Глава 3
– Марья Андреевна, у вас телефон звонит! – зовёт меня Виолетта.
Прислушиваюсь. Точно. Схватив телефон, вижу имя соседки. Сердце делает сальто. Ольга Ивановна звонит только по делу.
– Да.
– Маш! Твои мальчишки что-то учудили! Из квартиры дым валит, дверь не открывают. Я вызвала пожарных!
– У меня? – на секунду не верю.
– Да, у тебя! – горло сжимается, как будто воздух вдруг стал едким и мне сложно сделать вдох.
– Я сейчас буду!
– Ребята! – кричу на бегу своим первоклашкам. – Быстро все к Ирине Владимировне! – бросаюсь в соседний кабинет. – Ириш, выручай! У меня пожар дома, присмотри за моими.
– Не волнуйся, я всё сделаю.
Передаю её номер для родителей и мчусь вниз. Ветер бьёт в лицо, забирается под куртку, но я не замечаю холода. Бегу через тротуары, не видя машин, людей, домов.
Пусть это просто дым. Пусть они живы. Пусть ничего серьёзного.
Когда подбегаю к арке, всё становится реальностью.
Перед домом пожарная машина с проблесковыми маячками, сирены режут воздух. Дым валит из окна кухни чёрными клубами, заволакивая весь фасад. В другом окне я вижу лицо Кости.
– Боже, мальчики мои!
Один из пожарных уже ловко поднимается по лестнице. Это шестой этаж! Грудь стягивает холодным обручем, я задыхаюсь от страха.
Костик скрывается в квартире.
Мишани не видно.
Что мне-то делать? В дом бежать или тут ждать? Оцеплено все. Никого не подпускают к дому.
Наконец вижу, как пожарный подтягивается к квартире зовет кого-то и вытягивает Костю.
Костю спускают вниз в одной футболке, он дрожит от холода. Я сбрасываю пуховик и как только он оказывается внизу, накидываю на него.
– Мишка где?
– Мам, прости… – шепчет он.
Врачи хватают его, уводят к скорой.
Я мечусь, пытаясь прорваться к дому.
– Миша! – кричу, срывая голос. – И бросаюсь к подъезду.
– Нельзя туда! – меня хватает за руку пожарный.
– У меня там сын! Пустите!
– Мы знаем. Бригада уже работает. Ждите тут!
Ждать? Как это – ждать?
Слёзы застилают глаза. Я не чувствую щёк, губы горькие от гари, но я вижу только дым.
– Там мой сын! Вы бы своего ждали?!
– Ждите! – резко отвечает пожарный. – Мы его достанем!
Секунды растягиваются в вечность. Я слышу шум в подъезде. Через мгновение один из пожарных выбегает из дверей. На руках – маленькое тело в зелёных носках со снеговиками.
– Миша!
Бегу за ним, но он несёт мальчика к скорой, не оборачиваясь.
– Что с ним?
– Жив! – отвечает глухо, через маску.
Врачи принимают ребёнка, просят подождать, а я срываюсь на эмоциях.
– Спасибо! – бросаюсь к пожарному, обнимая его, чувствуя запах гари на его куртке.
– Это моя работа, – отрывисто отвечает он, снимая противогаз, – Марья Андреевна.
Я поднимаю глаза и встречаю знакомый взгляд.
– Иван Андреевич? – губы что-то шепчут, но голос сел.
– Лех, – кивает кому-то за моей спиной, – накрой девушку.
– Спасибо вам, Иван Андреевич.
На мои плечи опускают холодный плед или одеяло, но оно быстро начинает согревать.
Я смотрю на пожарного, а в голове всё ещё шумит.
Он снова хмурится, хмуря брови, и кивает.
– Оу, – хватается за грудь и быстро расстегивает куртку.
– Что с вами? Сердце? – инстинктивно хватаюсь за его руки, как будто удержу, если он упадет в обморок.
В следующее мгновение я слышу тихое «мау», знакомое до боли.
– Ваш? – спрашивает он, и из-под его тельняшки выглядывает пушистая голова Зевса.
– Мой! – слёзы сами бегут по щекам, пока я осторожно вытаскиваю кота. Прижимаю его к себе и кутаю в плед, теперь сразу становится теплее. – Вы и его… спасли?
– Ваш мелкий сказал, что без кота не уйдёт, – отрывисто отвечает он, пристально глядя на меня.
– Мишка… – закрываю глаза и вздрагиваю.
– Да, он держал его так крепко, что пришлось вытаскивать обоих одновременно.
Я сжимаю кота крепче, словно он может помочь справиться с дрожью. А он сам весь дрожит.
– Там у него усы обгорели с одной стороны, но… до свадьбы, как говорится, заживет.
– Спасибо вам… спасибо ещё раз, – шепчу, глядя на Ивана Андреевича.
– Марья… Андреевна, – кивает он наверх. – У вас там всё плохо.
– Всё? – голос срывается.
– Да. Не знаю, что они делали, но натяжной потолок загорелся. Огонь быстро пошёл вниз, на кухню, на другие комнаты.
Я прижимаю руку к губам, пытаясь не расплакаться на месте.
– А документы? Они… в шкафу лежали, на кухне.
Он молча качает головой. Слов не нужно, я и так всё понимаю. Слёзы застилают глаза, грудь сжимается так, будто ей не хватает воздуха.
– Но поверьте мне, все это можно восстановить и вернуть. Жизнь – нет.
Его слова о работе сегодня отбиваются уже совсем другим звучанием и смыслом.
Зевса своего я сжимаю крепче, словно он единственная вещь, что осталась мне от дома.
– Вы выдержите, Марья Андреевна, – звучит его голос, низкий, уверенный. – Но вам сейчас лучше быть с мальчишками.
Я киваю, вытираю слёзы рукавом и тихо шепчу:
– Спасибо вам, Иван Андреевич. За всё.
Он меня оставляет, я еще поднимаю взгляд на свою квартиру. Ничего не осталось…
– Мам, – зовет Костик и я тут же оборачиваюсь и замечаю, как машет мне из машины.
Я влетаю в скорую, где сидят мои мальчишки. Мишка кутается в плед, глаза красные от слёз. Костя сидит рядом, потирая руки, замотанный в тёплую куртку.
– Мама, это не специально… – начинает он, опуская взгляд. – Я просто хотел попробовать… Мы думали, успеем…
– Тихо, Костя, – перебиваю его, присаживаясь на корточки и обнимая обоих. – Вы живы, и это главное. Всё остальное потом.
Они молчат, но я чувствую, как оба крепче прижимаются ко мне.
– Мам, а Зевс где? – тихо спрашивает Мишка.
– Вот он, – натягиваю улыбку и передаю Мише кота. Тот кутает его в плед и прижимает к себе.
– С младшим все в порядке, – докладывает мне врач. – У старшего повышена температура.
– Он болеет, поэтому дома остался.
– В больницу поедете?
– Нет, – машу головой, а сама еще не представляю, куда мне ехать. Без документов мне даже гостиницу не дадут снять.
– Марья Андреевна, – в машину заглядывает Иван Андреевич, уже переоделся в форму, – ну что, поджигатели? – кивает им.
– Здрасте, – кивает Костик, боясь, что будут ругать.
– Спасибо, дядя пожарный, – громко чеканит Мишка.
– Друг ты хороший, – кивает на кота. – Но мог погибнуть. А мама бы без такого защитника как осталась? – Мишка пожимает плечами. – Марья Андреевна, можно вас?
– Конечно, – выходим из машины, я кутаюсь сильнее в плед.
– Вам нужна какая-нибудь помощь?
– Я не знаю даже, как вам сказать. Мне жить негде, – всхлипываю и смотрю на пожарного, что только что тушил мою квартиру, спас детей и кота, – у меня сгорело все. До последней бумажки, одежды и вещей. Даже паспорта нет, чтобы гостиницу снять.
– Может, у мужа есть, он снимет?
Устало поднимаю на него взгляд. Может, если бы он был, было бы проще.
– Я в разводе.
– В принципе, можете пожить у меня, дом большой, места хватит. Виолетта вас знает. С остальными познакомитесь.
– Иван Андреевич, спасибо, но мне не удобно. Мы не знакомы почти.
– Достаточно, что вас знает моя дочь и вы ей нравитесь. – Тепло это слышать от него, но все равно…
– У меня два сына, кот и полный хаос в голове.
– Марья Андреевна, у меня три дочери и кошка. Так что с хаосом я давно на «ты».
– Они могут устроить что-то похлеще пожара.
– Я спасатель. Это мой профиль.
– А ваша кошка? Они точно подружатся?
– Моя кошка вообще-то суровая дама. Но, если ваш кот – джентльмен, проблем не будет.
– Вы точно не понимаете, на что подписываетесь, – а я чуть улыбаюсь ему в ответ.
– Соглашайтесь, Марья Андреевна, без меня вам придётся жить в спортзале школы, – отрезает он, смотря прямо в глаза. – Вы же все равно хотели нас посетить, вот и рассмотрите все в подробностях.
Кошка, три дочери и этот мужчина. Новый год обещает быть… интересным.