Глава 1
— Везет тебе, Ленка. Он подпишет документы — и можешь уезжать. Работы минут на пять. Зато потом будешь на хорошем счету в престижной фирме.
Звучит легко. Но на деле — кто захочет поехать в тюрьму? Еще и оказаться наедине с опасным заключенным?
К сожалению, мне пришлось согласиться. Практика в юридической фирме важна для учебы. Если буду перебирать и отказываться от заданий, то меня отправят в архив бумажки перекладывать.
Настроила себя. Собралась. Почти успокоилась.
Вот только теперь, когда тяжелая дверь открывается, и я вижу того отморозка, с которым должна говорить, нервная дрожь пробегает по телу.
Стоп. Не «отморозок». Клиент.
Он переступает порог, и в комнате как будто сразу становится темнее.
Этот человек выше и крупнее любого из окружающих его сейчас охранников. Массивный, широкоплечий. Тюремная роба совсем не скрывает атлетическое телосложение.
Крепче сжимаю папку. Пытаюсь оценивать его внешность отстраненно.
Как нас учат в универе — фиксировать детали. По ним можно составить психологический портрет.
Осман Тагиров.
Так его зовут, клиента юридической фирмы.
В жизни он выглядит лучше, чем на снимках в личном деле. Там у него густая темная борода, лица почти не разглядеть. А сейчас — гладко выбрит.
Если не знать, кто он, можно назвать его привлекательным. Наверное, даже красивым. По-мужски.
Черты лица правильные. Мощная челюсть. Прямой нос. Резко очерченные скулы. Желваки рельефно проступают под смуглой кожей. Глаза черные. Цепкие, горящие.
Но…
От него исходит нечто настолько подавляющее, звериное, темное, что отмечать каждую его черту ровно и холодно у меня не получается.
Этот человек пугает. Ощущается абсолютно животная энергетика. Дикая, яростная.
Вид у него угрожающий. Может из-за развитых мускулов. А может из-за мрачного взгляда, который теперь как раз вбивается в меня.
Невольно смотрю по сторонам. На охранников.
Они как будто сами опасаются этого типа. Держатся в стороне от него. Просто стараются скорее выполнить необходимые формальности, а после убраться подальше отсюда.
Такое странное чувство.
Этот человек в оковах. Идет медленно, ведь его ноги в цепях. Руки заведены за спину, тоже закованы. Но как бы абсурдно не звучало, на заключенного он не похож. Ведет себя так, будто главный.
Вожак.
И плевать ему на цепи, на решетки.
Чувствуется, что если захочет — вырвется из клетки на волю.
И пусть только кто-то рискнет помешать.
Во рту неприятно пересыхает. Сердце бьется сильнее. Кровь ударяет в лицо от волнения.
Тагиров так и не сводит с меня взгляда. Ни на секунду. Даже когда лениво разваливается на стуле, продолжает сверлить глазами.
Я понимала, куда еду и с кем встречаюсь. Готовилась.
На мне ни капли макияжа. Волосы стянуты в пучок на затылке. Очки дополняют образ.
Обычно ношу линзы. Но тут не тот случай. Чем старше буду казаться, тем лучше.
Утром, изучая отражение в зеркале, не находила в себе ничего, что могло бы привлечь излишнее внимание.
Казалось, я справилась.
И только теперь под прицелом Тагирова понимаю, как сильно ошибалась.
Горящий взгляд дальше скользит по мне.
Выразительно. Остро. Жестко.
Так, будто я без одежды. Будто нет на мне ни строгого темного пиджака, ни светлой рубашки, скромно застегнутой.
Дурное предчувствие под ребрами нарастает.
— Будут проблемы — зовите, — говорит один из охранников. — Мы здесь. За дверью.
Наблюдаю за удаляющей охраной, и чувство такое, будто сердце рывком подскакивает вверх. Бьется где-то в горле.
Дверь захлопывается — сердце резко ухает вниз. Все внутри нервно сжимается от напряжения.
Ну хватит. Нужно сосредоточиться, просто выполнить свою работу.
Перевожу дыхание.
Но разом забываю все, о чем собиралась сказать, когда Тагиров вдруг хрипло выдает:
— На шлюху ты не похожа.
Криво оскаливается, продолжая меня внимательно изучать. Слегка склоняет голову к плечу.
— Чистая, — заключает. — Свежая.
Прочищаю горло, отчаянно стараясь собраться с мыслями.
— Давайте перейдем к делу, — говорю, изо всех сил стараясь, чтобы голос не дрогнул. — Я ассистент вашего адвоката. Привезла документы на подпись. Когда вы ознакомитесь с бумагами, будете готовы их подписать, я позову охрану, чтобы они сняли наручники, и вы могли…
— Нет, — отрезает он так, что я невольно вздрагиваю.
Замолкаю, смотрю на него.
— Не буду я нихуя подписывать, — отчеканивает Тагиров.
Невольно морщусь от очередной грубости, но понимаю, что нет смысла делать ему замечание.
— Документы касаются возможного пересмотра вашего дела, — пытаюсь говорить убедительно, с трудом отдирая язык от нёба. — А как следствие — вероятного снижения срока заключения.
Достаю часть бумаг из папки, раскладываю перед ним.
Но Тагиров даже не смотрит туда. Его будто вовсе не интересует шанс выйти из тюрьмы раньше. Он прошивает меня потемневшим взглядом.
— Пошла вон, — бросает резко.
Вздрагиваю.
Я бы с радостью.
Меньше всего хочется сидеть наедине с отмороженным зэком, который пожирает меня глазами.
Но не могу же я провалить первое серьезное задание, которое мне поручили от фирмы?
Дурацкая ситуация.
Есть вариант пересмотреть решение суда, а заключенный наотрез от него отказывается. Что тут можно подумать? Только, что я не справилась, не сумела донести до него суть.
— Я уйду, — говорю ровно, подцепляю очередную бумажку из папки, теперь пытаюсь сосредоточиться, глядя на документ. — Но мне нужно вам объяснить.
Выдаю ему все детали. Уже знаю это наизусть. Заранее изучила, уточнила, чтобы потом быть полностью готовой, ответить на любой вопрос.
Однако у Тагирова нет вопросов. Он слушает меня молча. Лишь слегка бряцает цепь. Металлическое позвякивание действует на нервы. Но я стараюсь не обращать на это внимания. Просто механически поясняю все. И наконец, замолкаю, поднимаю взгляд на заключенного.
— Таким как ты здесь не место, — хрипло произносит Тагиров.
Бумаги на столе его не волнуют. И похоже, моя заготовленная речь тоже.
— Я тебе шанс дал, — замечает он, хищно прищуривается.
— Вы…
— Ты сама это выбрала.
Наверное, тут у меня окончательно сдают нервы.
— Послушайте, ничего я не выбирала. Просто показала вам документы и…
Остаток фразы о том, что теперь я как раз могу уйти, забивается в горле.
Тагиров поднимается. Резко, рывком.
Звон цепей, ударяющихся о пол, точно режет.
— Охрана! — кричу.
Он лишь усмехается. Растирает руки, разминает кулаки.
И кажется, ему плевать на то, что я зову охранников.
Другую цепь он отбрасывает ногой. Небрежный короткий жест.
— На помощь! — кричу громче. — Охрана!
Ледяной ужас накрывает, когда понимаю, что никто сюда не заходит.
Вскакиваю на ноги. Отхожу на несколько шагов от стола.
— Охрана… — от волнения мой голос срывается, звучит почти шепотом.
Тагиров ухмыляется.
— Теперь поняла, зачем тебя сюда отправили? — от его низкого голоса волна морозных мурашек пробегает по спине.
Нервно мотаю головой.
Уже не думаю. Просто бросаюсь вперед, надеясь вырваться из жуткой ловушки.
Тагиров перехватывает меня за талию. Толкает к столу, заставляя грудью распластаться на документах. Сам наваливается сзади. Дает прочувствовать жар и мощь своего тела.
— Возьму тебя здесь, — хриплый голос бьет в затылок. — А ночь проведешь в моей камере.
Его тяжелая ладонь опускается на мою щеку, большой палец давит на мои губы.
— Хочу понять, что ты умеешь.