Глава 4
Ирина
— Глеб, привет, — сглатываю комок в горле. — Как дела? Папа сказал, что ты приезжал пока нас не было.
— Привет! Да, приезжал на пару дней.
— А почему мне не сказал, что собираешься домой? Я же тебе звонила из Турции, но ты даже словом не обмолвился, что приедешь.
— Забыл. У тебя что-то срочное? Меня просто парни ждут. Идти нужно.
Саша выходит из здания, уверенно идет к моей машине, а я задерживаюсь на крыльце.
Мне нужно как-то выяснить, с девушкой он приезжал или нет. Я до последнего не верю, что Саша мог подговорить сына, но… что, если это так?
Муж привел в дом любовницу, затем понял, что попугай его сдаст, и попросил Глеба сказать, что это его девушку зовут Оксана.
— Глеб, папа сказал, что у тебя появилась девушка. Почему ее с собой не привез? Показал бы ей наш дом, — пытаюсь подловить его. Ведь Саша ясно дал мне понять, что Глеб приезжал с подругой. Вопрос: знает ли об этом сам Глеб? Или ему было просто велено сказать, что у него появилась девушка по имени Оксана?
— Почему не привез? — усмехается в трубку. — Мы вместе приезжали. Папа разве не говорил? Мам, меня реально ждут. Давай позже созвонимся?
— А как имя ее? — напоследок уточняю я.
— Оксана, мам. Все? Теперь могу идти в компьютерный клуб?
— Да, конечно, беги. Рада была тебя слышать.
Сын, не попрощавшись, скидывает звонок, а я в полном недоумении иду к машине.
«Неужели я ошиблась?.. Или против меня сговорились муж и сын?»
Саша еще в здании понял, что я звоню Глебу, и наверняка догадался, зачем именно, но его это нисколько не взволновало.
Он решительно направился к машине, и даже не задержался, чтобы послушать вопросы, которые я задам сыну.
Все выглядит так, как будто в нашем доме и правда была подружка Глеба. Но меня не покидает чувство, что в этой истории что-то не так…
Чутье никогда меня не подводит.
Саша оставил свою машину у ресторана, и повез меня на моей, делая вид, что не хочет пускать меня за руль в таком состоянии.
— Тебе выспаться нужно, — смотрит на меня в зеркало заднего вида. — Может, в голову перестанет лезть всякая ерунда.
Я пока молчу.
Выясню, ерунда это или нет. Обязательно докопаюсь до правды. Никому не позволю делать из себя идиотку.
Входим в дом, Саша сразу поднимается в спальню, а я переодеваюсь в ванной комнате на первом этаже, умываюсь холодной водой и пытаюсь привести себя в чувство.
— Так ладно… — шепчу, глядя на себя в зеркало. — Утро вечера мудренее. Мне нужно переспать с этими мыслями, и свежей головой подумать, как действовать дальше.
Подхожу к лестнице и, глядя на дверь комнаты сына, задерживаюсь у ступеньки.
Набираю полную грудь воздуха, медленно убираю руку с перилл и иду в комнату.
В которой часто сижу в полной тишине и с грустью вспоминаю о том, как здесь совсем недавно жил сын. Как обнимала его за плечи, когда он сидел за компьютером, целовала в макушку, желала ему хорошего настроения, и без конца говорила «люблю тебя, родной».
Но сейчас иду туда не для того чтобы погрузиться в воспоминания.
Меня туда ведет дурное предчувствие.
Включаю свет, смотрю на кровать сына и чувствую, как сжимается сердце.
На ватных ногах подхожу к кровати и беру пакет с подарком, который стоит здесь с двадцать третьего февраля и ждет Глеба…
Если бы он приезжал домой, то взял бы этот подарок.
Ну, или хотя бы убрал его с кровати, потому что иначе ее не расправить…
Оседаю на кровать, которая заправлена так же, как и была — аккуратно, со взбитыми подушками. Одним словом так, как я ее заправила в тот день, когда он уехал из дома.
Это было в середине февраля. И с того дня, в чем я только что убедилась, он еще не появлялся здесь.
Достаю из кармана халата мобильник и снова звоню Глебу.
— Алло, — недовольно отвечает он.
— Глеб, а ты подарок мой видел? — спрашиваю я, а сама все еще не могу поверить в то, что он прикрывает отца.
— Подарок?
— Ну да, в твоей комнате, на кровати.
— А, да-да, видел. Спасибо!
— Понравился?
— Да, то что нужно.
— С собой забрал?
— Ага.
Я достаю из пакета туалетную воду и не моргая смотрю на нее.
— Можешь название напомнить? Я папе тоже хочу купить.
— Слушай… сейчас даже не вспомню. Чуть позже посмотрю, ладно?
Он ведь даже не понимает, о каком именно подарке идет речь. Он понятия не имеет, что я ему подарила, поэтому и отвечает общими фразами.
— Глеб, зачем ты прикрыва…
— Черт! — вздрагиваю от его громкого голоса. — Макс, ты слепой?! Не видишь, что он идет в мою сторону? Меня из-за тебя чуть не грохнули! Мам, — раздраженно говорит в трубку. — У меня турнир в разгаре. Давай потом созвонимся. Реально некогда.
И скидывает звонок.
У меня сердце кровью обливается. Внутри все сжимается, глаза жгут слезы.
Все-таки сын заодно с отцом…
Они оба врут мне.
За что?
За что они так жестоко меня предают?
Оставляю подарок на кровати, выхожу из комнаты, иду к лестнице, и тут мне навстречу спускаются Даша с подругой.
— Мам, мы все, — устало протягивает дочь и дует на пальцы. — Руки уже болят от струн. Спустись-ка обратно. Мы хотим тебе кое-что показать.
— Даш, я уже в спальню пошла, и…
— Мам, ну на минутку! — Дочь берет меня под руку и ведет обратно на кухню. — Смотри.
Девочки, смеясь, показывают отрывок из танца.
— Как думаешь, оставить это движение или убрать? Не грубо выглядит? Там все-таки учителя будут.
Я замечаю, как мимо кухни быстро проходит Саша.
— Все хорошо, — торопливо бросаю я. — Не вижу ничего плохого. Даш, я пошла. Женя, пока-пока, — бегло улыбаюсь ее подруге, выхожу в коридор и вижу мужа у комнаты Глеба.
Застыв на месте как вкопанный, прячет руки за спиной, и смотрит на меня как на приближающуюся шаровую молнию.
— Глеб позвонил и попросил убрать с кровати подарок? — спрашиваю надломленным голосом. — Он ведь не приезжал домой с середины февраля. И не приводил сюда никакую Оксану.
— Мам, — кричит с кухни Даша, — а что у нас Аркадий постоянно говорит про какую-то Ксаночку?