Глава 7
Юра возвращается домой только утром. Принимает душ, переодевается в чистую рубашку, заботливо выглаженную мной для него до этого, и тут же собирается на работу.
— Не спросишь, где я был? – бросает он, выходя из спальни, где я заправляю постель.
Будто обвиняет в чем-то. Или ждет, что я упаду на пол и стану целовать ему ноги, умоляя не бросать меня.
— А тебе не интересно, как мы тут без тебя справились? – отвечаю вопросом на вопрос.
Ему не интересно. Юра заходит на кухню, чтобы поздороваться с завтракающими детьми, и уезжает.
В голове возникают глупые вопросы. Он не позавтракал, потому что сделал это у НЕЕ? А сегодня они тоже увидятся? А ей не противно спать с ним, зная, что он спит и со мной? Или он врет ей, что между нами давно ничего нет?
Зачем мне эти вопросы? Я не хочу знать на них ответы.
Присоединяюсь к детям на кухне и обнаруживаю, что сегодня у нас два заболевших. Катя все-таки заразилась. Сидит вялая и бледная. Очень вероятно, что скоро ее начнет тошнить, как Фила вчера.
Можно было попросить Юру добросить старших до школы, но он уже ушел. Так что приходится снова вызывать такси для Ксюши и Тимура. На автобусе они уже не успеют к первому уроку, а болеющих малышей одних не оставишь.
У Кати все проходит легче. Ее тошнит пару раз, но в целом ситуации не выглядит столь критичной, как вчера у Филиппа. К полудню вспоминаю, что забыла о встрече с адвокатом. Я должна приехать к нему в офис уже через час.
Звоню предупредить, что не смогу приехать. Объясняю ситуацию.
— Давайте так, — предлагает он, — я сам к вам заеду через час, не хотелось бы переносить нашу встречу. График у меня плотный, знаете ли. Тем более, что после обеда у меня назначена еще одна встреча в вашем районе.
Родион Викторович – мужчина средних лет в аккуратном деловом костюме. Такой серьезный и вызывающий доверие, что можно прямо сейчас фотографировать его для рекламы юридических услуг.
Мы садимся разговаривать за стол у нас на кухне. От чая и кофе Родион Викторович категорически отказывается.
— Не буду скрывать, — хмурится мужчина, — ваша доверчивая наивность может выйти вам боком.
Полчаса он мучил меня вопросами, очень подробно расспрашивая обо всем, что имело отношение к его сфере.
— Конечно «с голой жопой», как выразился ваш муж, вы не останетесь точно. Обе машины приобретены в браке, и личные счета можно проверить. Это не проблема. Но вот то, что вы вложили деньги в бизнес мужа, нужно будет еще доказать в суде.
Звучит, как план. В меня слова адвоката вселяют надежду.
— С детьми ситуация другая, — продолжает Родион Викторович. – Здесь мне нечем вас утешить. Детей мужа вы усыновить не успели, так что никаких юридических прав на них не имеете. Но, может, оно и к лучшему? Он же у вас не наркоман и не алкоголик, пусть воспитывает сам.
У меня на глаза набегают слезы.
Я знаю, что Юра хороший отец. По крайней мере был таким до недавнего времени. И я не собираюсь отбирать у него Тимура, Ксюшу и Фила. Просто… я тоже их люблю и считаю родными.
— Ну-ну, — адвокат протягивает мне салфетку со стола, — если вы так привязаны к детям, то подумайте еще раз. Может, развод – это не выход?
— Лаз в год! – на кухню заглядывает Фил, которого я вместе с Катей усадила в детской за мультики.
— Раз в год тоже не выход, — подыгрывает малышу Родион Викторович.
Фил подходит к столу. Его очень заинтересовала записная книжка нашего гостя. Пухлая книжечка в кожаном переплете.
Мальчик тянет к ней руки, но Родион Викторович отодвигает свое имущество подальше.
— Ну уж нет, пацан, там слишком много конфиденциальной информации, чтобы я мог позволить тебе играть с ней. Вот, держи лучше ручку, маленький пират.
Фил радостно хватает протянутую ему вещь, а я поджимаю губы. Ручка выглядит очень дорогой. Корпус из металла, очень надеюсь, что не драгоценного. Какие-то закорючки выгравированы. В общем жалко будет, если Фил с ней расправится.
— Да не смотрите вы так, — машет рукой Родион Викторович. – Это подарок. Обычная ручка, ничего особенного. Пусть играет.
— Ну раз ничего особенного… — успокаиваюсь я.
Договариваемся с Родионом Викторовичем о новой встрече через неделю, и он уезжает. Хорошо, что успели до возвращения из школы Ксюши и Тимура. Им в отличии от Фила с Катей пришлось бы объяснять, кто это такой, и зачем он к нам пришел.
Накрываю на стол и зову детей ужинать. Юру никому и в голову ждать не приходит. Слишком давно он не возвращался с работы вовремя.
Но муж удивляет. Переглядываемся с Тимуром и Ксюшей, когда слышим, как в коридоре отворяется входная дверь.
Дети идут здороваться с отцом в коридор.
А я зависаю в нерешительности. Доставать для него тарелку или нет? Может, он опять переоденется и убежит к своей Але.
Юра заходит на кухню. Смотрит на меня мрачно, как всегда в последнее время.
Окидывает взглядом накрытый стол.
— Ты меня уже даже не ждешь, — замечает он отсутствие тарелки для него.
Пожимаю плечами.
— Знаешь, кажется, я ждала и так слишком долго.
— О чем ты?
Начинающуюся ссору останавливают дети. Они всей толпой возвращаются на кухню и садятся за стол.
— Смотлите! – Фил к моему ужасу демонстрирует всем присутствующим свой сегодняшний трофей – ручку Родиона Викторовича.
Он вытягивает над столом руку с зажатой в кулачке ручкой, словно держит знамя победы, не меньше.
— Красивая, — одобрительно кивает Ксюша.
— Откуда это у тебя? – настораживается Юра.
— Дядя подалил.
— Какой еще дядя?
— К маме сегодня плиходил дядя, — простодушно сдает меня Фил. – Он подалил мне лучку и сказал маме, что лаз в год не выход…
Бледнею, замечая, какая злая буря поднимается во взгляде мужа.
Юра хватает меня за руку повыше локтя и тащит за собой в спальню. Захлопывает дверь. Поворачивает замок.
— Что еще за мужик приходил к тебе в мой дом, Кира? – рычит он нависая сверху. – И чем вы таким занимались, мать вашу, что раз в год – это не выход?