Глава 2-1
Провожаю Арину, еду по делам. Возвращаюсь в особняк вечером и только переступив порог, вспоминаю про новенькую горничную.
Ее хоть не уволили?
— Луиджи! — гаркаю. Не потому, что я ебанутый самодур, а потому что старик глуховат. Если просто позвать, хер услышит.
На секунду представляю, как можно было бы парой простых голосовых команд включить свет, кофемашину и душ. Без всей этой толпы услужливо улыбающихся персонажей.
И коротко выдыхаю. Можно сказать, с тоской.
А не получится.
Уже все собрались, выстроились в ряд. Весь персонал. Ждут указаний, встречают дона. Охранники тоже встали по периметру.
Нахуя столько народу, ну реально?
— Синьор? — Луиджи возглавляет шеренгу. — Что пожелаете?
Взглядом выхватываю блондинистую голову. Волосы гладко зачесаны и стянуты на затылке.
Стоит в самом конце шеренги, голова опущена, глаза в пол.
Не выгнал, значит, Луиджи. Правильно, не для того же брал…
Только Рафаэля вихрастого куда они дели?
— Я к себе. Меня не беспокоить, ужинать не буду.
Охранники должны были сообщить, что я поужинал в ресторане. Повара все равно готовят, кормят персонал, и я в сотый раз думаю, насколько неэффективно работает эта команда.
— Синьор, может вам принести чай? Или какао? — звучит в тишине чуть хриплый голос с сильным немецким акцентом.
Роберта. Значит, Луиджи ее уже надрочил.
И чем этот старый хрен руководствовался, когда нанимал для меня в горничные блондинку? Или он не видел, какие у меня предпочтения в эскорте?
Я всегда выбираю один типаж, вот это вот вообще не мое.
Кукольно-фарфоровое лицо, голубые глаза, какая-то она… неяркая, что ли. Красивая, но как будто смазанная. Хочется взять кисть и дорисовать. Или карандаш…
Только губы то что надо. Я прямо вижу, как они плотно обхватывают член и доходят до самого паха…
— Так вам чай или какао, синьор? — голубые глаза смотрят с холодным безразличием.
Мда, милая… С таким выражением лица ты далеко не уедешь.
Но всплывшая перед глазами картинка уже навела шороху в паху. Кровь приливает вниз, делая движения скованными и неудобными. Член наливается, тяжелеет, начинает пульсировать.
Пришел блядь домой.
В «умный» сука дом…
А она смотрит и не моргнет.
— Приноси, — согласно киваю, — только не сейчас, а минут через сорок. Может, больше. Донато!
Кивком головы показываю охраннику, чтобы шел за мной. Идем по коридору по направлению к спальне.
— Звони Бьянке, пусть пришлет кого-то, только прямо сейчас. Если Адель свободна, то ее. Если нет — Габриэллу.
— Да, дон, — с готовностью отзывается Донато и достает телефон. А меня почему-то это злит. И я не знаю, почему злюсь.
На самом деле я не собирался девок из эскорта в особняк вызывать. Но эти выверты с подкладыванием мне в постель отобранных и одобренных Луиджи кандидаток взбесили.
Так что придется всем смириться.
— Дон, Адель свободна, уже выезжает.
— Отлично. Я в душ. Как приедет, проводи ко мне.
Захожу в спальню, через нее в гардероб. Не успеваю снять пиджак, как в дверь уже кто-то скребется.
— Донато, входи, — кричу из гардеробной.
— Это не Донато, синьор, — слышу голос с сильным акцентом, — это я. Я принесла чай.
И похуй, что я просил через час. Просто похуй.
То есть, вижу цель, не вижу препятствий? Ну, хорошо.
Выхожу, расстегивая пуговицы на рубашке. Полы расходятся, обнажая торс. Подхожу к девушке практически вплотную, протягиваю руку. Глазами показываю на манжету.
— Сними запонки.
Она вздрагивает. Причем видно, что старается, сдерживается. Но не получается, я вижу, как мелко трясутся ее пальцы, когда она расстегивает запонку и достает ее из манжеты.
— И вторую тоже.
Хмуро наблюдаю, как она отводит глаза, упорно стараясь не смотреть на полоску обнаженного торса между полами рубашки.
Я чего-то не понимаю? Зачем тогда пришла?
— Мне их положить на место?
— Положи. И рубашку в корзину брось, — стаскиваю рубашку с плеч.
Тонкая ткань скользит по телу.
Это оттого, что Роберта ошалело моргает, вперившись взглядом мне куда-то в солнечное сплетение, меня так торкает?
Это, блядь, вообще ее ребенок? Или ей его навеяло?
Такое ощущение, что она мужика впервые в жизни видит.
Причем даже не голого.
Но мы сейчас это поправим.
— Брюки тоже отнеси в гардероб, — расстегиваю ремень и еще больше охуеваю глядя, как она распахивает глаза при виде моего стояка. Прикрытого боксерами и прижатого к прессу.
У девчонки такой вид, словно она сейчас швырнет в меня брюками, рубашкой, запонками, чайником с подносом, заорет и сбежит.
И меня это начинает подгружать.
— Практикуем сон стоя? — заглядываю ей в лицо, она дергается. Прикрывает глаза.
Сейчас сознание потеряет. В подтверждение моих мыслей Роберта покачивается, и мне приходится придержать ее за локоть.
Это начинает надоедать. Но тут открывается дверь, и входят Донато с Аделью.
Мое внимание резко переключается. Адель девочка новая, незатяганная. А главное, она больше всех похожа на…
В общем, она больше всех в моем вкусе.
Взглядом мажу по Роберте. Она смотрит на меня и на Адель исподлобья. Если и в ахере, то не подает виду.
Вот и хорошо. Я не собираюсь ебать горничных, которых под меня заботливо подкладывают.
Если она пришла сюда работать, ей должно быть похер. А если она надеялась влезть в мою постель, то это точно не моя забота.
— Ты свободна, Роберта, можешь идти, — говорю девушке, но она продолжает стоять посреди спальни, скрестив перед собой руки. Морщу лоб.
— Что-то не так?
— Ваш чай, синьор, — говорит она надтреснутым голосом, — он остынет.
— Я тебе говорил принести через час. Ничего, я выпью холодным.
— Я тогда принесу свежий, — она забирает поднос, и я киваю.
— Хорошо. Подожди за дверью. Нужно будет потом убрать в душе. Пойдем, — увожу в душ Адель не дожидаясь, пока за Робертой закроется дверь.