Глава 7. Озабоченный Валь
~Хитэм~
Вроде бы простое задание, но что-то оно у меня совсем не спорится.
Мерзкий клубень постоянно выскальзывает из рук, кисловато-сырой запах заставляет морщиться. Шкурка тонкая, а отрезается с полпальца толщиной.
Вот разжечь печь у меня получилось сразу: видно, навык такой имеется. Но эта картофелина… будто заговорённая какая-то, никак не чистится.
А всё потому, что несносная девица с синими глазами и острым язычком устроила стирку у реки, прямо напротив распахнутого окна, и я не могу оторвать глаз от её торчащей кверху задницы.
То, что задница у неё отменная, я ещё утром прощупал. Пышненькая и упругая, как орех! Так бы и отшлёпал, а потом вылизал всю.
У меня встаёт, стоит только представить, как я это делаю. Ладно, чего лукавить, на эту девицу у меня стоит перманентно.
Даже когда она в грядках ползала, босоногая и чумазая, я не мог думать ни о чём, кроме её лодыжек и кругленьких пяточек, торчащих из-под задранной юбки.
Я не знаю, кем был до потери памяти, но отсутствием интереса к женщинам явно не страдал. И навряд ли, судя по отражению в зеркале, часто слышал отказы.
Не женат: колец на пальцах нет.
Снова смотрю в окно, тяжело вздыхаю от фантазии. Мысленно подхожу сзади к девке, задираю платье и погружаю ствол в горячую плоть.
Она визжит, брыкается и насылает на мою голову проклятия, но я крепко ее держу и вбиваюсь, пока искры не сыпятся из глаз…
Торможу. Сердито кошусь на кота со сложенными перепончатыми крыльями, который сидит напротив и сверлит меня нечитаемым взглядом. Будто прикидывает, с какой части тела начать меня надкусывать.
Мелкий зверёныш, а такой жуткий.
Ёжик шхерится по углам дома, его фырканье в неожиданных местах тоже нервы дёргает. Как крыса, ей-богу.
Сомневаюсь, что эти твари – заколдованные бедолаги вроде меня. Но взгляд кота настолько давящий, что проверять, наврала ли мне девка, совсем не хочется.
Птица осталась в саду собирать червей, портящих яблоки. Этих краснобоких мне тоже надо почистить: Эль обещала испечь яблочный пирог.
Провожаю тоскливым взглядом девку, которая уже простынь развешивает. Ноги до колен обнажены, к ним магнитом липнет мой взгляд. Развести бы их в стороны…
Утыкаюсь мордой в картофелину: жрать хочется сильнее. Только не эту фигню, а мяса какого-нибудь, в сочном винном соусе.
Уже вечер близится, а я кроме каши и каких-то булок с водой ничего не ел.
Эти картофелины еще же готовить надо! Я сожру кота, если кухарка голопятая не поторопится. Точно, кота надо первым.
Возвращаюсь к чистке и понимаю, наконец, что же не так! Если я продолжу мучить овощ тупым ножом, вместо восьми кругляков размером с куриное яйцо останется восемь с воробьиное.
А я останусь голодным.
Поднимаюсь и ищу что-нибудь похожее на точило.
Ага! Булыжники на алхимическом столе в виде кривой пирамиды. Выбираю один, конструкция рушится.
Ну и ладно, вернётся хозяйка, заново соберёт. Вряд ли это было что-то важное.
Нахожу все ножи в доме и вскоре ими можно рубить нить на лету!
Вот теперь дело спорится. И когда всё готово, у меня высвобождается время.
Прохожусь по дому, рассматриваю внутренности.
Стены косые, мебель старая и скрипучая. Мужской руки тут и правда давненько не было.
Молоток хрен знает где, поэтому снова беру булыжник и забиваю хотя бы торчащие из табурета гвозди, чтобы жопу потом не ободрать. Кусок камня отваливается, и я запинываю осколок ногой подальше, чтобы никто не заметил.
Пахнет в доме мерзко: удушливыми колдовскими травами, сохнущими на стенах, мышами и плесенью.
Возвращаюсь к ведьминому столу, пытаюсь вернуть пирамидке былой вид, но где мне. Понятия не имею, на каком честном слове держались булыжники, так что просто кладу свой сверху, сколом книзу.
Открываю первый попавшийся пузырёк с ярко-зелёным варевом и чихаю от ядовитого смрада, щиплющего нос. Жаб они, что ли, туда засунули и ждали, когда пойдёт процесс разложения?
Больше открывать ничего не рискую.
Вряд ли что-то из этих снадобий вообще действует. Шарлатаны умеют задурить головы деревенщине и продать испорченную воду под видом чудодейственного средства.
Застываю, катая на языке произнесённое с пренебрежением «деревенщина». Звучит так, словно я к ней не отношусь.
Ковыряю в пустой голове воспоминания, но их словно кошка съела. Кошусь на кота, но этот гад делает вид, что занят: усердно вылизывает яйца.
Трогаю затылок, ощупываю шишку на голове и кривой шов. Вроде Эль врать мне незачем, но отчего-то я не могу избавиться от ощущения подвоха. Будто девица постоянно что-то не договаривает.
Имя мне ещё выдала, раз своё не помню. Валь!
Что за Валь, почему оно похоже на женское?!
«Потому что оно тебе подходит, — заявила туманно. – Я на волосе твоём ночью погадала, это имя и всплыло».
Ну, допустим. В нём и правда звучит что-то знакомое. И в то же время – чужое!
Она словно всё время надо мной издевается. Нутром чую, доказать не могу.
Впрочем, она ведь меня выходила. И как минимум за это я должен быть благодарен.
Подхожу к метле, которую Эль выставила с просьбой прибрать дом. Берусь за древко и чувствую, как всё во мне неистово протестует. Ну, не царское это дело – полы подметать.
А хотя… Отличная идея приходит в голову.
Под ногами хрустит песок и какие-то веточки, который мы принесли на обуви. И я быстро заметаю это всё под кровать, пока хозяйка не наблюдает.
Ну вот, чистенько же! Глядишь, похвалит теперь. Проникнется моим усердием. И даст.
Даст хотя бы сиськи помять!
Выглядываю в окно и дыхание тут же спирает. Девица… купается!
Платье лежит на берегу. Эль по шею в воде. Золотистые волосы тяжёлой гривой качаются на волнах.
Представляю её просвечивающие сосочки под намокшей сорочкой и сглатываю. Член топорщит ткань.
Сбрасываю с себя рубашку, бинт попросту разрываю. Плевать, зажила ли рана! Не могу я мести полы, пока она там!
Да и голод прошёл, как не бывало. Ужин подождёт.
Что это, если не приглашение к плотской забаве? Мокрая девка напротив окна – это оно!
А меня долго уговаривать не надо. Намёк я сразу же понимаю!
Скидываю штаны и выпрыгиваю в окно. С разбегу врезаюсь в воду, хватаю визжащую бабу и прижимаю спиной к себе.
Чувствую, как раздвигаются её упругие ягодицы под натиском моего каменного члена. Вдыхаю сладкий аромат душистого персикового мыла с ее влажных кудрей. И теряю голову.
читать полную версию книги