти встречать будущего мужа. Увидишь сразу его во всей красе! – со смехом произнесла Раина и сёстры дружно рассмеялись, а их щёки заалели румянцем. Ведь после оборота из дракона в человека, представали в первозданном виде, без клочка одежды.
Зандания хоть и не граничила с драконьими землями, но даже у них ходили байки о том, как многие парни соблазняли наивных пастушек. Всего-то и надо было раздеться и изобразить из себя дракона после оборота, невесть как залетевшего в эти края. А там наплести в уши девушке, что она единственная и склонить к близости. Ведь всем известно, что драконы горячи и любвеобильны. А стоит встретить ту единственную, как вообще теряют голову, желая как можно скорее сделать своей.
— А посмотреть там есть на что. Владыке драконов хоть и больше ста лет, но это молодость для дракона.
— Лисса, не хмурься! Мы пойдём с тобой и обещаю, будем глазеть только на его окружение, — дразнила её Колетт. Ведь вряд ли бы кто допустил, чтобы принцессы увидели мужчин в неподобающем виде. Но ведь не запрещено пофантазировать!
— Может, и мы приглянемся кому-нибудь, — мечтательно протянула Серсея.
— Тебе уже твоих поклонников мало? – поддела её Раина.
— Поклонников много не бывает! – наставительно произнесла Колетт.
Вот так смеясь и дразня друг друга, сёстры ещё немного поболтали и засобирались обратно, пока их не хватились. Клятвенно пообещали, что завтра обязательно ещё придут и раздобудут для Элиссабет портрет Владыки.
Оставшись одна в тишине спальни, немного посидела, улыбаясь в темноте. Сегодня словно был её второй день рождения. Визит сестёр поддержал и словно дал по-иному взглянуть на свою жизнь.
Впервые она засыпала в таком приподнятом настроении. Забылось неудачное знакомство с отцом, презрение в его глазах. Она больше не чувствовала себя ненужной и обделённой. Внутри поселилась уверенность, что теперь в её жизни всё будет хорошо. Будущий муж не даст никому в обиду, будет любить и заботиться. Всё то, чего так жаждала и не получила от отца. Но это больше не ранило.
И сон ей приснился светлый, где она летит на драконе, внизу расстилаются горы и изумрудные долины, голубыми змеями извиваются реки. Ей радостно, душа поёт от счастья и чувства лёгкости. Она словно птица, обрётшая свободу. Дракон несёт её к новой жизни, которая обязательно будет счастливой и беззаботной. И она знает, что всё вокруг — это её новый дом. А потом видит вдалеке острые шпили сказочно прекрасного дворца Владыки драконов. Ветер приносит прохладу и доносит шум знаменитых тысячи водопадов. Ведь у драконов острый слух и журчание воды приглушает звуки.
Но чем ближе они подлетают к нему, тем тревожнее ей становится. Освежающий ветер становится колючим. Не радует красота вокруг, сердце бьётся быстро-быстро, словно предупреждая о чём-то.
Дракон под ней делает резкий вираж, идя на посадку, и она не удерживается на нём, скользит по ставшей вдруг гладкой как лёд чешуе, срывается кубарем, падает спиной вниз. Видит, как огромный дракон летит над ней, закрывая небо, а потом резкая боль в сердце, и последнее перед глазами – грудь пронзает острый шпиль замка.