Тихоня для волчьей стаи (Элен Блио)
Глава 3. Стася.
— Десять.
Он вышел на середину зала. Встал, широко расставив ноги в огромных белых валенках. В нем было метра два точно. Огромный, мощный, крепкий. Почти как… Халк. Только не зеленый.
Седая, сверкающая борода полностью закрывала его лицо.
Дедушка Мороз.
Настоящий.
Ну…практически.
В роскошной, шитой золотом, и отороченной серебристым мехом синей бархатной шубе.
Мне казалось, я медленно схожу с ума.
Он спустил с плеча алый мешок, поставил его на ближайший стол, раскрыл — в мешке были пачки купюр.
— Вау! К нашему аукциону подключается новый участник! Поприветствуем Дедушку Мороза!
В зале стало шумно. Некоторые гости повскакивали с мест.
Дед Мороз, вернее тот, кто решил сыграть эту роль, спокойно стоял в центре зала.
Теперь это точно походило на какой-то спектакль, розыгрыш. Может, Стелла реально решила так подшутить надо мной? Но ведь она знала, что для меня это вопрос жизни и смерти! Реально! Без шуток.
Меня затрясло то ли от злости, то ли от какого-то иного чувства.
— Десять миллионов, такова новая ставка!
— Это против правил!
— Кто он такой? Может у него деньги фальшивые? Растают, как и он сам.
Выкрики сопровождались взрывом хохота. Кому-то было явно очень весело наблюдать за этим безумием.
А вот Стелла, похоже, вовсе не была шокирована.
— Тише, господа, тише. Вы прекрасно знаете, что никаких правил на моем аукционе нет, и если появился покупатель, готовый перекрыть ставку…
— Он мошенник! Я протестую! — коренастый развратник с толстыми пальцами, который так активно торговал меня, вскочил с места.
— Тишина! Тишина, господа! Иначе я вызову охрану и удалю вас из зала!
— Меня? Ты должна выгнать его!
— Дайте мне закончить торги! В конце концов, на моем аукционе впервые такая серьезная ставка. Десять миллионов — раз! Десять миллионов — два!
— Десять миллионов — три, продано! Я забираю ее!
У меня все плыло перед глазами. Аукцион превратился в фарс. Теперь уже все мужчины повставали со своих мест, то тут то там снова и снова раздавались выкрики, особенно негодовал покупатель-неудачник, похотливый коротышка сидевший за первым столом. Да и тот, кто занимал стол номер три, тоже явно был недоволен. А вот господа за вторым столиком, не двинулись с места, сидели вальяжно развалившись, попивая коньяк из пузатых бокалов.
Стелла пыталась вернуть ситуацию под контроль:
— Внимание, господа! Давайте успокоимся.
— Спокойно, я сказал!
Голос Деда Мороза прозвучал как выстрел.
— Все по местам! Оставайтесь здесь, если не хотите проблем.
Только сейчас я заметила, что в его руках появился пистолет. Я знала, что охрана Стеллы не пропускает в зал людей с оружием…
Дед Мороз сделал шаг к импровизированной сцене, протянул мне руку.
— Спускайся.
Я стояла как истукан, не в состоянии двинуться. Меня парализовал ужас.
— Ну, скорее!
Стелла подскочила, подтолкнула меня к нему.
— Давай, милая, не бойся, все будет хорошо.
Он сгреб меня в охапку, закинул на плечи, повернулся к Стелле:
— Деньги забери. Свой процент вычтешь, остальное — положишь на ее счет. С новым годом.
Мне казалось, я вот-вот потеряю сознание, и это было бы благом.
Выйдя в холл, он остановился, спустил меня вниз.
— Где твои шмотки?
Я была в таком шоке, что даже ответила: — Наверху, в комнате.
— Наверх мы точно не пойдем. Что же мне с тобой делать?
Хм… Он, Дед Мороз, купил меня на аукционе девственниц и не знал, что со мной делать?
-Ну?
— Я… я не знаю…
— В таком виде ты на улице околеешь.
Мне стало ясно, что имеет в виду этот чудо — Дед Мороз.
— Здесь гардеробная, там мой пуховик и сапоги.
— Прекрасно, быстро надевай их и за мной.
Он опять схватил меня на руки, потащил к гардеробной, сгрузил там как мешок с чем-то не слишком ценным.
— Давай, в ритме сальсы, ясно?
Мне ничего не было ясно. От слова совсем. Я вспомнила, что в гардеробной есть вторая дверь, и если мне удастся…
— Не удастся. Даже не думай сбежать. Догоню. А если я не догоню, то поймают те похотливые козлы, которые пускали на тебя слюни, поняла, куколка?
Я поняла, что он каким-то образом прочитал мои мысли. Впрочем, для Деда Мороза ведь это нормально? Он же каким-то образом узнает желания детей, даже тех, которые не пишут ему письма?
Нет, я определенно сходила с ума. Или он сходил. Этот ряженый… Вы ведь не думаете, что я считала его настоящим?
Мне нельзя было никуда с ним ехать. Определенно. Но у него был пистолет. Я это помнила.
— Поживее, принцесса. Опоздаем, будешь встречать Новый год в лесу!
Опоздаем? Он что же, везет меня на какой-то праздник? Может быть, у него и костюм Снегурочки для меня имеется?
— Поторапливайся, говорю! И прекрати воображать себе всякий бред, Снегурочка еще нашлась! До полуночи осталось всего минут сорок.
— Я готова.
— А шапка?
Я натянула капюшон.
Он оглядел меня придирчиво и неодобрительно, потом схватил на руки.
— Я могу идти сама.
— Я понял.
Спорить с ним было бесполезно.
Ему вообще, наверное, бесполезно было что-либо говорить. Он, вероятно, привык слушать только себя и все делать по-своему. Конечно, имея такой рост и силу разве нужно прислушиваться к кому-то?
Я до последнего надеялась, что кто-то спасет меня от него. Может быть, те двое, которые сидели за вторым столом? Они ведь хотели меня? Не зря же они так лихо поднимали ставки? Или…
Скорее всего у них вообще не было денег. Вероятно, эти господа так называемые подсадные утки. Стелла рассказывала мне о том, что иногда специально отводит в зале места для «своих». Они заводят остальных повышая цену на определенные лоты, заставляют тех, кто непременно хочет купить платить больше.
Десять миллионов рублей.
Неужели он заплатил за меня такую сумму? Неужели эти деньги были настоящими?
— Они фальшивые. Я не такой идиот, чтобы нести сюда столько бабла.
Я начала вырываться, когда до меня дошел смысл его слов.
— Пустите меня! Я никуда с вами не поеду! Пустите!
— Поедешь, куда ты денешься!
Мы уже были на улице, подходили к огромному внедорожнику. Каков хозяин, таков и автомобиль.
Мне почему-то вспомнилось — кто и почему покупает такие огромные машины. И он снова тут же ответил на мои мысли.
— Не волнуйся, там у меня тоже все большое. Очень большое.
-Что?
— Ничего. Правда, ты это вряд ли оценишь.
Он посадил меня на переднее сидение, пристегнул.
— Подождите! Вы сказали, что деньги фальшивые! Я не обязана с вами ехать.
— А ты что, ездишь только с теми, кто платит?
— Что? Да вы…
Мне хотелось вцепиться в его бороду. Собственно, что мне мешало?
Я так и сделала. Фальшивая борода оказалась у меня в руках. А у Халка под фальшивой бородой оказалась настоящая. Небольшая аккуратная модная бородка. И волосы серебристо серые — не седые, просто… какие-то необычные. И глаза… Серые, стальные, с морщинками вокруг — такие бывают у людей, которые много смеются. Почему-то я не могла представить его смеющимся.
Он был… Он был таким… необыкновенным, что ли. Я не могла сказать, что он красивый, в том классическом понимании красоты. Но он был из тех, от кого глаз не отвести — это я как художник, привыкший оценивать то, что вижу, могла сказать точно.
— Ты тоже очень красивая, детка. Но тебе не стоило продавать себя. Не бойся, я тебя спас.
Спас? Он меня спас?
— Мне деньги нужны, а не спасение!
— Маленькая меркантильная самочка? Ну-ну…
Придурок! Мне хотелось его убить, уничтожить! Как он только что уничтожил мою надежду… Я почувствовала, как непроизвольно хлынуло из глаз…
— Погоди, дурочка, будут тебе деньги! Стелла переведет на счет. Не реви. Вернешься домой через пару недель и сможешь купить себе все, что хотела… Платьица, туфельки, цацки всякие, что вы там, девчонки, любите? Да, и машинку сможешь купить, и даже квартиру небольшую, в принципе, конечно в «замкадье», но…
Я всхлипывала, не в силах остановить поток слез, икала, глотала ртом воздух, пытаясь успокоиться.
— Господи, так ты что, не для себя старалась?
Он смотрел на меня потрясенно, словно пытаясь переварить то, что понял.
— Ладно, поехали, дома разберемся.
Но уехать просто так нам, конечно, не дали…