Глава 3
Надя
— Надя? — в шоке смотрит на меня Марк. — Почему не позвонила? Я бы забрал тебя из больницы.
— Хотела сделать сюрприз. — Рука тянется к темным очкам, собираюсь снять их, но неожиданно за спиной мужа появляется девушка. Я хоть и не четко вижу, но не сложно догадаться, что она тоже без одежды. Глядя на меня, прикрывается рыжими волосами, и беззвучно удаляется обратно в спальню.
— Милая, как ты добралась? Тебя кто-то привез?
— Дядя… — шепчу, глядя в дверной проем, в котором только что стояла его любовница.
— А где он? Зайдет к нам? — слышу в его голосе тревогу.
— Нет. Проводил до крыльца и уехал.
— Ты, наверное, хочешь принять душ? — спрашивает Марк, помогает мне снять обувь и, придерживая за талию, ведет в ванную комнату.
Включает сильный напор воды. Он делает это для того, чтобы я не слышала лишних звуков?
— Надюш, на тебе лица нет. Расстроилась из-за операции? Не переживай, ты обязательно будешь видеть.
А я уже вижу. И как за его спиной только что стояла рыжеволосая любовница, и как она сейчас крадется по коридору мимо ванной комнаты, что-то держа в руках.
Я хотела приехать домой, снять очки и своими глазами увидеть радостную реакцию мужа, но вместо этого увидела его любовницу…
— Давай руку. — Марк помогает мне забраться в ванну и льет на мою ладонь воду. — Не горячая?
Я не могу вымолвить ни слова. Не верю, что все это происходит со мной.
— Можешь выйти? Дальше я сама справлюсь.
Он ставит на край ванной бутылки с моими банными принадлежностями и берет за руку.
— Вот здесь, — кладет руку на одну из бутылок, — гель для душа. А здесь — шампунь. Позови, когда закончишь.
Десять минут стою под прохладным душем и пытаюсь справиться с эмоциями.
— Как он мог так подло поступить со мной? — шепчу, сжимая в руке лейку.
Сердце кровью обливается, душа полностью опустошена.
Неужели пока я была на операции он спал в нашей кровати с любовницей? Он прилетел из командировки и вместо того, чтобы забрать нас с дочкой домой, кувыркался с ней под музыку?
В тот момент, когда Марк вел меня в ванную, я сгорала от желания залепить ему пощечину и сказать, что все видела, но вовремя себя остановила.
Нельзя, чтобы он сейчас узнал о том, что ко мне вернулось зрение, иначе после развода останусь ни с чем.
Отец Марка очень влиятельный человек, которому много лет назад изменила жена и отсудила у него половину имущества. После этого он настоял, чтобы в нашем брачном договоре был пункт об измене. Там написано: супруг, который изменил, должен при разводе выплатить компенсацию размером в двадцать миллионов рублей. Но это только в том случае, если измена будет доказана.
Виктор Георгиевич, отец Марка, хорошо относится ко мне и души не чает в своей единственной внучке Злате. Но когда я только начала встречаться с Марком, он долго ко мне присматривался. Из-за истории с женой, он, как мне казалось, видел в каждой женщине охотницу за миллионами их семейства.
После того как Марк сделал мне предложение, я случайно услышала его разговор с отцом.
— В брачном договоре будет этот пункт, и не смей со мной спорить. Так будет лучше для всех, — сказал Виктор Георгиевич. — Прежде, чем твоя Надя пойдет налево, сто раз подумает о том, какую цену ей придется за это заплатить.
Его никто не заставлял вносить этот пункт в брачный договор. Он сам принял такое решение. Вот только тем самым он не меня подвел под выплату компенсации, а своего сына.
Я докажу измену Марка и на блюдечке принесу ее судье во время развода.
— Милая, ты все? — слышится голос мужа.
Выключаю душ и набираю полную грудь воздуха.
«Дыши, Надя, дыши… — настраиваюсь на общение с мужем. — Ты сможешь».
— Да, уже выхожу. Подашь полотенце?
Он входит в ванную комнату, аккуратно открывает корзину и кладет туда постельное белье.
Я чувствую, как от белья пахнет женскими духами. Сладкий аромат парфюма кружится по ванной комнате, но я делаю вид, что не замечаю этого. Марк закрывает крышку корзины, берет со стиральной машинки полотенце, и протягивает его мне.
Не моргая смотрю в стену, кутаюсь в полотенце, затем нащупываю руку Марка, и он помогает мне выйти из ванной.
— Я не знал, что ты сегодня приедешь, поэтому не успел заказать еду, — провожает меня в гостиную. — Сейчас позвоню в ресторан. Что тебе взять?
— Я не голодна. Пообедала в больнице.
Вместо того чтобы пойти в гостиную, куда он меня так настойчиво ведет, прошу его завернуть в спальню.
— Хочу переодеться и немного поспать. Достань из шкафа мой халат, пожалуйста. И принеси из ванной очки.
— Зачем дома очки?
— Мне так комфортнее.
Марк подходит к шкафу, а я в это время оглядываю комнату и сжимаюсь в комок от боли. На прикроватной тумбочке стоят свечи, два бокала и тарелка с клубникой. Белье поменяно. Причем очень оперативно. Видимо для того, чтобы я не почувствовала запах духов его любовницы.
— Хочешь я принесу тебе фруктов или клубники? — спрашивает, подав мне халат.
«Собирается накормить меня клубникой, которой только что угощал любовницу?»
— Нет, спасибо. Съезди к отцу за Златой. Она очень хочет домой.
Я пристраиваю голову на подушку и через очки наблюдаю за тем, как он беззвучно подходит к тумбочке, берет тарелку с клубникой и свечи, уносит все это, затем возвращается с той же тарелкой клубники и ставить ее на кровать.
— Я все-таки принес ягод. Может, это хоть немного поднимет тебе настроение. Окно закрою, чтобы не продуло?
Закрывает окно, аккуратно берет с тумбочки два бокала, выходит из комнаты, но через несколько секунд возвращается обратно и подходит к кровати.
— Твои капли упали, — присаживается на корточки. — Сейчас, секунду, — кряхтит, шаря рукой под кроватью. — Вот они.
Он протягивает руку к тумбочке, берет капли, которые и так все это время были на месте, с грохотом ставит их, и поднимается на ноги с какими-то черными вещами. Которые, видимо, только что выгреб из-под кровати, но при этом усердно делал вид, что доставал капли. Размыто вижу черное платье с белым фартуком. Что-то похожее на костюм горничной.
Как только хлопает входная дверь, я сажусь на кровати, прижимаюсь спиной к мягкому изголовью, снимаю очки и запускаю пальцы в волосы.
— Десять лет брака… — тяну в шоке. — И я только сейчас поняла, какое он ничтожество.
Оказывается, мой муж любит ролевые игры. Что ж, хорошо, я устрою ему игру, в которой буду притворяться слепой женой ровно до тех пор, пока не разоблачу его.