Глава 6
За окном льёт как из ведра.
Дождь зарядил ещё ночью и до сих пор не прекращается. Как бы этого не хотелось, но скорее всего из-за непогоды Лера останется без прогулки, и нам придётся провести весь день дома.
— Анд’лей, а почему у вас с Оксаной нет маленьких деток? — озадачивает вопросом заскучавшая Валерия.
Лера большая любительница задавать разные, порой самые неожиданные вопросы.
— Не знаю. Как-то не сложилось, — отвечаю уклончиво.
На самом деле дети в наши с Оксаной планы не входили. Обычно о детях всегда мечтает женщина. Оксана не мечтала. Я тоже особо не задумывался, откладывая этот вопрос на неопределённое будущее.
Зато теперь у нас обоих есть Валерия.
— ‘Залко. Мы бы сейчас вместе иг’лали. — Тяжело вздыхает. — И иг’лушек тоже нет. — Ещё один вздох.
Взобравшись на табурет, Лера стоит на нём на коленях и смотрит, как дождь крупными каплями шлёпает по лужам. Водит пальчиком по пустому подоконнику, выводя на нём невидимые узоры.
— А цветочков почему у вас нет?
— Не знаю.
Оксана явно не любительница цветоводства. Я тоже не испытывал особой тяги к домашней флоре. Есть — хорошо. Нет, значит, нет. Единственный кактус в офисе выживает сам по себе, да и то только потому, что Ольга Михайловна его изредка поливает.
— Мамочка очень любила цветочки, — грустно вздыхает малышка, пока я просматриваю детское меню, чтобы сделать заказ на дом.
Дождь совсем некстати напомнил племяшке о маме и о её доме, в котором мы не были уже давно. Про Светины цветы я даже не подумал. Скорее всего они все погибли, поскольку поливать их и ухаживать за ними было некому.
Вот Света не забыла бы… Она ничего не забывала.
Пожалуй, нужно вызвать клининговую службу, чтобы они сделали в квартире сестры уборку и заодно спасли оставшиеся в живых цветы. Если, конечно, там осталось, что спасать.
— Ни деточек, ни цветочков, ни иг’лушек. Как так ‘зыть мо’зно? Скучно ‘зе. — Окончательно сникнув, снова вздыхает Лера.
Поставив локти на подоконник, она понуро опустила подбородок на свои ладони.
С появлением девочки в доме я и сам понял, как однообразно текла моя жизнь до этого времени. Зато сейчас я могу с уверенностью сказать, что первый квест на роль приёмного родителя пусть не на отлично, но мною пройден. Теперь я не без гордости могу заявить, что знаю, как отличить зад и перед на детских колготках.
На экране высвечивается надпись:
«Сервис временно недоступен».
Чертыхаюсь про себя и откладываю телефон в сторону. С доставкой готовой еды тоже облом.
Подхожу к окну и встаю рядом с Лерой. Сам смотрю на унылую серость, вспоминая, как в детстве любил шлёпать по лужам в резиновых сапогах и дождевике.
У Леры наверняка тоже есть и дождевик, и резиновые сапожки на случай непогоды. Света не могла не позаботиться о таком важном моменте.
«Это всего лишь дождь, а не конец света».
Я словно слышу голос сестры.
— Лер, — зову племяшку.
— А? — мгновенно откликается.
Как я уже успел выяснить, эта маленькая особа за любой кипиш.
— Предлагаю, поехать домой, взять твои игрушки и заодно полить мамины цветочки.
Смотрит на меня с неверием.
— Если захочешь, мы можем привезти один или два цветочка сюда. Но только ты сама будешь их поливать. Согласна?
Лера широко распахивает свои большие пепельно-серые лучистые глаза, очень сильно кого-то напоминая. Но подумать об этом я не успеваю.
— Да-а! — Шилопопая егоза мгновенно подскакивает на ноги и без предупреждения прыгает с табурета мне на шею. — Ты самый-самый лучший дядя Анд’лей!
От чистых, искренних слов внутри парным молоком разливается тепло. А то, что пару секунд назад я чуть не остался заикой — это такие мелочи.
Пока Лера носится по квартире с маленькой леечкой, которая, как оказалось, у неё тоже есть, и тискает свои плюшевые игрушки, выбирая, что она хочет взять с собой, я ещё раз осматриваю квартиру Светланы.
После развода Аркадий не подавал на раздел имущества, но не факт, что он не станет претендовать на свою долю сейчас. Поживём — увидим.
Прихватив к дождевику и сапожкам детские тёплые вещи, которые скоро могут понадобиться, я зачем-то открываю ящики письменного стола Светланы. Я и сам толком не знаю, что хочу здесь найти. Но ещё раз пробегаюсь взглядом по аккуратно сложенным оплаченным квитанциям за квартиру, ежедневнику с текущими расходами и планами на будущий месяц и даже год, и совершенно ничего не вижу, что хоть как-то могло указать, куда и зачем ехала сестра в то злосчастное утро. Только судя по плотно расписанному ежедневному графику, Света точно не страдала депрессией. На неё элементарно не хватило бы времени.
И всё равно я ловлю себя на том, что упускаю какую-то важную деталь, которая лежит у меня прямо под носом, но я её просто не вижу.
— Анд’лей, я всё. — Голос Леры вырывает меня из невесёлых дум.
Оборачиваюсь и смотрю на свою воспитанницу.
Девочка стоит, с трудом удерживая горшок с достаточно большим, по сравнению с ней самой, растением с широкими листьями. Лера просто жутко напоминает героиню из достаточно известного фильма[1].
— Давай сюда свой фикус. — Забираю из детских рук тяжёлое растение, которое на самом деле оказалось чудом выжившим фикусом, и уточняю: — А игрушки ты выбрала?
— Угу. — Угукает как совёнок. — Воть… — Совершенно бесхитростно показывает на плюшевую гору зайцев, мишек, котиков, собачек и даже того здорового ежа, которого я ей сам зачем-то подарил на два или три года.
Ёж смотрит на меня своими чёрными стеклянными глазами, словно молчаливо говорит: «Здорово, приятель. Помнишь меня?». Ужасный подарок для девочки. Но тогда мне так не казалось.
Лера не забыла даже свою лейку, красующуюся рядом со всей этой плюшевой бандой.
— Ого. Это все?
Все или всё — в данном случае имеет равнозначное значение.
— Угу. — Часто-часто кивает. — Они сказали, что очень соскучились без меня.
Пообедав с Лерой в кафе, возвращаемся домой.
Держа в одной руке фикус, засовываю ключ в верхний замок, который вдруг оказывается открытым. Хотя я точно помню, что закрывал дверь на оба замка.
Оксана вернулась, не предупредив?
— Анд’лей, ты ско’ло? Я писить хочу. Сильно-пресильно, — доносится из-за спины.
Открываю дверь, и мой взгляд натыкается на дорожный чемодан.
— Сюрприз! — радостным криком оповещает о своём неожиданном возвращении Оксана с явным намерением обнять. Но фикус, который я держу, мешает ей это сделать. — Что это? — Жена с нескрываемым удивлением таращится на растение в моей руке.
— Фикус.
«Фикус, познакомься, это Оксана».
— Зачем он нам?
— Он мой! — заступается за свой цветок Лера и робко выходит вперёд. — П’ливет.
Оксана переводит взгляд с фикуса на девочку, и улыбка медленно сползает с её лица.
— А она что здесь делает?