13. Глава 11
– Что?! – радостно вскрикивает Дарина, ее глаза светятся от счастья за Светку.
– Ч-что?… – растерянно мямлю я, пытаясь переварить услышанное.
Светка прижимает сложенные ладони к груди, ее голос становится тихим и дрожащим.
– Только прошу, еще никто не знает. Срок совсем маленький, поэтому говорю только вам, как самым близким…
Она переводит взгляд на меня, как будто изучает мою реакцию. Потом кладет руку мне на плечо:
– Лер, это все твой бэби шауэр, – хихикает она. – Я вдруг представила, что скоро и сама буду вот так… – на ее глаза наворачиваются слезы, моргает, чтобы они не покатились и не размазали тонну туши на ее ресницах.
Пока я снова пытаюсь обрести дар речи, Дарина начинает прыгать от радости и бросается обнимать Светку:
– О, боже мой! Поздравляю! Это же такое счастье! – Дарина прижимает ее к себе, всхлипывая от эмоций. – Девочки, представляете, вы будете мамами почти одновременно. Блин, может, мне тоже пора? С вами за компанию!
Она смахивает несколько слезинок из уголков глаз:
– Ведь мы так хотели вместе гулять с колясочками. Блин, все, сегодня же скажу Гордею, пусть делает мне второго!
Звонкий, как колокольчик, смех Дарины разливается по округе, отражаясь от голубых вод бассейна. Смотрю на мерно раскачивающегося надувного розового фламинго и понимаю, что меня сейчас вырвет. Сердце глухим барабаном стучит в ушах, в голове мелькают мысли одна хуже другой.
Беременна… от кого? От моего Мирона? Светка ведь столько лет пыталась зачать. И как-то по секрету мне пожаловалась, что дело якобы не в ней, а в ее муже, Ване. Но, несмотря на все ее уговоры, он не хочет ничего предпринимать…
В голове складывается страшная картина. Значит, Светка решила использовать моего мужа? И правда, зачем далеко ходить. Когда прямо под носом успешный мужик, у которого с детопроизводством все просто отлично.
Сердце сжимается от ужаса. А Мирон… Как он мог?! Он вообще уже в курсе, что у него скоро будет ребенок на стороне?!
Света замечает мое выражение лица и внезапно напрягается, ее улыбка становится натянутой.
— Лер, — тихо произносит она, ее глаза настороженно следят за моим лицом. — Ты… ты ничего не хочешь мне сказать?
Усмехаюсь. Эта дрянь что, еще поздравлений от меня ожидает? Облизываю пересохшие губы, пытаюсь вдохнуть. В горле пересохло, голова кружится, а воздух будто внезапно исчез.
– Лера! – восклицает Дарина, подбегая ко мне. — Ты в порядке? Господи, ты побледнела, как мел!
– Мне… мне… нехорошо, – шепчу я, хватаясь за нее, чтобы удержаться на ногах.
Живот напрягается, инстинктивно кладу руку на него, стараясь глубоко дышать. Мир вокруг становится неясным, плывет перед глазами.
– Лера, тебе нужно сесть! – хватает мою руку с другой стороны Светка, но я ее одергиваю.
Она несколько секунд ошарашенно смотрит на меня, а потом буркает:
– Я позову кого-нибудь, – разворачивается и бежит к шатру, на ходу скидывая свои розовые туфли на каблуке.
Мои ноги, и правда, начинают подкашиваться, но я все еще стою, хоть и раскачиваюсь слегка, слабость стремительно охватывает меня.
– Лерочка, ты чего, милая! – в панике шепчет Дарина, оглядываясь по сторонам в поисках, где мы можем сесть. Но ничего подходящего поблизости нет, поэтому мы медленно оседаем прямо на деревянный настил.
– Все… в порядке, – бормочу я, поглаживая живот, – просто голова закружилась. Дай мне пару минут.
Стараюсь глубоко дышать и справиться с волнением, чтобы не запаниковать. Но голова гудит от мыслей, смешанных с тревогой за малышку внутри и обидой на происходящее. Глубокий вдох. Мой муж мне изменяет с моей лучшей подругой. Затем выдох. Она беременна.
Зачем я вообще ищу какие-то доказательства? Все же ясно как день. Я видела их переписку. Сколько можно сходить с ума, терпеть это унижение и подвергать риску здоровье моей малышки?
Да, назову ее Евой. Потому что я так решила! Потому что это будет моя дочь! Мирон не заслуживает ее, меня, нас!
Не проходит и минуты, как из шатра выбегает Мирон. Увидев нас с Даринкой, бросается к нам. За ним бегут еще несколько человек, включая Светку и мою маму.
Мирон подлетает к нам и падает на колени передо мной:
– Лера, что случилось? – спрашивает таким тоном, словно я опять в чем-то перед ним провинилась.
За ним следом подбегает и мама:
— Боже мой, доченька, что с тобой? — на ее лице написан такой испуг, что, того и гляди, это ей сейчас первую помощь надо будь оказывать.
– Все нормально, – отвечаю обоим. – Просто голова закружилась…
Крепко держусь за живот. Меня все еще мутит, и совсем не “нормально”.
Мирон внимательно осматривает меня, берет за руку. Я ее выдергиваю, но он берет ее снова и бросает в меня строгий предупредительный взгляд:
— Лер, это вообще не шутки! Дай мне проверить пульс.
Прикладывает пальцы к запястью. Несколько секунд смотрит на свои наручные часы. Вокруг нас уже столпились гости, все ждут его вердикта, затаив дыхание.
— Высоковат, но ничего критичного, — говорит он, наконец, отпуская мою руку.
Кладет ладонь мне на живот, словно пытаясь услышать движение малышки. Та, будто ощутила его присутствие, тут же толкается в ответ.
— Головокружение и слабость на таком сроке — не редкость. Но лучше убедиться, что все в порядке, — тихо, но твердо говорит он. — Ты чувствовала что-то еще? Боль в животе, судороги?
Вокруг нас столпились гости. Все глазеют. Мне становится неловко. Праздник, все-таки Пытаюсь сесть сама, сзади все еще поддерживает Дарина.
— Нет, просто… просто внезапно стало плохо, — отвечаю я, не глядя на Мирона, и пытаюсь встать.
Он помогает подняться мне и Дарине. Затем, не отпуская моей руки, уже громко с улыбкой говорит гостям:
— Все хорошо, просто будущей маме нужно немного отдохнуть.
Затем обнимает за талию и, аккуратно придерживая, тянет в сторону рядком стоящих у бассейна кабан с белыми лежаками и балдахинами, подальше от толпы:
— Идем, полежишь немного.
– Я в порядке, – пытаюсь отстраниться. Но его руки настойчиво прижимают к себе. А малышка внутри начинает беспокойно толкаться. Наверное, мне лучше сейчас полежать.
– Ничего не в порядке, Лер! Принесите стакан воды, — приказывает Мирон девчонкам и маме, которые семенят за нами. Дарина тут же бросается к шатру.
Светка смотрит на меня жалобно:
— Лера, прости, что все так получилось. Я не думала, что ты так отреагируешь, — ноет над ухом, как противный комар.
Мирон резко останавливается, кидает на нее молниеносный взгляд, от которого та непроизвольно отступает на шаг назад. Он стискивает челюсти так, что выпирают скулы, и рыкает на нее сквозь зубы:
– Что ты сказала моей жене?