Глава 1-1
Кристина сидит на переднем сиденье возле отца, ее рот не закрывается ни на секунду. Это дает мне возможность собраться с мыслями и хоть немного прийти в себя.
Марат. Ему идет. Я и подумать не могла, что у него такое имя.
Мужское. Очень красивое.
Судя по равнодушному взгляду, которым меня смерил Марат Хасанов, он меня не узнал.
Я столько раз представляла нашу встречу! Что он подойдет, пристально вглядится в мои глаза. Возьмет за подбородок, потянет к себе.
И поцелует. Как целовал в подсобке. Жадно и горячо.
Реальность оказалась намного приземленнее. У меня нет шансов.
Я никогда не посмею навязаться сама. А он на меня даже не смотрит. У этого мужчины намного больше эмоций вызывает чемодан его дочери, чем ее подруга.
— Пап, а ты нас с Лизой покатаешь на своей яхте?
Марат поворачивается к Крис, я вижу как она улыбается одним уголком губ.
— А ты как думаешь, Малинка?
У меня захватывает дух.
Малинка! Это так мило!
Она обнимает отца, обвивает руками шею, ластится. Трется щекой о его плечо и заглядывает в глаза.
— Покатаешь! Я знаю, ты же самый лучший папа!
А мое сердце сдавливают невидимые тиски.
Родители погибли четыре года назад на съемках документального фильма в горах. Папа был оператором, мама режиссером. Всю съемочную группу накрыло лавиной, их так и не нашли.
Моим опекуном стал дядя, папин брат. Лондонская закрытая школа-пансион, в которой я воспитывалась с девяти лет, была оплачен родителями до моего совершеннолетия. Только благодаря этому я не оказалась на улице.
Когда мне исполнилось восемнадцать, обнаружилось, что родительские банковские счета опустошены. Сохранился только целевой счет, где родители копили средства на мое образование.
Дядя промотал все деньги в Вегасе, заложив и дом, и автомобили. Его посадили в тюрьму, но меня это никак не спасает. И уж точно это никак не поможет вернуть родителей.
В пансионе мы с Кристиной жили в одной комнате последние три года. До этого я жила с Ариной Покровской*, но она была слишком закрытой и молчаливой. И к тому же на три года старше. А Крис это огонек, фейерверк эмоций. В ней кипит жизнь, она может расшевелить даже такого меланхолика как я.
Наверное поэтому мы и подружились.
Вот и сейчас она не сидит спокойно, все время поворачивается ко мне, вовлекая в разговор.
— Ты хочешь покататься на яхте, Лиз? Вот, пап, и Лиза хочет. Кстати, она не умеет плавать. Давай ее научим.
Я от стыда готова пробить дно автомобиля и дальше пробивать земную кору. Почему-то сейчас мое неумение плавать кажется чем-то непристойным, стыдным. Тем более, что я довольно сносно держусь на воде. Не умею плавать, это значит не владею в совершенстве одним из стилей плавания.
А мне больше нравится просто плыть и смотреть вокруг. Не в бассейне, конечно, в море. Только я забыла, когда в последний раз видела море. У родителей вечно не хватало на меня времени, они пропадали на съемках.
Иногда приезжали забрать меня на пару дней оба загорелые до черноты. Оправдывались тем, что съемки проходили на побережье, вот там они и загорели. Но я видела, когда мама переодевалась, что у нее на теле не было белых следов от купальника. И я давно начала понимать, что меня отправили в пансион не ради образования.
Таким образом от меня просто отделались.
Зато у меня все прекрасно с верховой ездой в отличие от Крис. Она так и не сумела побороть страх перед лошадьми. А для меня общество лошадей намного предпочтительнее людского. И скачки я обожаю. Даже одно время всерьез планировала стать жокеем. Мне тогда исполнилось тринадцать лет, я была ужасным нескладным подростком.
Вдалеке за соснами мелькает белоснежное строение, и судя по тому, что автомобиль направляется к нему, я делаю вывод, что это и есть та вилла на берегу моря.
Я не ошиблась. Перед нами медленно разъезжаются автоматические ворота, и машина плавно заруливает под широкий навес.
— А где твой охрана? — Крис недоуменно оглядывается по сторонам.
— Отдыхает, — Марат неожиданно улыбается, и я еле сдерживаюсь, чтобы не ахнуть.
У него потрясающая улыбка. Белозубая, широкая, открытая. Я догадываюсь, что такой он только с Кристиной, я видела совсем другую улыбку. Ее скорее можно назвать ухмылкой.
«Улыбнись еще, ну пожалуйста! Ну что тебе стоит!» — прошу его мысленно, но он выходит из машины и достает оба чемодана.
— Приехали, девочки, выходим. Если проголодались, я попрошу домработницу накрывать на стол. А потом покажу вам дом.
*Героиня книг «Дочь моего друга» и «Девочка из прошлого»