Глава 8
Саша
— Проблемы? — строго спрашивает Родион и не отводит от меня пристального взгляда.
Он действует на меня гипнотически.
Хочется броситься в его крепкие объятия и рассказать все.
Хочется сесть к нему на коленки и пожаловаться на свою отстойную жизнь.
Хочется стоять за спиной этого сильно мужчины и знать, что он готов защитить тебя в любую минуту.
— Нет, подружки переживают.
Из моего рта вылетает очередное вранье.
Ну, а что я еще могла ему сказать?
«Да, знаешь, Родион, это звонит мой жених. И кстати, спасибо, что лишил меня девственности! Теперь он будет в ярости».
Гоню глупые мысли прочь и делаю глоток уже остывшего чая.
— Им не терпится услышать рассказ как вчера я ушла из ресторана с красавчиком, и чем закончился наш вечер, — сделав передышку, продолжаю красиво заливать.
На лице Родиона растягивается довольная улыбка.
— Обязательно все расскажи в подробностях. Пускай обзавидуются.
Удивленно приоткрываю рот и пялюсь на него.
Вот это уровень самооценки. Пробивает им все потолки и стены.
Мне бы так.
*****
Расправившись с завтраком Родион быстро пресекает все мои возражения.
Он хочет меня проводить, а я не против пройтись по городу в одиночестве.
Есть над чем подумать.
Но мои слова для него ничего не значат.
И мы делаем так, как он сказал.
И точка.
Пока медленно идем к гостинице, меня посещает мысль, что он переживает за меня.
Ведь вчера в ресторане он чуть было не подрался с тремя огромными амбалами.
Из-за меня.
Мы болтаем на отвлеченные темы.
Ни он, ни я не упоминаем своего прошлого, не говорим о городах, в которых живем в России.
Словно оба специально скрываем друг от друга важную информацию.
— Ну, вот тут я и остановилась, — торможу и киваю головой на пятиэтажное здание.
Родион хватает меня за руки и притягивает к себе.
— Увидимся вечером? — произносит вкрадчивым голосом.
Он уверен в моем положительном ответе.
А мне хочется его немного раззадорить.
Пускай не будет настолько самоуверенным.
— Возможно, — игриво прищуриваюсь.
— Не понял? — он нагло хватает меня за попу и стискивает.
Прямо посреди людной улицы.
И я ощущаю новый прилив сил от его взрывоопасной реакции.
— Рискуешь быть отшлепанной, Верочка, — цедит строго и в его красивых зеленых глазах пролетают искорки.
Которые вот-вот разгорятся в беспощадное пламя.
— Вся твоя аппетитная попка будет красной, — вторая рука ложится мне на горло.
Его теплое дыхание скользит по моей вспотевшей коже, и я провожу языком по своим сухим губам.
Я полностью в его власти.
Не могу даже пошевелиться.
А если рыпнусь, то его пальцы вцепятся в меня еще сильнее.
Но я тихонько посмеиваюсь и играюсь с его серьезным взглядом.
Родион сразу понимает, что я никуда от него не денусь.
Захочет увидеться вечером? Увидимся!
Захочет взять меня прямо за углом этой гостиницы? Возьмет.
— До встречи, Верочка, — он проводит кончиком языка по моим влажным губам.
Тянусь к нему за поцелуем, но этот красивый мерзавец отпускает меня и уходит.
— До встречи, Родион, — кричу ему в широкую спину.
Стою и наблюдаю, как он смотрит по сторонам и переходит дорогу.
Не хочу его отпускать. Но надо.
Для моего же блага.
Родион – всего лишь красивая история курортного романа.
Возможно, в скором времени мне придется уехать отсюда в другую страну.
И он останется лишь теплым воспоминанием.
Так что возьмите себя, Александра, в руки и валите в гостиницу!
Настойчивые утренние звонки Славы мгновенно возвращают меня в реальность.
Быстро поднимаюсь по ступенькам и пролетаю по огромному светлому холлу.
По пути подозрительно осматриваюсь.
А вдруг он уже меня нашел? Вдруг он стоит где-то неподалеку и следит за мной?
От угнетающих мыслей неприятно ежусь и спешу к себе в номер.
И только когда за моей спиной закрывается дверь, я позволяю себе облегченно выдохнуть.
Достаю из сумочки телефон и включаю его.
Безостановочно начинают сыпаться уведомления.
Десятки сообщений, что мне не спрятаться.
«Саша, давай поговорим».
«Я найду тебя».
«Ты же знаешь, мне не составит труда пробить твой телефон».
«Я хочу по-хорошему. Скажи, где ты и я приеду».
«Возвращайся домой».
Быстро свайпаю по экрану, пролистывая все новые и новые послания.
Удаляю их сразу и перевожу мобильный на беззвучный режим.
Оставляю его на тумбочке и прохожу вглубь номера.
Ощущаю на себе запах Родиона.
Широко раскинув руки, падаю на кровать и погружаюсь в мягкое белоснежное облако.
Жадно нюхаю свои запястья, поглощая дурманящий аромат.
Вспоминаю каждое прикосновение его сильных рук.
Ни один сантиметр моего тела не остался без его внимания.
Тело расслабляется и появляется усталость.
Все-таки ночь была практически бессонной.
В душ схожу позже, так приятно засыпать с запахом Родиона.
Словно он тут.
Лежит рядом и гладит меня по волосам.
Уже в полудреме перекатываюсь на бок и прислоняю ладонь к животу.
Внизу ноет и саднит.
Ну, ничего. Вскоре это неприятное чувство пройдет.
Нужно только по-тер-петь…
*****
После сна чувствую себя бодрой и отдохнувшей.
На телефоне опять куча ненужных сообщений от нежных слов до пугающих приказов.
Я уже привыкла, что разгон у Славы от белого и пушистого до беса происходит со скоростью света. Так же он рикошетит и обратно.
Но в веренице уведомлений я нахожу одно очень важное сообщение.
«Будь готова к 18.00. Буду ждать тебя у гостиницы. Обувь – удобная».
Даже сквозь скучные черные буквы я чувствую его серьезность.
Хочется встать по стойке «смирно» и отчеканить: так точно!
Смеюсь сама с себя и записываю номер — «Родион».
Вдруг мой взгляд падает на время, и я понимаю, что до нашей встречи остается какой-то жалкий час.
Мне надо ускориться.
Не хочу заставлять Родиона ждать.
В установленное время выхожу на улицу и сразу же замечаю его.
По тротуару туда-сюда ходят туристы, но Родион явно выделяется из всей толпы.
Стоит через дорогу, под роскошной кроной зеленого дерева и смотрит прямо на меня.
Его тело скрыто под белоснежным поло, крепкие ноги – под черными джинсами.
Все те же браслеты и кольца. Небрежно взъерошенные волосы.
У меня все внутренности расцветают, когда он дарит мне свою улыбку.
Быстро сбегаю со ступенек и, даже не обращая внимания на дорогу, лечу в его объятия.
Прижимаюсь к груди. Слышу спокойный стук его сердца.
Он такой большой и сильный.
А я как песчинка.
— Скучала? — дышит мне в висок, и я поднимаю на него довольный взгляд.
— Очень, — быстро чмокаю его в губы.
Родион внимательно осматривает меня.
И мне нравится, как он пожирает меня своим взглядом.
Я решила надеть тканевый комбинезон в мелкий красный цветочек, только вместо длинных брюк, у него – шортики. Короткие, но не настолько откровенные как мой белый сарафан.
— Я же сказал, чтобы обувь была удобной, — произносит возмущенно и рассматривает мои босоножки на танкетке.
— Они удобные, — парирую ему.
— Ну как знаешь, потом не ной, — резко отсекает он и, взяв меня за руку, ведет вперед.
— А куда мы?
— Сколько ты говоришь уже здесь отдыхаешь?
— Сегодня третий день.
— Где гуляла?
Пытаюсь вспомнить где я вообще была за эти дни.
И стыдно признаться, что мы с подружками исследовали только пляж и веселые ресторанчики на побережье.
Вот как раз сегодня они тусят в очередном, о чем и предупредили меня.
Пока я собиралась на встречу, параллельно болтала с ними по громкой связи.
Никаких подробностей, конечно же, о Родионе я им не рассказала.
Просто заверила, что все хорошо, и он меня не обижает.
— Не успела еще, — выдаю краткое.
— Тогда сегодня у нас с тобой экскурсия.
И в последующие четыре часа Родион стал для меня личным экскурсоводом.
Таким сексуальным и горячим.
Он рассказывал красивую историю любви Али и Нино, в честь которых названа статуя, стоящая на набережной.
Ровно в 19.00 восьмиметровые фигуры в виде мужчины и женщины начинают медленно двигаться по кругу, то сближаясь и сливаясь в единое целое, то вновь удаляясь друг от друга.
Очень символично.
И я замираю, наблюдая за красотой статуй под светом софитов, и крепче стискиваю ладонь Родиона.
Два человека из разных миров полюбили друг друга.
Пошли против своего народа.
Против семей.
Бросаю робкие взгляды на Родиона.
Он вновь о чем-то думает. Смотрит вдаль и даже не моргает.
Но в этот раз он быстро возвращается в реальность, и мы вновь отправляемся гулять по городу, катаемся на колесе обозрения.
Доброжелательные люди угощают нас винами, произносят красноречивые тосты.
Я заслушиваюсь местных музыкантов и даже пританцовываю.
Начинаю любить этот город.
И чем больше я думаю о том, что мне придется отсюда уезжать, тем сильнее сжимается мое бедное сердечко.