Глава 3
Ольга
— Ольга Алексеевна, — испуганно глядя на меня и прерывисто дыша произносит коллега, которую я на протяжении двух лет всем ставила в пример. Гордилась, что среди наших учителей есть такие таланты, и восхищалась ею. — Я… я… — растерянно смотрит на Сережу, — мы вам сейчас все объясним.
— У Киры Андреевны браслет на часах сломался. Она попросила помочь застегнуть замок, — делает из меня дуру, думая, что я ничего не понимаю. — Теперь всё нормально? Застегивается? — участливо спрашивает у нее.
— Да, Сергей Эдуардович, — натянуто улыбается она, а у самой от волнения ритмично вздымается грудь и бегают глаза. — Спасибо вам за помощь.
Пока я в шоке наблюдаю за спектаклем, который разворачивается на моих глазах, Сергей продолжает:
— Еще тетрадь Вики с конспектами искали, — кивает он на стол, понимая, что я заметила перевернутый глобус и беспорядок, которого никогда не бывает у Вики.
— И как, нашли? — едва слышно спрашиваю, не веря своим ушам.
Что он несет? Он правда думает, что я настолько глупа, чтобы поверить во все это?
— Да, нашли, — нервным движением поправляет волосы Кира. — Я как раз собиралась проверить задания, которые оставила Вике в прошлый раз.
— Обложку надеть не забыл? — киваю на расстегнутую ширинку мужа.
Словно в замедленной съемке подхожу к столу дочери, на котором по углам раздвинуты тетради и учебники, а вся середина расчищена. И я догадываюсь, для чего.
Смотрю на стол, за которым Вика каждый день делает уроки, а перед глазами вспыхивает картинка, как на нем сидит Кира с раздвинутыми ногами.
Внутри меня извергается вулкан, по венам бежит раскаленная лава, бурной волной поднимается к лицу, обжигая его так, что щеки горят.
Разворачиваюсь к мужу, сжимаю губы, и со всей силы залепляю ему звонкую пощечину.
— Мразь! — вкладываю в это слово всю свою боль и ненависть к нему. Перевожу взгляд на Киру, стоящую за спиной мужа с испуганными глазами, и брезгливо оглядываю ее с головы до ног. — Кто бы знал, как прославленный «Учитель года» умеет раздвигать ноги перед чужими мужьями, и ёрзать задницей на письменном столе своей ученицы.
— Оль, зря ты так, — нервно изрекает муж, — между нами ничего не было. Мы просто…
— Просто выучили наизусть мое расписание, и, пока я в школе, кувыркаетесь в комнате дочери, — перебиваю его, ни на секунду не позволяя делать из себя дуру. — Какое совпадение, — усмехаюсь я. — Всю прошлую неделю ты провел в Питере, и она, — киваю на Киру, — куда-то уезжала на майские праздники.
— Я гостила у родственников в…
— В Питере? — спрашиваю в лоб, и устремляю взгляд на ее руку. — А колечко, кстати, красивое. Долго выбирал? — в упор смотрю на Сергея. — Теперь понятно, куда ты сегодня помчался с утра пораньше. Совещание, видимо, проходило в ее квартире?
— Ольга Алексеевна, все совсем не так, как вы думаете. Мы честно…
— А я еще думаю: что это Кира Андреевна в свой день рождения решила позаниматься с Викой? — не слушая эту гадину, сверлю взглядом мужа. — Чтобы ты ее еще раз поздравил, наверное. С утра мало было. Тем более вы оба знали, что я буду в театре.
— Оль, у тебя фантазия разыгралась? — сквозь зубы рычит он. — Подумай, как ты своими словами унижаешь Киру Андреевну. Она пришла позаниматься с нашей дочкой, а ты обвиняешь ее не пойми в чем.
— Сереж, иди давай, иди, — один в один повторяю слова Киры, и тем самым мгновенно закрываю их поганые рты. — Вика придет с минуты на минуту. Только сначала помоги мне застегнуть молнию на юбке. О часах речи не было, — подчеркиваю я, и вопросительно выгибаю бровь. — Давно вы перешли на «ты»?
— Оль…
— Пошли вон отсюда! — строго смотрю на них.
— Ольга, давайте поговорим, пожалуйста, — дрожащим голосом произносит Кира. — Вы же умная, мудрая женщина. Я всегда брала с вас пример, я…
— Я вижу, — обрываю ее, и киваю на Сергея. — Последовав моему примеру тоже пошла к моему мужу.
— Это не так, — прикладывает руку к груди. — Мы действительно хорошо общаемся с Сергеем. Мы… мы постоянно обсуждаем успеваемость Вики, и да, мы в какой-то момент перешли на «ты», но это всего лишь дружеское общение. Не поймите нас неправильно. Между нами правда ничего не было. Я клянусь вам.
— Оль, так и есть, — кивает Сергей. — Просто общаемся, вот и все. И в основном про Вику. Ты же знаешь, как я переживаю за ее будущее. Я говорю Кире Андреевне в каких моментах ее нужно подтянуть, указываю на проблемы, с которыми Вика сталкивается при решении билетов.
— Помаду с губ убери, заботливый папа, — смотрю на его губы — красные, распухшие. Видимо, от жарких поцелуев. — И ширинку уже застегни, наконец. Не то указка замерзнет.
Выхожу на балкон, отодвигаю наши с Викой чемоданы, достаю большой черный чемодан Сергея, выношу его и ставлю перед ним.
— Собирай шмотки и выметайся из моей квартиры!
— Из твоей? — таращит на меня удивленные глаза.
— Из моей! — выпрямляюсь, скрещивая на груди руки.
Четыре года назад у Сергея начались большие проблемы в бизнесе, и ему в срочном порядке пришлось переписать все свое имущество, чтобы не потерять. На меня переписывать было нельзя, так как мы в официальном браке, а у Сергея из родственников только брат, с которым они всю жизнь живут как кошка с собакой.
В итоге «Мерседес», и дачу, которая Сергею досталась от родителей, переписали на мою родную тетю. Она человек надежный, заменила мне мать, и мы были полностью уверены в том, что, когда дела в бизнесе наладятся, она без лишних вопросов все перепишет обратно на Сергея.
На тот момент мы жили в квартире его покойных родителей, и как раз готовились к покупке нового жилья.
Когда нам подвернулась хорошая трешка в центре Москвы, мы не раздумывая решили ее взять, но оформить ее тоже пришлось на мою тетю.
Сейчас дела в бизнесе идут в гору. Сергею удалось сохранить все свои фитнес-центры и уладить финансовые вопросы. И поскольку недвижимости больше ничего не угрожает, мы должны завтра вместе с моей тетей поехать к нотариусу и вернуть все, что на нее было записано.
Завел любовницу и для подстраховки решил вернуть свое имущество? Видимо, тщательно готовится к разводу со мной.
Какое счастье, что я именно сегодня застала их, а не после поездки к нотариусу. Он заплатит за все, что сделал.
— Ни к какому нотариусу мы завтра не едем, — отрезаю я, и указываю на чемодан. — А теперь пошел вон! И ты, — перевожу взгляд на Киру, — убирайся из моей квартиры. Забирай его себе, и хоть сутками напролет разговаривай с ним о Викиной успеваемос… — не успев договорить, вижу, как в коридоре из-за угла выходит дочь.
Ее лицо бледное, словно обескровленное, подбородок дрожит, по щекам текут слезы.
— Как ты мог, папа… — шепчет она, и переводит мокрый взгляд на Киру. — А вы, Кира Андреевна…
Смотрю на Вику, а у самой сердце кровью обливается.
Неужели она все это время стояла в коридоре и все слышала?..