Глава 2
Распахнутая дверь бьется ручкой о стену. Любовнички вздрагивают и замирают. Муж выглядывает из-за девицы, а та оборачивается.
Стою как вкопанная, не веря своим глазам.
Инна Бурина, ведущая солистка, которую недавно перевели к нам из Москвы. Вся труппа уже месяц шушукается, что амбициозная москвичка метит в примы.
Что ж, теперь я вижу – каким образом.
Взгляд Инны полон торжества, а у Андрея — ни капли раскаяния на роже! Смотрит на меня недовольно, скидывая с себя блондинку, будто я ему помешала!
– Диана, что ты здесь делаешь? – рычит, натягивая штаны.
Невольно пячусь назад, онемев от шока. Раздается последний звонок, вырывая меня из оцепенения.
Внутри все кричит, но я не дам им увидеть, как мне больно. Делаю каменное лицо, разворачиваюсь и ухожу, оставляя дверь открытой нараспашку.
Нужно возвращаться на сцену. Но, пройдя несколько шагов, останавливаюсь в укромном уголке, где меня никто не увидит, и облокачиваюсь рукой о стену.
Из моей груди вырывается невольный всхлип. Едва сдерживаю слезы. Я не должна расклеиться. Нужно сохранять хладнокровие. Впереди еще один акт, не могу позволить им сломить меня.
Но как? Боже, как? Когда внутри все пылает адским пламенем от боли. В театре всякие сплетни ходят. А когда у тебя полно завистников, перестаешь обращать на болтовню внимание. Я всегда верила Андрею! Да, в последнее время не все было гладко, но…
Сжимаю руку в кулак. Предатель. Тебе так просто это с рук не сойдет!
Делаю глубокий вдох, чтобы успокоиться. Сцена – единственное место, где я контролирую свою судьбу.
Жизель. Премьера. В зале люди, которые пришли увидеть блистательную Диану Вишневскую. И, клянусь, они ее увидят. Я выступлю несмотря ни на что!
Выпрямляюсь и решительно иду в сторону сцены.
– Диана, слава богу! – шипит ассистент режиссера. – Мы уже начали волноваться.
Зовет идти за ней, мы спускаемся под сцену. Мой выход во втором акте очень эффектный: призрак Жизель поднимается прямо из своей могилы.
Встаю на платформу подъемного механизма и жду своего выхода, закрыв глаза. Настраиваюсь. Пытаюсь выбросить из головы все, сосредоточившись на роли.
Как же это нелегко. Перед глазами муж, трахающий Бурину. Или, вернее сказать, Бурина, трахающая моего мужа.
Трясу головой. Какая ирония. Моя Жизель умерла в конце первого акта, узнав о предательстве любимого. И теперь Диана тоже, превращается в призрак себя самой.
Платформа начинает медленно двигаться вверх. Мои глаза еще закрыты, но взрыв аплодисментов извещает, что я уже на сцене.
Следующие несколько минут я забываю обо всем, полностью воплощаясь в Жизель. Преданную. Холодную. Переполненную скорбью. По ту сторону жизни и смерти.
Не чувствую больше ни физической боли, ни напряжения мышц. Словно сама превратилась в бестелесный призрак. Осталась лишь душевная боль, которая разъедает изнутри. Да тоска по любви, которая оказалась просто обманом. Ложью.
Время пролетает как одно мгновение. Уже сама не понимаю, что происходит вокруг. Тело, вышколенное годами, будто на автомате выполняет все движения. Под финальные фанфары призрак Жизели исчезает в тумане своего надгробия.
Платформа мягко опускает меня обратно под сцену. Занавес падает.
Зал взрывается аплодисментами. Я оседаю, почувствовав головокружение. Кажется, силы меня разом покинули.
Меня подхватывают ассистенты.
— Диана, вы были просто… просто… у меня нет слов!
Зал шумит, снова и снова взрываюсь аплодисментами. Нужно выйти на поклон.
Поднимаемся наверх. Ассистент передает меня моему партнеру, Егору, который исполнял сегодня роль Альберта. Увидев меня, он радостно кивает:
– Отличная работа, дорогая!
Киваю, но ответную улыбку выдавить не получается. Мое лицо словно онемело. Смотрю на свои руки, трогаю подушечки пальцев, проверяя чувствительность.
Егор выбегает на сцену, купаясь в овациях. Следом — Надежда, исполнявшая роль Мирты. Стою у сцены и, мне кажется, сейчас упаду.
Овации не стихают. К счастью, Егор возвращается за мной. Он поддерживает, когда выбегаем на сцену вместе. Из последних сил натягиваю улыбку.
Стоять на сцене, когда две тысячи пар глаз устремлены на тебя в восхищении и преклонении перед твоим талантом — как наркотик. За который я плачу упорством, часами каторжного труда в зале, болью, потом, кровью, снова и снова оттачивая каждое движение.
Делаю поклон сначала зрителям. Затем своему партнеру. Все вместе снова кланяемся зрителям. На сцену летят розы.
Все как во сне. Звуки оваций сначала превращаются в белый шум, а затем внезапно исчезают. Как будто я оглохла. Испуганно озираюсь по сторонам. Понимаю, что сейчас упаду.
К счастью, занавес начинает опускаться.
– Диан, ты в порядке? – обеспокоенно смотрит Егор.
– Отведи меня в гримерку, – прошу его, пытаясь сфокусироваться хоть на чем-то. – Мне нужно попить.
Он подхватывает меня на руки и уносит со сцены.
В гримерке никого. Благодарю бога за это. Партнер сажает меня на стул.
— Может, врача? — смотрит беспокойно.
– Все в порядке, мне просто нужно отдохнуть, – киваю ему, он уходит.
Делаю глоток чая из термоса. Пару минут сижу, уронив голову на руки. Я так устала. Словно на самом деле покинула жизнь.
Стук в дверь. Никого не хочу видеть. Но, не дожидаясь моего ответа, она открывается.
Входит Андрей.