6. Глава 4
Даже Ирина-Эвелина затыкается и таращит глаза на эту целку-невидимку.
— Да ладно? Реально? Ну, ва-аще…
— Если вам не интересно, вы можете идти, Ирина.
— Эвелина.
— Хоть Анжела, мне плевать. До свидания. Потом только не плачьтесь.
— Нет, погодите, мне уже интересно, что вы там задумали.
— Интересно за углом. Не хочешь помогать – выход там.
— Нет, постой, жена Янина, жутко любопытно, что ты там задумала.
— От любопытства кошка сдохла. Учти, сдашь меня Яхонтову – я тебя сама по миру пущу.
— Слушай, достала угрожать, что ты сделаешь?
— Я-то? Могу морду тебе испортить так, что ты сможешь только в эскорте для извращенцев работать.
— Испугала.
— Я косметолог.
— Упс, прости, верю. Ладно, не буду я ему ничего говорить, что я дура, и потом… У нас тоже есть кодекс чести.
— У проституток? – тоненьким голосом задаёт вопрос, молчавшая до сих пор Викуля.
— Проститутка? – Ирина усмехается, садится, откидываясь на спинку стула, вальяжно закидывает ногу на ногу. Одета она, кстати, очень стильно, никакого намёка на профессию. – Проститутки, деточка, на Ленинградке, на трассе стоят, у деревни Чёрная грязь. Я — мастер эротических услуг, специалист широкого профиля. И я тебя, кстати, курицу домашнюю не оскорбляла, пока, так что выбирай выражения. И да, кодекс у нас есть. И мизогиния нам чужда.
— Мизогиния?
— Ага, в курсе что это? Ненависть к женщине. Кстати, никто так не ненавидит женщин как другие женщины. Ладно, сорян, увлеклась. Так вот. Мы, девушки прекрасной профессии обычно, друг другу помогаем в сложных ситуациях. И вообще… Если есть выбор поддержать мужика или женщину, мы выберем женщину.
— Почему? – задаю вопрос, потому что реально интересно. Хотя я вот не уверена, что она права. Ну, то есть, про себя она может что угодно говорить, а вот про других представительниц её древней профессии…
— Потому что всё зло от мужиков. И они все козлы.
— Так нельзя говорить. – Снова встревает Викуля. – Вы притягиваете то, о чём говорите. Если вы повторяете, что все мужчины – козлы, значит вокруг вас и будут одни козлы, а если вы считаете, что все мужчины изменщики…
— Изменники, — поправляет Вику Ирина. – Изменники правильно, а изменщики, это для кур.
— Я вам не курица, изменщик – это бытовое выражение, имеет место быть в обычном, повседневном разговоре, вот.
— Филолог что ли?
— Почти. Не важно.
— Угу, не важно. Правила русского языка ноги раздвигать не помогут. Хотя… скорее я с этим не согласна, грамотная речь привлекает богатых мужиков.
— Девушки, — решаю я вступить в их перебранку, — я вам не мешаю?
— Сорян. Что ты там хотела сказать нам?
Хотела…
Хотела сказать, что говори – не говори, притягивай – не притягивай… Я вот не говорила, что все мужики изменяют, и вот поди ж ты! Мой как раз изменил.
Козёл.
Думаю про себя и кошусь на Вику, словно она может прочитать мои мысли.
Но Вика сидит, уставившись в пространство.
Да уж.
— Дамы, а чего это мы с вами сидим на сухую?
— А и правда, — подхватывает эскортница, — а не выпить ли нам, по рюмашке?
— Водки? – перепугано спрашивает Викуля.
— Зачем водки? Мы будем пить самый модный коктейль Москвы. «Беллини»! Официант?
Она жестом подзывает молодого красавчика, который смотрит на нашу разношёрстную компанию хлопая глазами.
— Три «Беллини», только принесите просекко, на котором вы делаете, бутылочку при нас откроете.
— Ирина, это приличный ресторан, — тихо говорю я, место сама выбирала и знакома с хозяином.
— Знаю я эти, приличные. Ресторан приличный, а бармен – сука, бодяжит коктейли на дешёвом брюте.
— А что, так можно было?
— Нужно, я в баре три года отработала. До того, как познала дзен лучшей жизни. – Ирина подмигивает Викуле, и я почему-то верю, что дело у нас пойдёт. – Так что там с нашим Ванечкой.
— Наш Ванечка задумал жениться.