Глава 6
Гордей
Дарина стоит вцепившись в поднос, глаза на мокром месте. Уже раз сто пожалел, что взял ее с собой на корпорат. Так и знал: увидит Елену, потом будут вопросы и обиды.
— Я же говорил, что тебе там не место, — пытаюсь забрать у нее поднос, но Дарина вцепилась в него мертвой хваткой. Настойчиво тяну его на себя. — Нечего там делать, одни занудные разговоры по работе. Но ты…
Дергаю поднос, чтобы забрать из ее рук. Она в последний момент разжимает пальцы, чуть не опрокидываю все на себя. Чашки со звоном подпрыгивают, и остатки чая выплескиваются мне на рубашку. Твою ж мать!
Ставлю поднос на стол, стряхиваю с себя капли. Сердито цежу, заканчивая фразу:
— … но ты была там самой яркой.
Стоит надувшись, скрестила руки на груди, смотрит на меня исподлобья. Тянусь, чтобы обнять. Но она упирается руками мне в грудь, не давая прижать к себе:
— Я выглядела как дура! — бурчит, отпихивая. — Ты не сказал, что там все будут в пиджаках и коктейльных платьях! В последний раз, когда я была на твоем корпоративе, там все в джинсах ходили!
Было дело. Только Даришка не учла, что и компания тогда была раз в десять меньше.
— Любимая, ну когда это было? Я тебе сказал, что это платье не совсем подходит, но, — беру ее за подбородок, заставляя посмотреть в глаза, — ты жена владельца компании. Так что, пошли все к черту! Ты — моя красавица!
Собираюсь поцеловать в губы, но она снова вырывается:
— Похоже, чай не сработал, — говорит она. — Но это неважно. Врать ты все равно не умеешь.
Гордо задрав нос, выходит с кухни.
Да чтоб тебя! Теперь гадай, она просто приревновала, или реально что-то просекла. Но как? Она же не в самом деле ясновидящая.
Надо бы ее успокоить. Если Дарина узнает про нас Еленой — мне хана. Никогда не простит. Я не готов рисковать своим браком.
Иду за ней, но она быстро юркает в ванную и запирается. Да чтоб меня! Стою, гипнотизирую дверь. Нажил геморрой на свою голову. Что теперь с ней делать?
Дарина включает душ.
Окей. Ничего страшного. Приревновала мальца. Поревнует и успокоится. Не надо кипишевать и вестись на ее провокации.
Чуть не забыл, нужно ответить на письмо из Азии с уточнениями по контракту. Иду в кабинет и на несколько минут погружаюсь в работу.
Когда возвращаюсь в спальню, Даринка уже в постели. Нацепила беруши, маску для сна и замоталась в одеяло, как шаурма. Один нос торчит. Всегда так делает, когда обижается.
Все, развод и девичья фамилия?
Не буду пока ее трогать. Авось к утру «рассосется».
Походу, это было верное решение. К тому моменту, как я просыпаюсь, Дарина уже гремит на кухне кастрюлями, готовит завтрак.
Зашибись! А то я проспал малек, надо торопиться. От завтрака я бы не отказался. После вчерашнего чая кишки до сих пор жалобно бурлят.
Бреюсь, накидываю шмотки, иду на кухню. Даринка суетится, соковыжималка тарахтит, старательно выжимая апельсиновый сок в высокий графин.
Стою, прислонившись плечом к косяку, рассматриваю аппетитную попку жены в коротких домашних шортиках. Хороша!
Заметив меня, кидает игривый взгляд через плечо и улыбается:
— Доброе утро, дорогой! Завтрак почти готов!
Слава тебе, господи! Отошла, походу. Шагаю к ней, чтобы потискать и зацеловать дуреху. Устроила вчера. Когда подхожу, она резко поворачивается ко мне с графином в руках. Мы сталкиваемся, и половина его содержимого оказывается на мне.
— Ой, — Даришка закрывает рот рукой, другой сжимая ручку графина.
Стою, обтекаю. Буквально. Сок везде: на пиджаке, рубашке, брюках.
Еб твою мать! Теперь переодеваться и снова в душ. Весь липкий. Я и так опаздываю! Отлично день начался. «Доброе утро, дорогой»!
Кошусь на жену. Она ж не специально?
Жена испуганно смотрит на пятно на моей рубашке, которая из белоснежной превратилась в цвета ссанины:
— Любимый, прости! Ты так тихо подошел. Не понимаю, как так вышло… — лопочет с невинным, как у щеночка, взглядом.
— Ничего, — выдавливаю улыбку, — я сам виноват.
Ну чего теперь сделаешь? Случайно вышло.
– Пойду переоденусь, – обреченно говорю. – Только, любимая, я уже опаздываю. Позавтракать не успею.
— Ой, как жаль, — вздыхает она, ставя графин. — А я готовила, так старалась! Ну, ничего, я тебе с собой положу! – кричит мне вслед.
Бегу в ванную, отмываться от липкого сока. Даже на часы попал. Смотрю на время. Бля-я-ть! У нас как раз с утра встреча с азиатами по обсуждению первой поставки. Теперь точно опоздаю. Заебись!
Москва уже вся в пробках, наверное. Надо позвонить Елене сказать, чтоб время потянула.
Кое-как привожу себя в порядок, кидаюсь к выходу, застегивая на ходу запонки. Прыгаю в туфли. Даринка выбегает из кухни с термосом и каким-то кульком:
— Я тебе бутербродики сделала. Может, успеешь перехватить, пока едешь? — виновато протягивает мне.
— Спасибо, солнышко, — второпях хватаю термос и бутеры, чмокаю жену и оглядываюсь, в поисках ключей от машины. Точно, Дарина же их вчера забрала. Только на месте их нет.
— Милая, где ключи? — спрашиваю.
— Ой, — хмурится она. — Куда же я это их?..
Задумчиво чешет кудрявую голову, морщит лоб.
Е-мое! Прибью сейчас! Эти заказчики жуть какие заебистые. Из-за культурных различий вести с ними дела сложно. Сделка и так чуть не сорвалась в последний момент. Если б не Елена, может, и не вытянули. Она каким-то Макаром смогла найти к ним подход.
— Котенок, вспоминай давай, я очень спешу! — смотрю на нее с мольбой.
— Вспоминаю! — начинает психовать она. — Я вчера была очень расстроена и поэтому не помню, куда их положила.
Пиздец. Делаю глубокий вдох. «Не позволяй хаосу извне проникнуть в тебя», — повторяю про себя мантру.
Так, спокойно. Вызову такси.
Уже открываю приложение и вбиваю адрес офиса, как Даринка выпрыгивает из комнаты, тряся перед моим носом ключами:
— Нашла! — сияет она.
Фух, ладно. Хватаю ключи, чмокаю свою «катастрофу» в губы и вылетаю из дома.
Почти до самого офиса получается проскочить без пробок. Но на последних трех километрах встреваю. Как назло!
Сижу, нервно барабаня пальцами по рулю. Приходит смс от Елены:
«Все окей. Не волнуйся. У тебя же есть я :)»
Вспоминаю тот вечер, когда мы оказались в ее номере. Шумно выдыхаю. Сам не понял, как все получилось. Теперь хер знает, как это разруливать.
Пока стоим на светофоре, открываю термос, делаю глоток чая. Давлюсь, пытаясь проглотить мерзкую жижу.
Гребаный чабрец.