Глава 3.2
В моей постели – обнаженный мужчина. И вместо того чтобы скромно отвести взор, как и полагается прилично воспитанной девушке, я продолжаю пялиться туда, куда не следует.
На дорожку волос, да. Заканчивающуюся темной, кудрявой порослью и мужским органом, которым король тычет в кого ни попадя!
Скептически хмыкаю, потому что сейчас этот орган выглядит вялым и безобидным, а не таким, каким его описывают.
Я на балу провела совсем немного времени, но успела наслушаться сплетен о великом королевском достоинстве! Там фигурировали слова «огромный» и «порвет», от которых у меня уши горели.
Так вот, огромным эту штуку язык не поворачивается назвать.
Лежит себе такая колбаска, набок свешивается. Длиной с мою ладошку или даже короче. Толщиной с два с половиной пальца примерно.
И чего с ним все носятся? Ничего ж особенного!
Я наклоняюсь, лицо и уши пылают от стыда.
Гладкая кожа полностью закрывает кончик, под ней едва просматриваются контуры головки и тонкие линии вен.
В нос забивается мускусный аромат, и я отшатываюсь. Задерживаю дыхание и испуганно смотрю на короля.
Но он всё ещё без сознания. Моё неприличное поведение останется тайной.
Достаю из сундука простые льняные штаны, оставшиеся от мужа хозяйки. Краснея от смущения и пыхтя от натуги, натягиваю на короля, закрывая тканью весь срам.
Пальцы горят, когда наша кожа соприкасается. Уши и щеки жжёт тоже.
Накрываю бывшего жениха одеялом по пояс, забинтованный торс оставляю открытым. Летняя ночь теплая, не замерзнет. Тем более он – дракон.
А вот меня озноб колотит. Я все еще в мокром исподнем, печь в доме не топлена. Окна открыты.
Переодеваюсь в сухое и только тогда понимаю, что спать мне сегодня негде. Свою кровать я отдала королю, а комната хозяйки неприкосновенна.
Оставить раненого и уйти ночевать на чердак я не могу: вдруг ему хуже станет?
Поэтому притаскиваю табурет, сажусь на него. Локтями упираюсь в кровать, подбородком – в ладони. И смотрю.
Клюю носом, вскидываюсь несколько раз то ли от внезапной трели сверчка, то ли от всплеска рыбьего хвоста по воде. За окном – душная летняя ночь.
Отмечаю неосознанно, что свечей с каждым разом становится меньше – они догорают и гаснут. С реки наползает густой туман, а небо понемногу светлеет.
Роняю голову и отключаюсь в конце концов. Сидя в неудобной позе, забываюсь тревожным сном.
Выдергивает меня скрип кровати, когда она под моим лицом прогибается.
Подпрыгиваю, хлопая заспанными глазами. Голова гудит, солнце бьет в глаза через окно, слепит.
Пахнет свежестью утра, сыростью с реки. Солью, кипарисом и пачули – притягательным, чем-то исконно мужским. Железом немного – почти уже незаметно.
С трудом вспоминаю вчерашние события и таращусь на Хитэма, который в ответ тоже меня разглядывает пристально и напряженно.
— Ты как? – хриплю, в горло словно песок набился с осколками стекла.
Хитэм вскидывает брови, а я бегло осматриваю его торс.
Кровь под повязкой запеклась. Ссадина на скуле и лбу покрылась корочкой, царапины на руках превратились в красноватые набухшие полоски.
Нужно проверить, как там рана на груди, но я не решаюсь даже вздохнуть, не то что руку к мужчине протянуть. И бинт снимать, когда он в сознании, мне совсем не хочется.
Я сбежала с отбора, а король меня нашел. И он понятия не имеет, что я его истинная, значит, милосердным ко мне точно не будет. Что же он со мной сделает?
— Тебе лучше? – переспрашиваю, в панике придумывая оправдания, почему я не подчинилась его приказу.
— А ты вообще кто? – рявкает он, разглядывая меня так, будто впервые видит.
Я опешиваю, мысли скачут как кузнечики по горячей сковородке. Мне так же странно и жарко.
— И кто я? – добивает меня король новым вопросом.
О господи, он так сильно ударился, что ему память отшибло?!