Для Шалсей я тоже приберегла подарки — редкие травы, которых не найти в первом или втором круге. Поделилась запасами желез и костями тварей, требующихся для зелий в измельченном виде. Для травницы большего и не надо. О некоторых растениях она только рассказывала, что такие существуют, а вот использовать редко доводилось. Наша лаборатория в пещере пополнилась ценными ингредиентами. Также угостила Шалсей свежей печенью и почками, отдала вместе с мешочком для хранения, чтобы не только в сыром виде кушала, а в лечебные составы добавляла. И наказала, чтобы не расходовала на других, а сама принимала — думала о собственном здоровье. Я точно знала, что у травницы есть рецепты зелий для красоты. Вот пусть и приготовит для себя, продлит жизнь и вернет привлекательность, чтобы мужчинам нравится.
— Куда мне? — отмахнулась она растрогавшись. — Столько лет одна, теперь уже ни к чему.
— А за отцом ты просто так сорвалась вслед? — спросила в лоб, вгоняя женщину в краску. — Ты не подумай, я ничего против не имею. Наоборот, обоим желаю счастья. Тэбану нужен надежный и любящий человек рядом. Вот, выпей это! — поделилась готовым эликсиром. — Сразу почувствуешь эффект. Я потом еще сварю с запасом — надолго хватит. Вот увидишь, отец сразу обратит на тебя внимание.
На самом деле эликсир обладал восстанавливающими свойствами. Я измучилась от укусов насекомых и постоянных высыпаний на коже. Только этим средством и спасалась, смазывая ожоги и волдыри. В него добавлялись половые железы тварей, чаще — борхов, благодаря чему удавалось подкрадываться к ним незаметно. В лесу негде было испробовать, какое воздействие эликсир оказывает на противоположный пол. А тут заодно и проверить можно. Маора рассказывала, что половые железы тварей — мощные афродизиаки, вызывающие влечение у партнера. Там еще ряд ингредиентов добавлялся для усиления реакции, но мне-то она не требовалась. Я использовала железы для других целей, остальное — побочный эффект. Но вот то, что кожа становилась чище и лучше, испробовано на себе.
— Спасибо, Лаисса! Когда Тэбан думал, что ты погибла, ходил мрачнее тучи, ничему не радовался. Ты сама видела, как он переживал гибель Маоры. Но на этот раз все было настолько плохо, что я испугалась за него. Боялась, он сделает с собой что-то или позволит тварям напасть и не будет сопротивляться. Поэтому переехала и присматривала за ним. Но сейчас он снова полон жизни, строит планы, улыбается. Тэбан привязался к тебе и полюбил как родную. Мне важно знать, что ты не против, если мы попробуем быть вместе.
— Я буду этому только рада! — порывисто обняла женщину, а после хитро прищурилась и потребовала. — Но пообещай, что будешь ухаживать за собой и пользоваться теми средствами, что я дала.
— Уж поверь, — Шалсей по-доброму усмехнулась, — я не упущу шанса.
На ужин травница приготовила столько вкусностей, что мы с отцом еле выползли из-за стола.
— Шали, для меня ты так не готовила, — пожурил женщину отец. — Давно такой вкуснятины не пробовал.
— Так, ты и ел раньше, без разбору, хоть каждый день одно и то же подавай. А теперь-то, с возвращением Лаиссы, тебя не узнать. Помолодел будто.
— Да что я? — хмыкнул Тэбан. — Смотрю на тебя и не пойму, что изменилось?
— Пойду, прогуляюсь! — поднялась из-за стола и тайком показала женщине большой палец.
Она в платье новое принарядилась, прическу сменила и эликсиром воспользовалась. От него морщинки на лице разгладились и глаза ярче заблестели. Или дело тут вовсе не в зелье?
В вечерних сумерках я забралась на вершину ущелья и направилась туда, где разбойники устраивали дозоры и прятались внутри стволов деревьев. Проверила один такой, но никого, кроме жучков и паука, свившего в укромном месте паутину, не обнаружила. Затем ноги сами принесли к тому месту, где на нас с Калимом и на эльфиров напала тварь.
— Гая, ты далеко? — позвала кошку, чье присутствие поблизости ощутила еще днем. — Можно тебя спросить?
Глирх неслышно спружинил с соседнего дерева и приблизился. Я присела, откинувшись спиной к стволу берозиса, у которого нас зажали эльфиры.
— Скажи, это ведь ты уничтожила здесь двуногих тварей? — отправила картинку событий, случившихся меньше года назад.
Кошка фыркнула и улеглась рядышком, касаясь мордой моей ноги. Повела носом, учуяв каплю соуса, которым неосторожно капнула на одежду. Мне казалось, я отчистила пятно. Но запах, видно, остался.
— Не хочешь говорить? — догадалась я. — Жаль. Здесь погиб мой брат. Эльфиры забрали тело и сказали, что останки невозможно опознать. Я не держу на тебя зла. Виновата не ты, а остроухие сволочи, загнавшие нас в угол.
Гая выразительно шевельнула усами и посмотрела на меня.
— Ну, да! Я знаю, что тоже теперь остроухая. Но это не мешает ненавидеть отдельных представителей, которые измываются над беззащитными людьми.
— Хищники не играют с добычей! — пришел странный образ от Гаи, который я расшифровала именно так.
— Верно! Эта позорная слабость характерна для нашего вида. Когда я сталкиваюсь с необъяснимой жестокостью, мне становится стыдно, что я человек.
— Я не убивала самца, от которого пахло тобой, — призналась кошка, показывая, как раздирает лапами податливые тела эльфиров, а ее хвост смертоносным жалом пробивает доспехи и поражает бьющиеся сердца. — Одного только ушастого не сумела достать. — Еще одна картинка, где трясущийся от страха Айвендил Квалм укрыт полупрозрачным куполом, рассчитанным на одного человека. Мы с Калимом оба лежим без сознания, но на теле брата нет других ран, кроме тех, которые нанесены чужими мечами.
— Погоди, хочешь сказать, он жив? — подскочила на ноги, не в силах сдержать эмоции. — Они не вернули тело, потому что Калим не погиб? А этот подлый мерзкий остроухий червяк заполучил, кого хотел? О, боги! Калим же все это время ожидал помощи! А мы похоронили его, и даже не подумали искать! Как же так? Гая? Что же с ним стало? Что этот гадкий эльфир с ним сотворил?
Я опрометью бросилась к дому, желая немедленно поделиться новостью.
— Отец! — ворвалась ураганом в комнату и невольно вздрогнула, заметив, как он и Шалсей отстранились друг от друга. Но мне сейчас было не этого. — Отец, Гая показала, что Калим не погиб! Они забрали его! Забрали! А нас заставили думать, что он умер, — всхлипнув, не выдержала той боли, что рвалась изнутри, и горько расплакалась.
— Тише, Лаисса! Тише. Не плачь, — Тэбан подался ко мне, заключая в объятия. А я уткнулась лицом ему в грудь и разревелась еще сильнее. — Шалсей, завари успокоительного чая, — расслышала тихую просьбу. — Дочка, ты уверена? Ошибки нет?
— Нет, папа! Гае незачем обманывать. Это она напала на тот отряд, но не тронула человека, от которого пахло мной. Что же с ним стало теперь? Где его искать?
— Полагаю там же, где живет семья Квалм, — ответил Тэбан. — Но тебе нельзя там появляться.
— Мы же не бросим его, правда?
— Нет. Конечно же, нет! Наймем людей, который занимаются поиском пропавших. Для этого потребуется много золота. Придется продать что-нибудь редкое из трофеев.
— Пусть хоть все заберут, лишь бы его вернуть! — в сердцах бросила я.
— Зачем же все? Хватит и малости. Завтра же отправлюсь в Рамалох. Наур приедет к обеду. Вот с ним и доберусь до школы, а оттуда уже до города. Заодно насчет поездки договорюсь. Идем, посмотрим вместе, что взять на продажу?
Ради спасения брата я бы даже собственное оружие отдала, но этого, увы было недостаточно. Денег Тэбан намеревался выручить с клыков улкара и его щитков, которые использовали для пошива экипировки. Приготовил он еще иглы глирха и кость хорба, которой в прошлый раз заинтересовался перекупщик.
Ночью я ворочалась и не могла уснуть. Постель чересчур мягкая, и без одежды уже не комфортно. Привычка постоянно ожидать нападения настолько въелась под кожу, что я успокоилась только, перебравшись на пол и завернувшись в плащ из скорпионьего хитина.
Проснулась по привычке на рассвете и отправилась на разминку. Мне хватило четырех часов, чтобы выспаться. Как оказалось, Тэбан тоже не пренебрегал тренировками, и уже упражнялся с оружием на заднем дворе. Не знаю, когда отец успел, но приладил рукоять к жвале и размахивал ею, привыкая к новому оружию. Мы вместе позанимались, устроив в конце небольшой спарринг. Двигался наставник так же ловко и мастерски уходил от атак. Однако мне показался чересчур медлительным. И дело вовсе не в протезе, а в том, что я сама стала быстрее. После тренировки я отправилась в мыльню, а отец облился прохладной водой из бочки во дворе. Переодевшись в чистую одежду, сели завтракать. Шалсей дважды звала нас, сетуя, что еда остывает.
Мы еще из-за стола не вышли, когда в окно я заметила пыль на дороге и Наура, управляющего повозкой запряженной каурой лошадкой. Не утерпела, выскочила во двор и с криком «Наурчик приехал» бросилась навстречу. Брат не поверил, увидев меня. Замер оторопело, осенил себя знаком Рааду и на всякий случай обнажил меч. Но я чуть не сбила парня с ног и, радостно повизгивая, повисла у него на шее.
— Лаисса, это взаправду ты? — выдохнул брат, который за эти полгода еще больше раздался в плечах. — Я точно не умер? Не сплю? Когда ты вернулась? Где пропадала? Как выжила? — сграбастал меня сильными ручищами и так стиснул, что косточки захрустели. — Вот радость-то! А мы тебя уже схоронить успели. А учитель знает? Хотя, о чем я? Ты же из его дома, то есть, из своего дома выбежала. Вернулась, значит. Как же я рад. Представить себе не можешь, как нам тебя не хватало.
— А мне тебя! Отца и остальных братьев. Я тоже думала, что никогда вас не увижу.
— А ну, рассказывай скорее, чего не поделила с остроухим отродьем? — потребовал ответов Наур.
— Узнал он меня, и костюм, что украл, тоже. Пригрозил, что с вами разделается, если заартачусь. Он бы не пощадил никого, поэтому…
— Наур, а мы тебя к обеду ждали, — не дал договорить Тэбан. — Чего так рано сегодня?
— Я, как чувствовал, что нужно пораньше приехать. Меня тянуло сюда, и теперь понимаю, почему, — признался брат. — Если б я знал, что сестренка вернулась, еще бы раньше прибежал.
— Вот и славно, что приехал. Нам в город понадобилось съездить. Идем, там еще завтрак не остыл. Перекусишь, и сразу отправимся.
— Учитель, так скоро? Я бы хотел с Лаиссой побыть.
— Успеешь еще! Для ее же пользы и поедем. Учти, о возвращении сестры никому не слова. Даже Айке!
— Айке? — удивилась такому предупреждению. — Я чего-то не знаю?
— Не знаешь, что старший брат у тебя — охламон безответственный! — сдал парня Тэбан. — Вздумал с ученицей шашни водить. Ишь, оставили его за старшего. А он сразу самоуправство чинить вздумал.
— И ничего не шашни! — пробурчал Наурчик виновато. — Тэбан сур, у нас серьезно, я же сто раз говорил. Поженимся скоро.
— Не ругай его, папа, — заступилась за парня. — Айка — замечательная девушка. Если Наурчик ее обидит, я ему второй глаз сама подобью!
— Что ты, Лаисса? Айка хорошая, у нас, правда, серьёзные отношения, — смущенно признался братец.
— Ну, это я так, любя, — улыбнулась, радуясь тому, что у Наурчика личная жизнь наладилась. — Идем, там Шалсей таких блинчиков напекла, закачаешься, — поманила его в дом.
Отправились Тэбан сур и Наур в дорогу ближе к обеду. Пока поговорили, обсудили, как быть дальше, и кому рассказывать правду, а кому нет. Решили, что Лаэрту — обязательно скажем. Еще Айке, она уже давала клятву, что не предаст. Да и не выдержит Наур, разболтает подружке, обманывать ведь не умеет. А вот Санкосу — по обстоятельствам. С того момента, как он уехал с Рингаром, весточки не прислал. Может, и не нужно ему обо мне знать? А, может, ему вдали легче переживать потерю.