12. Глава 10
— Я не хочу от него рожать. Это бред. – твёрдо произносит Викуля.
— Бред, согласна, — кивает Эвелина, а потом смотрит на меня. – Но ты ведь не имела ввиду реально рожать?
Усмехаюсь, головой качая.
— Конечно же нет! Рожать не надо. Нужно просто сыграть роль беременной, надавить на жалость.
— Слушай, если он нас собирается сливать, какая к херам жалость? – закатывает глаза Эвелина.
— Сливать просто любовницу – это одно. А сливать беременную любовницу, которая к тому же очень вовремя заявит о своей беременности – это другое.
— Что значит, заявит вовремя? – хлопает ресницами Викуся.
— Я всё тебе объясню. Не переживай.
— Но как… подожди, как же… анализы? УЗИ? Он же… он ведь потащит меня туда!
— Потащит, естественно! И на анализы, и на УЗИ.
— И? – хлопанье ресниц учащается, мне её даже жалко.
И не совсем понятно, что мой Иванушка в ней нашёл.
Она же…
Она недалёкая. Попросту туповатая.
Или это то, что надо взрослым, стареющим кобелям?
Глазки распахнутые, губки пухлые, восторженность. Любовь.
— Слушай, ты реально его любишь что ли? – словно читая мои мысли вмешивается эскортница.
А на Викулю страшно смотреть. И забавно.
Она краснеет, бледнеет, морщит лобик, ноздри чуть раздувает.
— Люблю. Любила. Он… он на самом деле очень хороший, Иван! – с жаром произносит Викусик, потом подумав, добавляет, — Был.
— Был, ага… Не узнала бы ты, что он тебя так низко ценит…
— А что вы все про деньги? Почему вы считаете, что деньги играют такую большую роль? Может… может я не из-за денег?
— А из-за чего, родная? – Эвелина говорит и нагло со смаком всасывает устрицу. – Ты же была вся такая воздушная, а как узнала, что у меня хата на «Патриках», свой бутик, и в меня он бабла немеряно вваливает, сразу переобулась, а? В воздухе причём, технично так.
— Может я переобулась не из-за бабла, а из-за того, что ты у него есть? Из-за того, что жена не умирающий лебедь, а вполне себе жива и здорова? И прекрасно выглядит?
— Неужели? А мне кажется…
Я уже вижу в их глазах настрой на скандал, но это в мои планы не входит. Пусть рвут друг другу волосёнки отдельно, без меня.
Кстати, волосы у Эвелины шикарные, причём свои, не нарощенные – кстати, правильно наращённые, но кого сейчас волнует русский язык, да?
— Так, дамы, стоп. Брейк. – поднимаю руку властно. – Меня, конечно, забавляет ваша перепалка, но я вас не просто так тут собрала, чтобы поболтать. Давайте перейдём к конструктиву, если в целом вы согласны с моим планом.
— А план-то какой? Беременность и знакомство? – спрашивает разочарованно Ирина-Эвелина.
— Для вас пока да.
— А для вас? – хищно усмехается она. – Ты ведь что-то еще придумала, да? Только нам говорить не собираешься? И скрываешь, что за бабца у нашего Ванечки появилась.
— Я не скрываю.
Голова кружится, кажется, мне нужен еще один коктейль, или кофе.
Эвелина считывает моё состояние, показывает официанту, чтобы он повторил, а он как факир из шляпы достает из-под барной стойки поднос, на котором уже бликуют наши коктейли, нежные, с пушистой мягкой пеной из белка.
Вкусные.
И устрицы тоже ничего.
— Ты что не ешь? – спрашивает содержанка любовницу, Викуля пожимает плечами.
— Не знаю, странные они, склизкие и… блин, похожи на… на…
— На вагину они похожи, ага, и вкус солоноватый. Некоторые мужики просто умирают по устрицам. Они ведь еще и действуют на это дело. – Эвелина сжимает руку в кулак видимо имитируя мужской стояк.
Да уж…
Выпиваю еще одну устрицу.
— Мне их жалко, — снова ноет Викусик.
— А мне вот нас жалко. Сидим тут, страдаем, из-за какого-то мерзкого кобеля. А могли бы сейчас зажигать где-нибудь на Ибице, или в Дубае. Блин, а давайте… давайте, когда всё закончится реально махнём вместе в Дубай, а? – Она оглядывает нас, потом ухмыляется. – Ага, «щаз», с тремя «з», размечталась Иришка из села Соснишка. Подружайками мы с вами точно не будем, да?
Качаю головой – о чём она только думает? Какие «подружайки»? Но на самом деле если мы сейчас не сплотимся, если не соберёмся и не сделаем то, что я пока еще кривовато спланировала, худо будет всем.
— Ладно, ясно всё. Давай, говори, с кем тебя знакомить. Надеюсь, не с президентом?
— А ты его знаешь? – с сомнением спрашивает Викуля, гипнотизируя устрицу, которую рискнула взять в руку.
— Через одно рукопожатие – точно, — ухмыляясь говорит довольная собой эскортница. – Видимо, это рукопожатие тебе и нужно, да? Ты же на Ростовского нацелилась?
Она смотрит на меня хитро улыбаясь.
Демид Ростовский, бывший глава одного из самых мощных регионов нашей Родины. В данные момент трудится в аппарате президента.
Серый кардинал – его еще так называют. Что-то вроде нового Суркова.
И – да, он мне нужен.
И очень интересно, откуда его знает Эвелина.
На самом деле всё просто. Он был покровителем одной из её близких подруг. И хотя обычно содержанки и эскортницы не дружат, а их «папики» и «султаны» не смешивают бизнес и удовольствия – получилось так, что Ростовский и Ирина Панченко из села Соснишки стали чуть ли не приятелями. Так бывает.
Вообще, в этой жизни бывает всё.
Именно так я подумала, когда узнала о третьей любовнице моего мужа.
Нет, о его любви.
Любви к жене родного сына.