— В Рут’теране было пятеро, — сказала она. — Я не в силах была их спасти.
— Тиранда… — Малфурион взял ее за руку, пытаясь утешить.
— Я должна идти к ней, Мал. Шандриса мне как дочь, — жрица замолчала. — Возможно, моя единственная дочь.
Ее слова острым клинком пронзали сердце. Давным-давно ночные эльфы были бессмертны, но когда Нордрассил был принесен в жертву, вместе с ним умерли и мечты о беспредельных возможностях. Дети звезд стали смертными. Никто не понимал, что это значит, но многих сковывал безмолвный ужас. Когда-то они не знали старости. Теперь же все стало иначе.
— Но почему сейчас? Откуда тебе знать, что судьба крепости еще не решена? — нахмурился он.
— Я думала о Шандрисе с тех самых пор, как все началось. Не знаю откуда, но я уверена: ей нужна помощь.
— Тебе было видение? — Малфурион знал, что Элуна, богиня Луны, не раз послала своей служительнице знаки.
— Нет. В последнее время Элуна молчит. Я просто ощущаю это… Каждая мать знает, когда ее ребенок в опасности, — Малфурион посмотрел на нее с сомнением, и Тиранда замолчала. — Родство бывает не только по крови, Мал.
— Но мы с самого начала просили всех оставаться в Тельдрассиле, а не искать никого на материке, где их ждала бы только смерть.
— Думаешь, я иду навстречу своей гибели? — ее взгляд был холоден как лед.
— Нет, — сказал он. Вне всяких сомнений, верховная жрица была одним из самых любимых и славных воинов Элуны. — Но я бы не стал сейчас покидать Дарнас. Я знаю, что слишком часто отсутствовал раньше, — и это моя вина. Хотелось бы мне видеть, как создавался Тельдрассил. Быть рядом, когда мой брат встретил в Запределье свою смерть… — друид вздохнул. — Но я не могу изменить прошлое. Единственное, что я могу — это быть здесь сейчас. — «И я хочу, чтобы ты была здесь, со мной», — хотел добавить он, но осекся, взглянув на ее лицо.
— Иллидану не повезло. Мы не могли ему помочь. Безумие полностью поглотило его, — она все еще помнила, каким странным, каким чужим он казался, когда тысячи лет назад Саргерас выжег ему глаза. — Мы должны помогать тем, кого можно спасти… Иначе будем сожалеть о своем выборе снова и снова.
Она повернулась и вышла. Ее белые одежды развевались, будто в шторм.
* * * * *
Генерал Шандриса Оперенная Луна стояла на скользкой крыше трактира в окружении десятка часовых. Дождь лил как из ведра. Но израненные воины и не думали сдаваться. Шандриса подняла руку — знакомый сигнал:
— Пли! — и уставшие лучники выпустили тучу стрел в полчища наг внизу. Едва ли половина стрел попала в цель. Стрела Шандрисы вонзилась в глаз наги-сирены; несколько секунд — и та исчезла в волнах, но десяток других тут же занял ее место. Они были в своей стихии. Подкрепления прибывали прежде, чем Шандриса и часовые успевали их убивать.
— Приготовьтесь, — сказала Шандриса, увидев новую пенящуюся волну, которая тут же обрушилась на трактир, с ног до головы обдав генерала и ее войско водой. Часового Нелару, что стояла слева от генерала, ударом почти стащило вниз, прежде чем Шандриса бросилась к ней и схватила за руку. Воительница с трудом втащила ее обратно на крышу и поставила на ноги. Посмотрев вниз, она увидела, что нижний уровень трактира быстро затапливает.
— Забирайте выживших и поднимайтесь наверх, — приказала она. — Здание может рухнуть в любой момент. Нелара, отведи всех в башню! Все, кто справа от меня, — за ней, — скомандовала Шандриса половине отряда. — Там у нас больше шансов, — Нелара кивнула и подошла к краю крыши, чтобы перескочить на балкон. Остальные последовали за ней, и сердце Шандрисы дрогнуло, когда она увидела, какой усталостью было напитано каждое их движение.
— Мы должны обрушить на врага все свои силы, чтобы никто даже не заметил уходящих, — сказала генерал оставшимся. — Аш карат! — крикнула она, поднимая лук и выпуская на наг одну стрелу за другой. Она знала, что судьба ее воинов висит на волоске. Малейшая ее ошибка означала смерть для всех остальных.
К счастью, эльфы вновь были готовы к битве. Стрелы дождем сыпались в воду; нагам ничего не оставалось, кроме как рассержено шипеть и пытаться укрыться от потока снарядов. Атака захлебнулась, и нападавшие неожиданно отхлынули. Через мгновение на берегу никого не осталось, и лишь тени колыхались под волнами. Шандриса украдкой оглянулась. Большая часть острова была затоплена, но часовые и те, кого они увели с собой, уже почти добрались до башни. Снова повернувшись к морю, генерал внезапно поняла, куда ушли наги.
Укрывшись за огромной раковиной, защищающей сразу десяток воинов, чудовища вновь пошли в атаку. Стрелы отлетали от их щита. Шандриса жестом велела часовым опустить луки. — Догоняйте остальных. Я останусь тут. Воины с сомнением посмотрели друг на друга и неохотно начали отходить. — К Неларе. Быстро! — добавила она.
Не дожидаясь ответа, Шандриса спрыгнула в воду. Войско наг устремилось к ней с новой силой, и она вдруг вспомнила об их далеком и странном прошлом. Высокорожденные, ведомые королевой Азшарой, призвали в мир Пылающий Легион, и демоны неистовствовали, пока их не сокрушила объединенная армия ночных эльфов и других рас. После битвы выживших высокорожденных изгнали на дно морское, где страшные мутации и превратили их… в наг.
Шандриса была тогда молода, но уже сражалась на стороне Тиранды. Наги были не так сильны, как их предки, но Шандриса ненавидела их со всей силой, на которую была способна. Она стояла и выжидала. А потом, закрыв глаза, начала молиться древней богине Элуне, как учила ее Тиранда. Каждое ее слово было наполнено верой и глубоким почтением, как и много лет назад, когда Шандриса собиралась стать жрицей. Когда она закончила молиться, то поняла, что змеи окружили ее и посмеивались в предвкушении.
Элуна ответила быстро. Потоки энергии окружили тело генерала и жестоко отбросили недоуменно смотрящих на нее наг назад. Когда смолк последний крик, Шандриса с чувством мрачного удовлетворения оглядела мертвые тела. — Ваша вера всегда была слаба, высокорожденные твари. Это был рискованный шаг, но он сработал. Хотя Шандриса и вполовину не была так сильна, как ее наставница Тиранда, но юность она провела в храме. Обучение сделало ее сильнее прочих часовых, и обращение к Элуне было единственным решением, когда лук, стрела и меч стали бессильны. Но молитва отнимала много сил: ее не стоило произносить всуе. Борясь с волнами, Шандриса поплыла к берегу. Когда ее ноги коснулись дна, она встала и бросилась догонять жителей и часовых. Что-то пошло не так. Они не сильно продвинулись вперед с того момента, как Шандриса видела их в последний раз. Подойдя ближе, она увидела, что Нелара и ее товарищи сражаются с большой группой мирмидонов. Жители крепости в отчаянии метались вокруг в поисках защиты, и каждый из них был ей знаком и занимал особое место в ее сердце. Ученый Квинтис Ночной Костер ринулся вперед, встав между часовыми и второй группой приближающихся мирмидонов. Шандриса вспомнила разговор с Квинтисом о Фэндрале Оленьем Шлеме. Оба надеялись, что Тиранда отчитает Фэндрала за его странные действия, но Верховная жрица лишь напомнила, что не может влиять на решения Круга Кенария. Квинтис был достаточно проницателен, чтобы понять, что тьма овладела Фэндралом намного раньше, чем остальными. А еще он понимал, что лишь покровительство Шандрисы может спасти его от верховного друида.
Однако острый ум Квинтиса не смог его спасти. Вожак мирмидонов заметил ночного эльфа и поднял оружие. Шандриса окликнула ученого — но он оглянуться лишь тогда, когда трезубец наги вонзился ему в спину. Он беспомощно посмотрел на нее и упал. Красная от крови вода медленно утекла в море.
* * * * *
Темные тучи скрывали лучи заката, но жители Дарнаса вернулись в свои покои в обычный час. Для одних это было утешением — знакомые, привычные дела, островки спокойствия в дни катастрофы. Другие в это время могли предаться скорби. Для Тиранды это было возможностью сбежать.
Верховная жрица огляделась и выскользнула из храма в поисках пути, проходящего в стороне от обычных дорог Дарнаса. Тропинка изрядно петляла, но этим вечером жрице хотелось остаться незамеченной. Прячась, она добралась до скромных покоев, которые делила с мужем.
Тиранда открыла дверь, и луч света упал на темные половицы. Дома никого не было. Тиранда решила, что Малфурион все еще оставался в Анклаве, и начала собираться в свое опасное путешествие. Она быстро переоделась, сменив храмовое облачение на броню, которая делала ее похожей на часового, и оставила только лунный венец как знак своего положения.
Из сундука Тиранда вытащила лук и колчан, затем достала и расчехлила глефу. Свет тускло блеснул на трех лезвиях, и она почувствовала, что благословения, сказанные над ними, были сильны как никогда. Если сведения Мортиса верны, оружие ей понадобится. Для победы ей нужны будут и сталь, и магия.
Жрица уже собралась уходить, но тут ее взгляд упал на алор’эль, «лист влюбленных». Его тонкие веточки, усыпанные сердцевидными листьями, высоко вздымались из цветочного горшка. Тысячи лет назад алор’эль рос по всему Калимдору, а теперь встречался совсем редко. Шандрисе каким-то чудом удалось достать это растение, и она подарила его на свадьбу Тиранде и Малфуриону. Приемная дочь Тиранды была единственной, кто осмелился рассказать всем глупую калдорайскую легенду: считалось, что алор’эль будет цвести только у тех, чья любовь совершенна. И она была абсолютно уверена, что Малфурион и его жена идеально подходят для того, чтобы проверить, насколько легенда правдива. Гости улыбнулись и выпили за это, но растение так и не зацвело.
Такой подарок могла сделать только Шандриса. И Тиранда надеялась, что он будет не последним.
* * * * *
— Я не оставлю тебя умирать здесь, клянусь! — Шандриса сжала запястье Вестии Лунное Копье, но жрица только расплакалась сильнее.
— Латро… он остался там! Элуна, спаси его… Позаботься о нем… — и она снова разрыдалась. На лицах беженцев читалось такое же страдание. Горько было покидать искалеченный войной остров.
— Вестия, твой муж хотел бы, чтобы ты ушла. Ты должна сделать это ради него. Ради всех, кто положил сегодня свои жизни. Прошу тебя! — Шандриса умоляюще посмотрела на упрямую жрицу. Она чувствовала, как древесная башня дрожит под ее ногами, как слабеют ее корни. Времени оставалось совсем мало.
К счастью, Вестия поборола слезы и позволила Шандрисе усадить ее на гиппогрифа. Перья его казались почти черными от дождя, но глаза были ясными и внимательными.
— Отвези ее на материк. И берегись ветров. — Шандриса порадовалась, что гиппогриф был разумным существом. Никакая птица не выжила бы при такой погоде, но у благородного создания, стоящего перед ней, был шанс.
Когда Вестия и гиппогриф скрылись в облаках, к Шандрисе подбежала Нелара:
— Генерал! Вы нужны внизу: наги пытаются разрушить башню!
— Нелара, отправь выживших на материк. Гиппогрифов хватит для тебя и для большинства часовых. Попроси о помощи в Таланааре. Чем скорее она прибудет, тем лучше.
Нелара в изумлении посмотрела на генерала:
— Я не собираюсь уходить отсюда. Даже ты не сможешь одолеть всех наг без помощи…
— Ты выполнила свой долг, часовой, — сказала Шандриса сухо. — Тебе приказано отступать.
— Ты не изменишь своего решения, верно? — Нелара опустила голову, и Шандрисе показалось, что вместе с дождевыми каплями по ее щеками струятся слезы.
— Однажды кое-кто спас мне жизнь, когда я думала, что уже все потеряно, — медленно проговорила воительница. — И великой честью для меня будет поднести кому-то такой же дар. — Она начала медленно спускаться со ската навстречу битве. — Анде’торас-этиль, Нелара.
— Я отправлю гиппогрифа назад, как только мы прибудем! — крикнула Нелара. — Жди на верхушке башни!
Шандриса едва удержалась, чтобы не сказать девушке, что ее план невыполним. Но в следующий момент она услышала, как Нелара зовет оставшихся гиппогрифов, и решила промолчать.