Глава 8
— Ты конченый псих, Ивар! — выкрикиваю я.
Меня всю трясёт от пережитого. Голова совсем уже не соображает.
Ивар всегда давил своей мужественностью. Он и физически крупнее всех мужчин, которых я знаю. Сильный, как медведь. И морально такой же. Несгибаемый. Довлеющий.
Рядом с ним, я чувствовала себя хрупкой и беззащитной.
Но это не значит, что я не могу постоять за себя, а он может относиться ко мне неуважительно. Не знаю, почему то, что даже у цветов есть шипы, стало для Ивара открытием сегодня.
На что он рассчитывал? Что я буду покорной женой, когда он изменяет мне?
Он так разозлил меня. Ранил в самое сердце. Уже никогда между нами не будет прежней любви. Неужели то, что между нами было, оказалось для него настолько неценным?
Фыркаю на неуклюжие попытки Ивара схватить меня за ногу, разворачиваюсь и ухожу. Нет, я не собираюсь бежать из дома прямо сейчас.
Не могу бросить этого гада в таком состоянии, несмотря ни на что.
Просто хочу взять аптечку и остановить кровь. Может, и в больницу ехать придётся. Вдруг он сломал себе что-то или получил сотрясение мозга?
Но даже не собираюсь объяснять ничего. Кое-кто достал меня сегодня и не заслужил объяснений.
Просто мелочно хочу причинить мужу хотя бы немного душевных страданий.
Прямо сейчас он думает, что я собираюсь свалить из дома, бросив его тут.
— Лиля! — орёт он зверем мне в спину. — Я найду тебя! Слышишь? Я из-под земли тебя достану! Заставлю пожалеть!
Пытается встать на ноги, но неуклюже заваливается.
Чёрт, кажется, всё-таки придётся вызвать скорую.
Рыча под нос все самые грязные ругательства, которые знаю, сбегаю по лестнице вниз. Аптечка есть в одной из кладовок на первом этаже. Целый стеллаж с бинтами и склянками. А я ещё удивлялась, зачем Ивару стратегический запас кровоостанавливающих средств. Вот и ответ.
Сгребаю с полки бинт, антисептик и пачку гемостатических губок. Беру в руки блистер с обезболивающими таблетками.
Взять их или пусть мучается?
— Лилия Максимовна! — меня окликает Ксения.
Это женщина средних лет, наша домработница. Профессионал своего дела. Уверена: ни она, ни кто-либо из подчинённого ей персонала не вмешался бы, даже если бы я кричала, что Ивар меня убивает.
Впрочем, я бы, возможно, тоже не вмешалась. Корнев не из тех людей, которым можно помешать сделать то, что они собрались.
— Что? — спрашиваю я раздражённо.
Даже не оборачиваюсь. Я понимаю, что персонал не виноват. Они не в силах защитить меня от мужа. Никто в этом доме не в силах. И я не хочу срываться на людях. Но сейчас я слишком зла и напугана, чтобы быть вежливой.
— Лилия Максимовна, там… — Ксения замолкает не договорив.
— Ну что ещё?
Оборачиваюсь. От этих недоговорок ещё больше выхожу из себя. Мне сейчас не до этого.
— Там Инга Ильясовна приехала… — бормочет Ксения, — уже в гостиной сидит.
Моя свекровь! Боже, только её и не хватало!
Она терпеть меня не может. Для неё я — безродная нищая выскочка, с помощью секса привязавшая к себе её драгоценного старшего сына.
Это прям её слова. Она мне их на свадьбе в лицо сказала. А потом добавила, что красота блекнет быстрее, чем я думаю. Я постарею, и через десять лет Ивар выкинет меня из своей жизни.
— Только этой тут сейчас не хватало… — стону я.
Я очень стараюсь сохранять холодный нейтралитет. Не грубить, женщине, вырастившей любимого мужчину. Но ненависть с её стороны зашкаливает. И сегодня я точно не найду в себе сил для вежливости.
— Что она тут забыла? — тихо цежу сквозь зубы, выходя из подсобки с медикаментами в руках.
— Ты ещё смеешь быть недовольной? — раздаётся ледяной голос свекрови. — Никакого воспитания! Вот что бывает, если подобрать с помойки драную кошку. Она всех в доме перецарапает. Никакой благодарности.
Инга Ильясовна не захотела ждать в гостиной. Она вышла в коридор, чтобы с надменным видом поприветствовать меня как можно скорее.
— Неважно, где родилась кошка, — я растягиваю губы в такой же холодной, как у свекрови, улыбке, — ласковой она будет только с теми, кто этого заслуживает, по её мнению. Не так ли?
— Что случилось? — с лица свекрови на секунду слетает спесь.
А я и забыла, как сейчас выгляжу. Колготки порваны, как и юбка. Вся одежда в пыли. Блузка расстёгнута, потому что Ивар выдрал на ней пуговицы. Подозреваю, что и причёска с макияжем не в лучшем виде.
Прижимаю к груди бинты с антисептиком. Взгляд Инги Ильясовны натыкается на них, и её глаза округляются.
— Где мой сын? — с тревогой в голосе спрашивает она.
— Я здесь, мама, — доносится до нас низкий, рокочущий голос Ивара. Тяжело ступая, он спускается к нам по лестнице.
Не сводит с меня горящего, обещающего расправу взгляда. Если бы не мать, уверена, он уже рассказал бы мне, как именно заставит меня пожалеть о своём поведении.