Глава 4
Я стою в ванной и смотрю на четыре положительных теста на беременность. И мне кажется, что вселенная просто издевается надо мной. Это какой-то бред.
Как это возможно?
Мы не планировали детей так быстро. Я хотела закончить институт и поработать хотя бы несколько лет. Поэтому в опасные дни мы всегда пользовались презервативами. Я пробовала пить таблетки в прошлом году, но они не подошли мне. Случился гормональный сбой, и гинеколог порекомендовала какое-то время воздержаться от такого способа предохранения.
Столько месяцев наш метод не подводил, и именно сейчас случилась осечка?
Я с истеричным смехом оседаю на пол. Обхватываю колени руками, и позволяю себе от души разрыдаться.
Видимо, какие-то вещи просто должны случиться. Я не знаю, что это. Может, великий замысел. Может, что-то еще.
Но человек не может быть ошибкой. Не важно, в каких обстоятельствах я нахожусь, мой ребенок уже начал свой жизненный путь. Вероятно, наше будущее не будет идеальным. Не о том я мечтала, выходя замуж.
Но он есть. Мой малыш. И я могу быть ему мамой.
В сердце зарождается какое-то новое тепло. Оно растет, изменяя что-то внутри меня. Заставляет вылезти из панцыря боли, в который я заключила себя в тот ужасный день.
Это любовь.
Такая естественная и нежная любовь к ребенку, которого я еще даже не видела.
Но я знаю, что он есть. Растет во мне прямо сейчас.
И с этого момента я мама.
Встаю с пола, стирая с щек слезы.
Кажется, я нашла свою опору. Стержень, который не позволит валятся на обочине жизни разбитыми осколками.
Я должна собраться и действовать. Потому что я мама.
Я стану любящей семьей для крохотного человека. Я справлюсь.
Это похоже на крылья за спиной. Я больше не могу позволить себе боятся или раскисать. Теперь я глава семьи. И от меня зависит счастье моего ребенка.
Я не слишком много думала раньше о детях. Казалось, что еще слишком рано. Но я всегда знала, что они у меня будут.
Так что я правда рада. Даже счастлива.
Новость настолько ошеломительна, что мне кажется, будто меня ударили по голове тяжелым мешком.
Мысли в голове скачут, а сверху их заливает сироп из глупой радости.
Тот факт, что отец моего малыша полный мудак, не имеет никакого значения. Это не важно. Совсем.
Я уверена, что ребенок возьмет от отца только хорошее. Есть же в Германе что-то светлое, я надеюсь.
Когда я выхожу из ванны, Давид Тигранович протягивает мне стакан воды. Его проницательный взгляд внимательно изучает мое заплаканное лицо.
— Не торопись с решениями, — просит мой старый друг. – Я знаю, что Герман сильно тебя обидел, но…
— Тут нечего решать, — мягко улыбаюсь. – Я разведусь с Германом. И мы с малышом обязательно будем счастливы.
Давид Тигранович неожиданно треплет меня по макушке.
— Я в тебе и не сомневался, Аннушка.
Мне так тепло от его поддержки, что я не выдерживаю и порывисто обнимаю мужчину.
Есть все-таки хорошие люди. И Давид Тигранович один из них.
Мое настроение настолько улучшается, что впервые за последнее время я спокойно засыпаю и крепко сплю всю ночь.
Так что утром просыпаюсь значительно более бодрой и здоровой. Прямо чувствую, как жизнь понемногу возвращается в мое тело.
Два года назад в этом доме осталась половина моего гардероба. Так что хоть с этим проблем не возникло. Я накидываю свой старый любимый халат поверх пижамы, и с хорошим настроением топаю на кухню.
Есть хочется. А в моем положении это важное обстоятельство.
— Ой! – пугаюсь я, наткнувшись в кухне на незнакомого молодого мужчину в деловом костюме.
Красивый какой. Широкоплечий.
Он окидывает меня серьезным сосредоточенным взглядом, улыбается одними губами и протягивает руку для рукопожатия.
— Здраствуйте, Анна Сергеевна. Я — Глеб Андреевич Поливанов. Ваш адвокат по бракоразводному процессу. Лучше просто Глеб, если вы не против. Давид Тигранович попросил меня помочь в этом сложном деле.
С удовольствием жму руку такого важного для меня человека.
— Садитесь, обсудим все по-человечески, — окликает нас Давид Тигранович, который оказывается успел приготовить для всех на кухне чай.
Мне быстро объясняют, что адвокатская контора Глеба тесно сотрудничает с фирмой Давида Тиграновича. И вообще они старые приятели. Я не удивлена. Давид Тигранович обладает настоящим талантом заводить полезные связи.
Груснею на секунду, вспомнив, что Герман Воецкий тоже был вот таким вот знакомым Давида Тиграновича. И лучше бы нас никогда не представляли друг другу.
Тут же мне становится стыдно за свои мысли. Нет, нужно быть благодарной судьбе. За все, что было хорошего и плохого. За ребенка, которого я ношу теперь под сердцем.
— Я знаю, развод – это всегда тяжело, — Глеб накрывает своей рукой мою, возвращая меня к разговору. – Тем более с таким влиятельным человеком, как Герман Воецкий. У него достаточно возможностей, чтобы повлиять на суд. Но и он не всесилен. Заставим его подчиниться закону, и поделить активы, приобретённые за время брака.
Я качаю головой.
— Не нужно всего этого. Зачем мне его деньги? Я просто хочу, чтобы нас больше ничего не связывало. Просто свидетельство о расторжении брака сделает меня более чем счастливой.
Глеб хмурится. Он явно несогласен с такой позицией.
— Подумайте еще раз. Закон не считает, что это целиком и полностью его деньги. Вы имеете права. И не стоит так легко разбрасываться своим.
Я грустно улыбаюсь своему адвокату.
— Это не гордость или слабость, — объясняю я. – Просто в моем положении нужно расставлять приоритеты. Не знаю, сказал ли вам Давид Тигранович, но я жду ребенка. Поэтому чем скорее закончится развод, тем спокойней пройдет моя беременность. Это главное. Будет просто идеально, если я вообще не увижу Германа Воецкого даже на суде. Это возможно? В последнюю нашу встречу он вел себя очень агрессивно. Я не хочу рисковать здоровьем ребенка.
Мужчины переглядываются, заставляя меня напрячься.
— Понимаешь, Аннушка, — говорит осторожно Давид Тигранович, — мы тут посовещались с Глебушкой и решили, что сказать Герману о ребенке тебе все-таки придется.