Глава 6
Мимо проезжает машина, фарами высвечивая номера мерседеса. Мне не показалось! Тачка мужа! Что за черт! Он что, следит за мной?!
Уже собираюсь перебежать дорогу и разоблачить. Но подъезжает такси. А, вообще,видеть этого гада не хочу!
Вместо этого, набираю его номер, забираясь на заднее сиденье такси. Сжимаю кулаки, готовлюсь сказать этому мудаку все, что думаю! В трубке длинные гудки, и никто не берет. И будто не гудки, а звуки кардиомонитора. Мое сердце замедляется им в такт, вот-вот остановится: пииииииии.
«Абонент не отвечает или временно недоступен…» — слышу в трубке.
Сбрасываю.
Водитель, уложив чемодан в багажник, садится за руль.
— На Фонтанку? —спрашивает меня и тыкает что-то в приложении.
— Угу, — киваю, все еще разглядывая тачку мужа.
Шпионит за мной? Серьезно? Совсем свихнулся что ли?
Секунду раздумываю над тем, чтобы все-таки выйти и подойти к нему. Но этот его взгляд полный ненависти и жестокости я надолго запомнила. Так что, не надо, спасибо! Пошел в жопу, гад!
Откидываюсь на сиденье, когда трогаемся с места. Так странно это все. Последние два с лишним года я жила в какой-то сказке. И теперь она резко закончилась, выкинув меня в суровую реальность. Это так вот оно происходит? Уроки судьбы или что?
Где ты — не счастливая жена богатого бизнесмена, а вчерашняя студентка без кола и двора и без опыта работы вдобавок.
Кусаю губы. Винить себя, что не была готова к такому повороту, не могу. Никто ж не выходит замуж, готовясь что муженек выкинет что-то такое.
Да и Давид, он не такой… Тру лицо руками, тяжело вздыхаю.
…Или я просто дура!
А родитель ведь говорили… Слишком большая разница в возрасте, слишком большая социальная разница. Неравный брак чреват вот такими рисками. Захотел муженек — выплюнул на улицу. Без объяснения причин даже! Тьфу! И все. И нет тебя.
Да это что, человеческое отношение? Моя судьба ему, похоже, безразличнее брошенного на асфальт окурка!
Как вообще после такого кому-то верить в жизни?
— Вам не мешает музыка? — спрашивает водитель.
Качаю головой. Хуже точно быть не может. Я на дне.
Надо взять себя в руки. И лучше подумать о том, как без копейки в кармане жить в ближайшее время? Челлендж начинается!
Маме с отчимом все расскажу, только попозже. Когда сама в адекват приду хоть немного. Они помогут.
А пока… Дотрагиваюсь до сережек. Больше у меня ценного ничего нет. Поэтому придется продать их. Схожу завтра в ломбард и узнаю, сколько они стоят.
Жалко. Они мне так нравятся…
Помню, как Давид мне их подарил. В тот вечер была уверена, что он забыл про нашу годовщину. Мы возвращались с работы, я тогда еще была на стажировке. А он говорит: — Сонь, посмотри в бардачке где-то были салфетки влажные, достань, пожалуйста.
Я ничего не подозреваю, тянусь к бардачку, открываю. А там — пакетик брендовый. Сразу понимаю — для меня. Взвизгиваю от радости! Давид довольно улыбается, кайфует от моей реакции, наблюдает, как я надеваю сережки, как кручусь, рассматривая себя в зеркальце.
Черт, не понимаю! Как же все рухнуло? Мы же были счастливы!…
«Пошла вон из моего дома» — все еще звучит у меня в голове, перед глазами искаженное гневом лицо мужа, его пылающие глаза.
«Из ЕГО дома». Да там все по моему проекту, я каждую плиточку в ванной выбирала, всю мебель, цвет стен. Его дом!
Закрываю воспаленные глаза, давая им отдохнуть.
Даже если Давид разлюбил, разве я заслужила такое отношение?! Он просто бессердечный подонок!
— Здесь остановить? — спрашивает водитель, выдергивая из моего забвения.
Не заметила, как мы доехали. Разглядываю в окно дома, пытаясь понять, где мы.
— Да, у той подворотни, пожалуйста!
Ася с универа там же и живет, на углу Московского и Фонтанки. Сколько посиделок у нас было! Сто лет тут не была.
Выхожу из машины, водитель достает из багажника чемодан. Благодарю его, тащусь к воротам, открываю инструкции подруги. Набираю код на домофоне, толкая чугунную калитку. Перетаскиваю, таща чемодан через порожек.
Капец, как в машину времени попала. Снова чувствую себя студенткой, какой была до встречи с Давидом. Звук колесиков эхом разлетается по сводам арки. И от этого звука становится так тоскливо! На стене какие-то надписи, бросается в глаза четверостишье:
Вечерние поля в росе Над ними вороны… Благословляю вас на все четыре стороны!
Цветаева? И рядом матерное слово из трех букв. Очень по-питерски, однако. И так в точку! Стою и хочется опять разрыдаться. Качу чемодан дальше.
– Сколько лет, сколько зиииим! – встречает меня Ася на лестничной площадке, когда я пытаюсь вытащить чемодан из узкого, как гроб, лифта. – Давай помогу.
Совсем не изменилась! То же русое каре и добрые карие глаза с длинными ресницами.
Подруга бросается ко мне, и мы вместе вытаскиваем чемодан. Двери лифта закрываются с таким звуком, будто он сейчас развалится.
Секунду смотрим друг на друга. По моему зареванному лицу она понимает все без слов. Улыбка стекает с ее лица, смотрит теперь с сочувствием.
– Иди обниму, – говорит она.
Мне немного неловко. Не виделись сто лет, и я тут такая — как снег на голову свалилась, еще выгляжу как чухондра. Да уж, паршивая из меня подруга. Совсем забросила девчонок, как замуж вышла.
Пока Ася меня крепко обнимает, я судорожно пытаюсь вспомнить, не забыла ли я ее поздравить с Днем рождения. Вспоминаю, что отправляла смску с пожеланиями, выдыхаю с облегчением: ну, хотя бы так.
– Все, пойдем, – говорит она, – сейчас тебя с Левой познакомлю, чайник поставлю, и все нам расскажешь.
Берет мой чемодан и катит к квартире.
Что еще за Лева? Парень ее, что ли? Я ж вообще не в курсе что у нее за это время происходило. Неловко будет в таком виде предстать перед незнакомым мужиком. Да еще и про измену мужа рассказывать. Думаю об этом и заливаюсь краской от стыда.
Больше всего чувствую себя дурой от того, что вообще не понимаю, почему все это со мной случилось! Вот идиотка.
– Лева, у нас гости! – говорит Ася громко, затаскивая чемодан в микроскопическую прихожую.
Навстречу мне выходит огромный рыжий кот, размером с приличную собаку.
— Лева, это Софа, Софа, это Лева, — представляет нас Ася.
Выдыхаю с облегчением. Сажусь на корточки и протягиваю руку коту, давая себя обнюхать. Такой Лева мне нравится, такой мужик очень даже кстати. Кототерапиюя сейчас в самый раз.
– Ну, привет! – пытаюсь почесать его, но котяра все еще смотрит на меня подозрительно.
В кармане вибрирует мобильник. Достаю, кидаю взгляд на экран. Сообщение с незнакомого номера. Пофиг, наверное, рассылка.
– Давай раздевайся, руки мой. Я пока пойду чайник ставить, – говорит Ася, проходя на кухню. – Ты голодная?
– Н-нет, спасибо, – отвечаю смущенно.
Нафига я вру? Голодная ужасно. Хотя все равно кусок в горло не полезет. Надеюсь, Ася не будет слишком настойчива в своих расспросах. Единственное, что я хочу сейчас – это в душ и в кровать.
К счастью, Асе хватает одной фразы: “Я рассталась с Давидом”, чтобы перестать задавать вопросы, видя мое состояние. Вместо этого, берет гитару и что-то брынькает. Сжимаю горячую чашку чая с мятой, “Успокаивающего”, как сказала Ася, смотрю в окно на медленное поблескивание Фонтанки.
Может, чай успокоил, а, может, у Аси тут так спокойно. Мне становится чуточку легче. Тут почти ничего не поменялось. Даже тот же бежевый плед в мелкий рубчик, небрежно накинутый на изголовье дивана.
Лева, наконец, показывает первый знак доверия: прыгает на диван и устраивается рядом. Чешу его за ушком. Так и сидим втроем, пока не собираемся спать.
Только в постели еще раз проверяю телефон и вспоминаю про смску. Клацаю по ней, чтобы открыть сообщение.
“Здравствуйте, София Александровна! С прискорбием сообщаю о кончине Лазарева Петра Сергеевича, прошу явиться на оглашение завещания во вторник, 20го апреля в 12-00 по адресу, указанному ниже. С уважением, нотариус, Константинова Наталья Федоровна”
Приподнимаюсь на подушке, хлопаю глазами, проверяю, не начались ли у меня галлюцинации. Пробегаю по строчкам снова. Нет, вроде все верно поняла, я еще в своем уме.
Только я понятия не имею, о ком идет речь, и что еще за завещание!