****
Понимаю, что мне нужно игнорировать золовку. Стараюсь просто пройти мимо, молча. Но не тут-то было! Эльнара нарочно встает у меня на пути, выпячивая несоразмерную стройному телу огромную грудь.
Она настоящая восточная красавица, не чета мне. Высокая, черноокая, с длинными прямыми волосами, фигура то что надо — округлые бедра, тонкая талия, пышная там, где положено.
— А ну стой, беспутная!
Она смотрит с высоты своего роста и противно ухмыляется.
Если бы в этом доме все узнали её настоящую сущность!
Эльнара та невестка, которой можно гордиться. Из правильной семьи, правильное воспитание. Свекр и свекровь всегда ставят её в пример мне. Да, при них, при Амире и при своём муже Хабибулле, младшем брате Амира, она покорная, головы не поднимет. Родителей мужа называет мама и папа, руки целует, делает вид, что всегда готова помогать.
На самом деле она жуткая лентяйка и лишний раз не переломится, а чаще всего делает вид только что помогает мне и мою работу по дому выдаёт за свою. Да еще и с прислугой обращается по скотски.
Меня она ни в грош не ставит, зная, что я неугодная семье невестка, которую все мечтают выкинуть из этого богатого дома.
Я пыталась с ней подружиться, мне казалось, если она поймет, что я добрая, мирная, не хочу разлада в семье, хочу, чтобы Магомедовы мной гордились, то мы сможет найти общий язык. Но оказалось этой змее подколодной моя дружба до лампочки.
Она рада что я, старшая невестка, не в чести тут. Меня можно шпынять, поучать, ругаться со мной. Я должна быть главной в доме после свекрови, но главная тут именно Эльнара.
Давно хотела взять себя в руки и научиться ей отвечать. Но я не могу… Не люблю разборок и трений. Для меня главное сохранить мир, пусть даже целой своей гордости.
— Значит, правду про вас говорят — при удобном случае хвостом метёте! И не стыдно тебе? При живом муже залезла в машину к другому! Что ты там с ним делала? признавайся, дрянь! Может ты уже и нечиста?
Обойти Эльнару молча не удаётся.
— Отвечай давай, Белоснежка! А то закричу, весь дом подниму! Будешь перед папой Ибрагимом сама отвечать.
— Эльнара пропусти, мне надо к дочери. Я приехала на такси, Амир знает.
Безбожно вру, но мне ничего не остаётся, хочу быстрее войти в дом, в комнату, которую и своей-то не могу назвать, потому что ко мне в любой момент могут без стука зайти и Эльнара, и свекровь — Рания, да и прислуга со мной не всегда церемонится.
Я не жаловалась Амиру никогда. Знала, что из-за меня у него итак много проблем с роднёй. Иногда только заикалась о переезде, но каждый раз он спокойно и обстоятельно давал понять, почему это невозможно. Со временем, я, наверное, смирилась, поняв, что именно моя покорность воле мужа — единственная возможность быть с ним. А я… ужасно этого хотела! До этого момента…
— Такси? ты будешь мне втирать, что вот эта крутая тачка, которая несколько миллионов стоит — просто такси? Не заливай! Нашла уже кого-то да? Амир узнает и вышвырнет тебя.
Если бы она только знала как я сама этого хочу!
— Ты тут никто, Ксюша, пустое место. Если бы не Амир, тебя бы сюда даже горничной не пустили. И вообще, ты не должна была за него выходить, ультиматумы ему ставить! Ты простая подстилка, блондиночка! Даже сына Амиру родить не смогла! А я вот рожу своему Хабиби мальчика, и он будет главным в семье! Первым над вашими детьми. И все достанется ему.
— Можешь уже сейчас забирать всё. Ни мне, ни моей дочери не нужно ничего от Магомедовых. Всё, что они могут дать — деньги, золото, власть — мне не нужно!
— Ох и дура же ты, Белоснежка! Но такая ты мне нравишься. — она смеется, довольно тихо, но широко рот открывая. — Я не скажу Амиру про машину, если хочешь. Но за это ты должна будешь кое-что сделать и для меня.
***
Смотрю на неё, не понимая, что ей нужно. После всего произошедшего туго соображаю, торможу. Если бы я была чуть сильнее, смелее, просто оттолкнула бы её и пошла в дом. Может, пора уже перестать быть молчаливой терпилой?
Но сил на борьбу сейчас нет. Мне надо к дочери. Надо собрать вещи. Надо уехать.
— Эй, слышишь меня? У Амира сейчас новый проект. Хабибулла хотел его возглавить, но Амир упирается. Уговоришь его взять Хабиби на это место и я от тебя отстану.
Что? Она серьёзно? Эльнара считает, что Амир меня будет в таких делах слушать? Нет, он, конечно, относился ко мне очень хорошо, лучше, чем кто бы то ни было — если не считать измен, о которых я не знала. Но никогда мы с Амиром не обсуждали его работу! Он сразу дал понять, что вся деловая сфера его жизни — не для меня. Я для семьи, для дома, для детей, для любви… Я так считала.
Глупенькая, уверена была, что он любит. Но, видимо, меня ему всегда будет недостаточно…
— Эй, ты что на меня уставилась? — Эльнара говорит грубо, подходит ближе, — настолько тупая, блондинка, да? Сможешь уговорить Амира, и я буду тебе помогать.
Помогать? В чем эта стерва может помочь?
— Мне не нужна твоя помощь. И ничего я Амиру говорить не буду. Пусти меня в дом.
— Стой, гадина мелкая! Хочешь, чтобы все о твоем позоре узнали? Шляешься с кем попало ночами!
— Пусть узнают, мне плевать. Пусти!
Истерика подкатывает к горлу. Становится настолько трудно дышать, что перед глазами мелькают тёмные мушки. Смотрю в карие глаза Эльнары и чувствую, как внутри закипает долго сдерживаемая ярость. Оказывается, это чувство зрело во мне уже давно, но я запихивала его куда подальше, пытаясь играть ту роль, что определил мне муж. Но теперь, после всего, что я сегодня видела, я просто взрываюсь!
Толкаю Эльнару в плечо.
Довольно сильно – так, что она пошатывается и отступает, округляя глаза:
— Да что ты себе позволяешь, гадина?!
Потом шипит что-то на родном языке. За полтора года жизни с семьёй Амира я научилась некоторым словам, поэтому теперь могу разобрать совсем «нелестные» комментарии в свой адрес.
Невестка оторопело таращится на меня, пока я прохожу в дом.
— А ну стой! – кричит она вдогонку, но я резко оборачиваюсь и стреляю в неё таким взглядом, какого она, наверное, ещё ни разу у меня не видела. Эльнара замолкает. Слова будто застревают у неё в горле, и я, больше не мешкая, бегу вверх по лестнице.
Захожу в комнату к малышке. Амина крепко спит в своей кроватке…
Я быстро мою руки в соседней ванной и возвращаюсь к ней. Склоняюсь и ласково глажу её светленькую головку…
Слёзы снова наполняют глаза, в горле встаёт ком.
Осматриваюсь по сторонам. У моей малышки Ами есть всё. Спальня маленькой принцессы. Все необходимые игрушки, одежда, баснословно дорогая коляска… Амир не жалеет денег и очень любит дочь. Балует её… Когда приходит с работы, несмотря на усталость, всегда идёт к нашей крошке, берёт её на руки, играет, читает книжки.
Раньше вечера были моим любимым временем суток. Ведь, несмотря на нелюбовь его родственников, любовь Амира затмевала все сложности. Ради этих нескольких часов семейного счастья я готова была стерпеть многое. Но… только не измену!
Смотрю на Амину и судорожно думаю, что мне предпринять. Как назло, в голове чистый лист… Просто знаю, что должна уйти от него. Вот только куда?
У меня ничего нет. Ни дома, ни работы… Ни даже диплома о высшем образовании… Ведь из-за сложной беременности мне пришлось сперва перевестись на заочное, а потом уйти в академический отпуск.
Когда мы встретились с Амиром, я училась на втором курсе. Жила в общежитии при институте. Хотела получить диплом учителя младших классов и даже не думала о замужестве. Но потом…
У нас с ним всё там быстро закрутилось. Сперва его шикарные ухаживания, которые легко вскружили голову девушке из небогатой семьи, что видела букеты со сто одной розой только в постах известных моделей в соцсетях. Я никогда не гналась за богатыми мужчинами, потому что знала, что за всё в этой жизни приходится платить… Вот только Амир был настойчив, но не пошл. Он быстро понял, что до него у меня никого не было, и, к моему огромному удивлению, не настаивал ни на чём интимнее страстных поцелуев.
Говорил, что ему нравится моя чистота…
Прикрываю глаза, вспоминая сцену с его секретаршей, и печально улыбаюсь сквозь слёзы. Очередное вранье! Явно же, что моя чистота совсем не то, что может удовлетворить его животные аппетиты!
Мне снова становится тошно, и я рвусь к шкафу.
Беру первый попавшийся рюкзак и запихиваю в него вещи малышки. Руки дрожат. Лихорадочно соображаю, что взять в первую очередь, а что можно оставить.
В итоге набирается столько вещей, что они не помещаются в рюкзак. А, ведь, ещё нужно бутылочки взять, смесь, соски… Её витамины, что стоят в кухне… Коляску…
Опустошённо опускаюсь на диван и какое-то время просто смотрю перед собой.
Из родственников у меня есть только мама. Она живёт в маленьком городке в Московской области. В небольшой квартире с отчимом и моей младшей сестрой. Если я к ним перееду, для меня и Ами найдётся место хорошо если на кухне…
Прикрываю глаза, опираясь лбом о ладони. Какая же я дура! Никогда не требовала у мужа денег на личные расходы! Думала, мне это незачем! Ведь всегда рядом был Амир. Поэтому я не откладывала деньги. Если честно, то после рождения дочки, всё моё внимание было полностью сконцентрировано на ней. Сложная беременность, сложные роды… Я похудела и стала куда меньше внимания уделять своему внешнему виду.
Быть может, поэтому муж «пошёл налево»? Ему не хватало внимания?
Резко одёргиваю себя за подобные мысли. Нет, измене не может быть оправданий. Это предательство! Это грязь… Если его что-то не устраивало, он всегда мог поговорить! Нужно было всего лишь…
— Ксения? – дверь спальни дочери почти бесшумно открывается, и голос свекрови выводит меня из печальных раздумий.
Быстро утираю влажные щёки и выпрямляю спину.
— Рания Ришатовна, добрый вечер… — тихо шепчу, пряча взгляд.
Женщина проходит в комнату и тут же замечает собранные сумки с детскими вещами.
— В чём дело? – даже в полумраке спальни замечаю, как она хмурится. – Вы с Амиром куда-то собираетесь?
Её темные глаза, так сильно напоминающие мне глаза любимого, прищуриваются, глядя на меня с подозрением.
Мотаю головой, теряясь и не зная, как избежать расспросов.
— Идём, не будем мешать малышке.
Говорит она, и я понимаю, что расспросов избежать не удастся.
Выхожу из спальни, плотно прикрывая за собой дверь.
— Пойдём, выпьем чаю? – предлагает свекровь.
— Нет, — мотаю головой, дрожа всем телом. Какой ещё чай? У меня жизнь рушится, и чай сейчас совсем не поможет!
— В чём дело, Ксения? – свекровь стоит напротив и внимательно вглядывается мне в глаза.
Из всех родственников Амира она всегда казалась мне наиболее адекватной. Не доброй, но и не откровенно злой… Знаю, его мать тоже не одобряла наш брак, но после рождения Амины, кажется, смирилась и приняла нас…
— Ну же, расскажи, — её голос становится чуть более нежным, и это становится последней каплей в переполненной плотине моих душевных терзаний. Меня будто прорывает, и я выдаю:
— Ваш сын мне изменяет!
Губы дрожат, а по щекам скатываются одинокие слезинки.
— Я… видела это! Своими глазами! – выдаю, чтобы отрезать возможные возражения в стиле «а ты уверена?» и «да откуда ты знаешь!».
Вопреки моим ожиданиям, свекровь не кажется удивлённой.
Она лишь вздыхает и качает головой с видом человека, который раздумывает о том, как лучше сообщить ребёнку, что Деда Мороза не существует.
Новая волна возмущения захлёстывает меня.
Боже, я даже не подозревала о том, насколько я дура!
— Вы знали? – голос дрожит, ломается. – Вы обо всём знали и молчали?!