Глава 5. Ты не узнала меня, Вивьен?
Черный взгляд незнакомца пугает до дрожи. По спине пробегает холодок.
– Я все отдам! Я все отдам! – мямлит дядя.
Никогда не видела его таким напуганным, как сейчас. Во что он вляпался?
– Отдашь? – рычит разбойник. Или кто он? Ну уж точно не благо нравственный господин! – На твое имущество уже выписан арест и скоро его выставят на аукцион. Думаешь, я не в курсе?
– Я найду деньги! Обещаю! Я все отдам! – слезно клянется дядя, и его страх передается и мне.
– Найдешь, – рычит лохматый, а затем хватает дядю за шкирку как какого-то щенка.
Я невольно взвизгиваю, когда громила вытаскивает моего опекуна из повозки и кидает на землю.
– Взять его! – рявкает он, а затем обращает ко мне свой бешеный взгляд.
Ик! Кажется, теперь дрожат не только колени, но еще и зубы.
– Ну-ка пойдем со мной! – тянет он ко мне свои грязные лапы, а я не представляю, как от него спастись. Вжимаюсь в угол повозки, но мощная лапа дотягивается и сюда.
Он пытается ухватить за руку, а я в панике дергаюсь так, что браслет срывается с моего запястья и падает.
В черных глазах вспыхивает ярость. Громила запрыгивает в повозку так, что кажется, что она сейчас либо перевернется, либо сломается от его веса, а может и все вместе. Одним резким движением запускает стальную шестерню в мои волосы и вытаскивает наружу.
Я падаю на сырую, холодную траву, покрытую тонким слоем тянущегося тумана.
Глаза, полные страха, бредут по округе. О, боги! Сколько их тут, этих разбойников? Пять, семь? Нет, целая дюжина! И мне от них не сбежать!
– Вивьен, – слышу словно сквозь пелену голос Лейлы, и вырываясь из омута воспоминаний.
Не замечаю, как по привычке потираю запястье, на котором когда был любимый плетеный из разноцветных ниток браслет.
– Прости, задумалась, – силюсь улыбнуться, а затем вспоминаю, о чем она спрашивала, и говорю, что жила у тетушки в северных землях.
Врать Лейле совсем не хочется, но и омрачать первый день в Академии жуткими историями тоже.
– Значит, ты на первом курсе? – уточняет она, пока мы медленно двигаемся в очереди. – Я на третьем. Ну, раз уж не сможем учиться вместе, то давай хотя бы попросимся в одну комнату?
Идея мне нравится. Очень. Жить со школьной подругой куда лучше, чем с незнакомкой.
Я охотно киваю, но снова возникает чувство, будто на меня смотрят. Между лопатками так и жжет. Оборачиваюсь и вижу сквозь огромный зал эти глаза, способные затмить все на свете. Способные подчинить. Способные смотреть прямо в душу.
Почему я всегда замираю, когда вижу его? Будто я больше не властна над собой. Будто надо мною властен он.
Ректор.
Сердце подскакивает и начинает биться чаще. Перед глазами вновь та сцена в его спальне, где мы оба катимся по полу. Жар его дыхания. Запретные прикосновения.
Нет! О чем я думаю, глупая? Куда важнее, почему он сейчас смотрит! Так пристально. Прямо на меня. Он ведь не узнал!
– Смотри не влюбись, – пробивается ко мне голос Лейлы, и я тут же смущенно отворачиваясь.
– Ты вообще о чем? – хмурюсь я, но внутри все до сих пор дрожит, а щеки предательски пылают.
– Ну, наши девчонки, как только узнали, кто станет новым ректором, сразу же по женским салонам побежали, – хихикает Лейла. – Я слышала, что некоторые даже намеренно просились на балы, которые он посещал. Да только бестолку.
– Что, женат? – спрашиваю я, а сама вновь тихонько поглядываю на балкон.
Ой, зря я это. Все еще смотрит. Нужно срочно отвернуться.
– Говорят, у него есть истинная, – сообщает Лейла, и я ощущаю странную горечь во рту.
Истинная, значит….
Чего это я? Мне нужно держаться подальше, а не рассуждать о личной жизни ректора, который, между прочим, может не только выгнать меня из академии, но и свободы лишить, если догадается, что это я проникла в его спальню!
– Так что ты поосторожней. Тут целая очередь. Будешь строить ему глазки, тебя заживо съедят, – предупреждает Лейла.
– Ничего подобно точно не произойдет, – обещаю я, а сама про себя отмечаю, что причин держаться подальше больше, чем достаточно, включая наличие истинной, если она, действительно существует. Слухам я по своему собственному опыту не верю.
Тихо вздыхаю, а затем шагаю к стойке, когда подходит наша с Лейлой очередь.
Ворчливая старушка в сиреневом чепчике заполняет формуляры, затем называет номер комнаты.
– Иди первой, я догоню, – говорит мне Лейла, увидев кого-то в толпе. Машет ему рукой и тут же скрывается.
А что я?
На всякий случай оглядываюсь, но ректора уже не вижу. Вот и хорошо. Чем дальше буду, тем целее останусь!
Подхватываю сумку и иду себе спокойно в 301 комнату. Странное чувство дискомфорта внутри так и не проходит, потому я пытаюсь отвлечь себя всем, чем могу.
Вот, например, вазоны красивые у окна. А тут огромные полотна в позолоченных оправах прямо на стенах огромной лестницы. Так за разглядыванием и не замечаю, как оказываюсь на нужном этаже.
301. Это должно быть в самом начале коридора. Ага, вот!
Изгибаю брови глядя на табличку “..01”. Мда. Такая красота вокруг, а потерянную циферку не заменили. Печаль, ну да ладно.
Тяну себе преспокойно ручку без применения магии, поскольку до заселения комнаты не запечатаны, и вхожу в довольно просторную спальню. Ого! Вот так размер!
Это же не комната адептов, а целый дом. Тут и диванчик и кресла с чайным столиком имеются. Зелененькие такие. И шкаф, точнее целый ряд шкафов для книг у стены. Стол. Один. Но нас ведь двое.
И кровать почему-то одна. Она, конечно, огромная, но спать с Лейлой лучше по отдельности.
Я точно туда пришла?
Ясное дело, что нет. Вот же горгульи. Наверняка, это комната для преподавателей. Лучше отсюда поскорее смыться.
Только хочу уйти, как замечаю поверх бумаг на столе тонкую плетеную ленту. Сначала хмурюсь, борясь со схлынувшими подозрениями. Похожий браслет был у меня. Но он ведь не один такой в городе….
Да, точно. Просто похожий. Не нужно трогать чужую вещь.
Но можно ведь просто поближе рассмотреть. Я быстренько….
– Что вы делаете в чужой комнате? – раздается за спиной голос, едва я приближаюсь к столу.
Тут же оборачиваюсь и выпрямляюсь по стойке смирно, когда обнаруживаю в дверях две фигуры. Маленькую и сутулую, и высоченную с широкими плечами. Кажется, я даже отсюда чувствую этот манящий запах древесины и перца.
Да что ж такое! О чем я?!
– Господин ректор, поверьте, в нашей академии никогда подобного не случалось. Приношу свои извинения, и обещаю уладить этот неприятный инцидент! Ваш покой больше никто не потревожит! – выслуживается перед новым начальником профессор, а тому, кажется, вообще нет дела до сказанных слов.
Смотрит прямо на меня. Таким пронзающим, опасным, но вовсе не холодным взглядом, что внутри все опять связывается в узел. И это путает меня и пугает куда сильнее, чем тот факт, что я опять оказалась поймана в чужой спальне.
– Что ты тут вынюхивала? – рявкает на меня профессор и уже, кажется, собирается выволочь меня за шкирку, как ректор одним движением руки велит ему остановиться.
– Профессор Ставр, я сам разберусь. У вас всё готово к началу церемонии? – звучит этот низкий голос и будто забирается прямо под кожу. Да что же это за наваждение такое?!
Качаю головой, желая прийти в себя, получается не важно. Будто меня приворожили. Даже смешно!
– Да-да, конечно, готово, – кивает головой профессор, явно, не понимая намек ректора.
– Лучше проверить. Не люблю сюрпризов, – добавляет новоиспеченный глава академии, и Ставр, наконец-то, соображает.
– Конечно! Сейчас же! – он едва ли не подпрыгивает вместо того, чтобы сделать поклон, а затем уносится прочь. Не знала, что в его возрасте можно сделать такой финт. Вот доживу до этих лет и проверю.
Если доживу….
Сердце пропускает удар, а по телу разливается напряжение, как только я замечаю, что ректор, медленно, но вполне решительно закрывает дверь.
Чего это он удумал?!
Клац, и мы теперь одни. В его спальне. За закрытой дверью. Ой, сердечко, только не шали. Я тебя умоляю. Я умоляю! Ты слышишь?!
Какой там, оно не просто прыгает. Оно, видимо, сбежать собирается. Вот-вот проломит ребра.
Не моргая смотрю в глаза ректора, пытаясь понять, что он сейчас задумал. Это ведь не по уставу – закрываться с адепткой в комнате.
Ладно, если был бы кабинет. А тут – спальня, личное пространство мужчины и я, молодая девушка с ним наедине. О боги! Я сейчас опять раскраснеюсь!
Или он во мне девушку не видит? Просто злостного нарушителя правил?!
Вот только взгляд….
Дыши, Вивьен, дыши.
– Ну, адепт, Аллеро, вы опять заблудились? – его низкий голос касается слуха, и тело покрывается мурашками. В комплекте с этим пронзительным, давящим, но не удушающим взглядом, я совсем теряюсь, и не улавливаю суть вопроса.
Стою, как идиотка.
– Адепт Аллеро, – звучит уже строже, и я тут же прихожу в себя.
– Простите, я не специально. Я полагала, что в свою комнату зашла, – выпаливаю на одном дыхании и тут же сжимаюсь, не зная, какой реакции от него ждать.
По идее, плевать ему на объяснения. Я ведь нарушила устав.
– С каких пор моя спальня стала вашей? – спрашивает он, и я отрываю глаза от пола, но тут же жалею.
Да чего ж он так смотрит? Вот точно не так, как ректор на своего подопечного! Клянусь, мне это не кажется!
– Эм, так распределительница сказала, – пытаюсь ответить, но голос срывается от волнения. Какой позор! – 301.
Его бровь поднимается.
– Вы на четвертом этаже, адепт Аллеро.
– Что? – хлопаю я глазами. – Простите, я разнервничалась и спутала этаж. Первый день в академии ведь.
Темные глаза опасно щурятся, и я забываю всю ту жалостливую тираду, которую только что хотела сказать. А еще, кажется, я забываю, как дышать.
Ректор подается немного вперед, будто желая убедиться, что я ему не лгу.
– Простите, – только и выдавливаю из себя, и неожиданно выражение его лица из хищного становится каким-то отрешенным. В этот же момент он отстраняется.
– Вы меня накажете?
– Идите, адепт Аллеро, – только и велит, оставаясь верным тому холоду, что неожиданно появился на его лице ни с того, ни с сего.
Но так даже лучше. Хотя бы сердце бросило плясать танцы дикарей.
Шустро делаю книксен, и на всякий случай немного огибаю комнату, чтобы держаться подальше, но все равно приходится пройти с ним рядом, чтобы просочиться в дверь. Против воли вдыхаю этот аромат древесины и перца, и словно глупею. Нет. Тут точно что-то не так. Я не из тех, кто влюбляется в каждое дерево. А тут….
Нужно поскорее уйти.
– Стой, – велит мне ректор, едва я собираюсь открыть дверь, а его рука так резко и молниеносно касается моей, что в глазах мелькают искры. Десятки маленьких зарядов бегут по венам вместо крови и вбиваются в сердце.
Не знаю, что меня пугает больше, то, зачем он меня остановил, или эффект этого прикосновения.
Не успеваю подумать, как оборачиваюсь, и едва не втыкаюсь кончиком носа в его горячую грудь, тут же отшатываюсь. Так резко и аккуратно, что бьюсь затылком о дверь.
Ай!
Зато это хоть немного приводит в чувства. Лишь на секунду. А затем меня вновь гипнотизируют его прищуренные, темные глаза.
Это все неправильно…. Чего он хочет?
– Ты не узнала меня, Вивьен?