Глава 5
Испепеляю взглядом воркующего мужа с его новой девкой. Представляю в красках, как встаю, направляюсь к ним выплескиваю горячий кофе прямо ему в рожу. Пока он от него отфыркивается, хватаю потаскуху за волосы и таскаю по полу.
Взгляд Милы становится еще более решительным:
– Пусть получат по заслугам!
Тоже беру нож и вилку. Неспеша отрезаю кусочек кордон блю. Кладу мясо в рот. Меня тошнит, но я все равно разжевываю его и проглатываю.
Мила грустно следит за моими движениями. Вздыхает. Тоже принимается за обед. Мы едва знакомы, но я не чувствую неловкость перед ней. Наверное, дело в том, что она, в отличие от меня, не пытается скрывать свои чувства. У нее все на лице написано. И это странным образом мне помогает.
Стараюсь дышать глубже. Собираюсь с мыслями.
Просто хочу уйти отсюда. Если получится остаться незамеченной – поеду в школу, заберу Яна. А дальше что? Отвезти его к бабушке, как в прошлый раз, не выйдет. И мне теперь тоже никуда не деться. Кроме Милы, и знакомых-то нет.
Перевожу на нее взгляд.
– Мила, а во сколько сегодня у Максима уроки заканчиваются? – спрашиваю безжизненным голосом.
– Через полтора часа. А что? – Мила заинтересованно смотрит на меня. По ее интонации чувствую, что она уже готова на любую мою просьбу.
У Яна тоже. Это отлично.
– Можно я попрошу тебя посидеть с Яном? – говорю, все еще сомневаясь, что это хорошая идея. – Поедем вместе, заберем их. Я отвезу вас домой.
Мне неловко просить об этом малознакомую женщину. Но это лучше, чем Ян будет свидетелем наших с Марком разборок. Да и Миле я доверяю. По ней видно, она очень хорошая.
– Конечно, – говорит она. – Не вопрос! Думаю, они с Максимкой поладят. Мой, знаешь, какой общительный. Если хочешь, пусть останется у меня на ночь. Завтра же суббота, в школу не надо. Как сможешь – заберешь.
Это идеальный расклад. Ян, скорее всего, будет очень сильно удивлен. Но я попробую что-то придумать и как-то все объяснить.
– Спасибо тебе, – выдыхаю я. – Ты меня очень выручишь.
– Если хочешь, могу еще показать, как сломать мужу нос – нас на курсе самообороны учили, – пытается подбодрить меня. Я стараюсь выдавить из себя улыбку, но у меня не выходит. Мила снова касается моей руки:
– Ничего, Ада, ничего, – похлопывает, глядя на меня с состраданием. Но от этого взгляда я лишь чувствую себя жалкой.
Замечаю, что муж со своей пигалицей поднимаются. Разговаривают, смеются. Муж берет со спинки стула пиджак,надевает. Больше прячусь за Милу, переживаю, что он вот-вот меня заметит. Но он не смотрит в мою сторону. Приобнимает девушку за талию и выходят из зала.
Что ж, нам торопиться с Милой некуда. Но и разговор не вяжется. Еще бы.
– Представляешь, – говорю, ковыряя пюре, – мне Зара буквально только что сказала об этом, – убитым голосом говорю подруге.
Та таращит на меня глаза:
– Да ты что??
– Да, прикинь, – хмыкаю печально. – Так и сказала, что меня предадут. И мужа моего похоже описала. Теперь уж и не знаю. В остальное тоже придется поверить, что ли.
– А что она тебе нагадала? – нетерпеливо спрашивает Мила.
– Да ничего хорошего. Опасность, перемены. Что все перевернется, и старое сгорит в огне. Останутся руины. Ничего не изменить. Это моя судьба. И все в этом духе. Думала, бред какой-то. А теперь даже не знаю, что и думать.
– Значит, она тебя не зря предупредила, – пытается приободрить Мила. – Зара бы не стала тебя просто так кошмарить. Попробуй хорошенько вспомнить ее слова. Даже записать, пока не забыла.
Киваю. Конечно, ничего записывать не буду. Рассказала про гадалку чисто, чтобы разговор разбавить. Но уверена, что, все же, чисто просто совпадение.
Закончив обед, к которому я почти не притронулась, мы выезжаем в сторону школы. Успеваем как раз к звонку на перемену. Ян вылетает по лестнице к гардеробу школы с широкой улыбкой на лице.
Оказывается, с Максимом они уже знакомы. Услышав, что мы едем к ним в гости, оба обрадовались. Кажется, все идет отлично и даже не вызывает подозрений.
Смотрю на мальчишек, которые уже вовсю строят планы на вечер. Максим ниже Яна ростом и с вихром светлых волос, как у матери. Мой сын, с голубыми глазами и длинными спутанными волнистыми волосами. Прическа скейтера, как он говорит. Ненавидит стричься.
Перехватываю взгляд Милы. Смотрит на меня приободряюще, мол, видишь, все хорошо. Киваю.
Загружаемся в машину, и я везу всех к Миле. Живут они недалеко от школы. Парни уткнулись в телефоны, видимо, играют в какую-то онлайн игру. До нас периодически доносятся их жаркие возгласы:
– Ты где? Да тут я! Я тебе не вижу! А все, вижу! Бежим к причалу! Это твоя лодка? Да нет, я еще не сделал. Ща. Вот видишь? Прыгай! Все, я запрыгнул, погнали. Да куда ты рулишь? К скале рули! Да знаю я!
И так далее в этом духе.
Доезжаем быстро. Поднимаюсь вместе со всеми в квартиру. Понятия не имею, как скажу сыну, что он останется здесь, а я поеду домой без него.
Мила с Максимом живут одни в скромной двушке. Мужа у Милы нет, но я не знаю почему. Спросить в лоб — мне показалось нетактичным.
Мальчишки сразу бегут в комнату Максимки и закрываются. Мила улыбается и пожимает плечами:
– Я не удивлюсь, если они даже не заметят, что ты ушла, – смеется она.
Высидев полчаса и выпив чашку чая, я все еще мнусь. Думаю, как объяснить все сыну.
– Давай я, – говорит Мила. – Ты что-то больно загоняешься.
Она встает, заглядывает в комнату мальчишкам:
– Эй, народ, вы хоть форточку откройте, – говорит громко, – сидите тут в духоте.
Слышу звук открывающейся форточки. Встаю, тоже заглядываю в комнату. Мила продолжает:
– Может, пиццу закажем? – начинает она издалека.
Мальчишки подпрыгивают с ультимативным “ДАААА!”
– Хотя, – бросает взгляд на часы подруга, – пока привезут, уже поздно будет. Если только Ян не захочет остаться.
– Хочу! – кивает Ян, глаза горят, словно он пиццу в жизни не ел. – Мам, можно? – смотрит на меня умоляюще.
Ну, Мила, ты хитрюга! Отдаю подруге должное за ловкость.
Через пару минут уже с легким сердцем за сына, спускаюсь к машине. Но быстро возвращаюсь к реальности.
Живем мы за городом. Пока доезжаю, чувствую себя измотанной и выжатой, как лимон. Уже начали спускаться сумерки.
Захожу в дом. Меня встречает лишь оглушительная тишина. Бросаю ключи, разуваюсь. Прохожу через зал. Мимо наших семейных фотографий на стенах. Теперь они кажутся ненастоящими. Словно из рекламы майонеза. Все наше семейное счастье – ложь.
Чувствую слабость во всем теле, падаю в кресло. Распластавшись как кукла, смотрю в потолок. Он словно надвигается на меня и вот-вот раздавит. Хорошо бы поплакать, да выплакать все, что накопилось. Но не могу. Видимо, слез уже не осталось.
Я сижу и жду мужа. В этот раз — никаких отговорок. Теперь это точно — развод!