Сломай меня (Меган Брэнди)
Глава 1
Бриэль
Он считает себя хитрецом. Развалился на заднем сиденье машины, которая просто не может ему принадлежать, и разыгрывает из себя детектива, делая это отстойно.
В смысле, да ладно. Сидит на виду, болтает, посмеиваясь, с парнем за рулем, курит что‑то, что явно купил не здесь, и ждет кого… Меня?
Он что, ждет какого‑то грандиозного выхода? Что я накрашу губы, перекину волосы через плечо, выставлю грудь вперед… короче, на «отлично» выполню всю грязную работу, чтобы завлечь его, да? А он все это время будет хихикать про себя, планируя, как будет подбивать клинья к сестренке своего друга.
Нет, ничего подобного.
Он припарковался прямо перед домом моей тети, опустил стекла и даже не пытается скрыть звуки и запахи, исходящие из тачки.
Он не считает себя хитрецом.
Ему просто все равно, потому что он знает – он неприкасаемый, это видно по тому, как он распахивает пассажирскую дверь и выходит легкой поступью негодяя‑бунтаря.
Этот парень родом из города, который так далеко отсюда, что даже не смешно.
Здесь подростки напиваются на автомобильных тусовках на грязном берегу реки. Ночуют на открытом воздухе, а утром их встречают дома любящие родители – встречают с улыбками, с печеньем или вкусной подливкой. Здешние подростки дерутся из‑за девушек или парней, или из‑за того, кто виноват, что во вчерашней игре команда соперника набрала больше очков. Простые, будничные дела.
В мире же, откуда приехал он, подростки – понятие из прошлого, вечеринки устраиваются в особняках, родителям все равно, а драки гораздо более жестоки. Тот город основала нечистая на руку властная семья, и она же теперь управляет им в отсутствие системы правосудия.
Нет, это тоже неверно.
Там есть система правосудия, но она состоит из трех нахальных и безжалостных восемнадцатилетних парней.
Три брата, не родные по крови. Каждый из них был рожден для цели более великой, чем способны понять те, кто находится извне.
Братья Брейшо.
Один из которых в эту самую секунду сидит рядом с моим домом и ждет.
Пусть подождет еще чуть‑чуть, его это не убьет…
Ройс
Мы сидим в развалюхе, взятой напрокат: я не мог воспользоваться своей, потому что братья достали бы потом своими вопросами, а машина Мака – тоже не вариант. Райончик самый простой, но не лишен очарования. Симпатичные домики выстроились в ряд, веранды и стриженые газоны. Тот дом, за которым мы с Маком наблюдаем, выкрашен желтой краской, перила и дверь белые, окна закрыты жалюзи.
Толкаю дверцу драндулета и выхожу. Направляюсь к скамейке под старым расщепленным деревом – молния в него, что ли, шарахнула?
– Почему ты сидишь и пялишься на мой дом?
Вскакиваю, поворачиваюсь и вижу миниатюрную цыпочку. Максимум пять футов. Дюймовочка. Солнцезащитные очки скрывают ее глаза от меня.
Перепрыгиваю через скамейку и двигаюсь прямо на нее. Она задирает подбородок к небу – для нее это единственный способ смотреть мне в лицо, – но не отступает ни на дюйм назад.
– Я сижу тут, потому что перед домом нет забора, потому что перед скамейкой нет таблички «Сидеть запрещено» и потому что тут нет злобного пса, готового наброситься на меня.
– Зачем здесь злобный пес? Это место настолько безопасно, насколько это вообще возможно. А насчет таблички – хорошая идея.
– Безопасно? Ничего подобного, малышка! – пугаю ее.
Но такую не проймешь.
– Худшее, что тут может случиться, – это то, что Том Марвелл, коммунальный работник, польет газоны в четные дни вместо нечетных. – Она изображает ужас, открыв рот и наклонив голову.
Так‑так, значит, она стерва.
Я пристально смотрю нее.
– Похоже, ты намекаешь, что скоро я попаду под душ?
– Точняк.
– Ты сказала, что это твой дом, Дюймовочка? Ты живешь здесь?
Она просовывает большой палец под лямку своей сумки.
– Ага.
Окидываю взглядом ее фигурку.
– Что, прям всеми твоими пятью футами?
Девчонка выпрямляет спину и становится выше на целый дюйм. Я хочу сказать что‑нибудь остроумное, но тут дверь дома открывается, и мои губы разъезжаются в глупой улыбке.
Густые темные волосы, бледная кожа…
Идеальное сочетание.
Вот она.
Точная копия ее брата‑мудака.
Час расплаты близко.
– А, теперь все ясно, – разочарованно говорит коротышка.
– Да ладно, не переживай особо, нервные клетки не восстанавливаются, – говорю я, а сам смотрю, как красотка в дверях подносит к губам в красной помаде сигарету и закуривает.
Ее голова поворачивается в нашу сторону, глаза прищуриваются. На этом все – девчонка в дверях ждет, что последует дальше, но и я жду того же, хотя с губ почти что срывается: «Иди сюда, кис‑кис‑кис».
В конце концов она не выдерживает и медленно направляется к нам.
– Можешь идти, – говорю я пигалице, но та не двигается с места.
– Сестра, – тянет темноволосая. – Этот твой друг? – Ее губы раздвигаются в сексуальной усмешке.
Что же, неплохо. Немного самоуверенно, но все отлично. Спесь сбить легко, было бы сложнее, если бы она сомневалась в себе.
– Он мне не друг, – охотно делится коротышка, а потом с отвращением добавляет: – Вообще‑то он здесь из‑за тебя.
Нахальная улыбка становится еще шире, словно она уже и сама догадалась.
Еще минуту назад я чувствовал себя хищником, который хочет поиграть со своей едой, но, похоже, она и сама не прочь поиграть.
Придвигаюсь ближе, так что наши глаза оказываются почти на одном уровне, и она опускает взгляд на тату у меня на шее.
– У меня есть час, прежде чем на нас обрушится реальность, Бриэль, – говорит коротышка. – Я тебя честно предупредила.
Ни хрена не понимаю, но улавливаю имя.
Бриэль долго смотрит на меня, а затем поворачивается к сеструхе.
– Погуляешь снаружи еще немного?
Враждебность девчонки очевидна:
– Когда бы я ни пришла, у тебя находится что‑то срочное.
Бриэль, ухмыляясь, ведет меня прямиком туда, где хочет заняться со мной сексом.
К себе в спальню.
Там гребаный беспорядок, повсюду какое‑то дерьмо, а кровать не застелена. Я уже почти готов выйти и утащить ее за собой, но она начинает раздеваться. Что ж, позволю ей устроить небольшое шоу. Я парень похотливый, а она как раз на грани этого.
С обнаженной грудью и все еще в обтягивающих штанах она встает на колени, высвобождает мой член и, не теряя времени, втягивает его почти до горла. Мне такое не нравится – мне нужна небольшая прелюдия, чтобы кровь запульсировала в венах. И тем не менее член набухает, а мысли путаются. Я наблюдаю, как она работает со мной, запускаю руки в ее волосы, чтобы придать ей немного больше драйва, но и сам ловлю кайф – почему нет? Проходит минута или две, потом она стонет у меня на члене. Но мой стояк выпускает лишь жалкую струйку вместо полного салюта.
Откидываю голову, и мой взгляд совершенно случайно скользит по окну.
Я замираю.
Ее сестрица подглядывает за нами через дырку в жалюзи. Черт… не просто подглядывает, а снимает нас на телефон. Ее глаза широко распахиваются, когда она понимает, что ее застукали. Внезапно она исчезает, а я слышу громкое «мать твою».
– Какого черта? – рявкаю я, высвобождаясь и вскакивая на ноги.
Мой стояк тут же падает, я быстро застегиваю джинсы и выскакиваю за дверь.
Если она все это снимала, ей не жить.
– Ну ты нахалка, – смеется Бриэль, выходя за мной на крыльцо; она даже не потрудилась прикрыть обнаженную грудь.
Девчонка вскакивает с земли и, прихрамывая на одну ногу, торопливо скрывается за домом.
– Тебе лучше догнать ее, – пропевает Бриэль.
Я сердито оглядываюсь на нее через плечо:
– На хрена мне это надо?
Она ухмыляется и, прежде чем вернуться в дом, бросает:
– Потому что… она и есть Бриэль. А я – ее кузина, Сиара.
Я чувствую себя полным идиотом, когда она захлопывает дверь у меня перед носом.
Твою мать!
Перепрыгиваю через перила и бегу за маленькой засранкой.
– Эй! – ору я.
Она прибавляет скорость, но с подвернутой ногой далеко не убежишь. Хватаю ее за руку, и игра в догонялки заканчивается. Я победил.
Ее глаза все еще скрыты за большими очками.
– Зачем ты заставила меня думать, что она – это ты?
– Так это ж твой выбор, – фыркает настоящая Бриэль. – Ты решил, что она сексуальнее и доступнее из нас двоих.
Открываю рот, чтобы ответить, и тут же закрываю – а что ей на это сказать, если я и правда так подумал?
Она встает в свою любимую позу – скрещивает руки на груди.
– Я знаю, кто ты.
– Да? И кто же?
– Ты – Ройс Брейшо, из клана Брейшо, – выпаливает она.
Щелкаю языком.
– А ты кто такая, раз уж мы говорим откровенно?
Она протягивает руку, и я бросаю на нее хмурый взгляд.
– О, извини, верно. Ты же из богатеньких и можешь не знать… Так вот, это – жест дружелюбия, многие люди им пользуются.
– Гляжу, твое имя – Всезнайка.
Она выставляет вперед бедро.
– Пожми мне руку, Ройс Брейшо.
Я хлопаю ладонью по ее ладони, потом она крепко, по‑мальчишески, жмет мне руку.
– Брейшо… Приятно наконец познакомиться с одним из вас во плоти, – она перекидывает сумку с одного плеча на другое. – Ты и так уже знаешь, кто я, – она делает паузу. – Ну, по крайней мере, теперь.
– Предпочитаю услышать твое имя из твоих уст, – настаиваю я. Сжимаю челюсти и жду, когда она заговорит.
Она этого не делает.
Шагаю ближе.
– Не играй со мной в игры, девочка.
– Ага… С тобой нельзя себя так вести, потому что ты – Брейшо.
Легко представить, как эта маленькая дрянь закатывает глаза за темными очками.
Она бросает взгляд на часы, и во мне нарастает гнев.
– О’кей, – фыркает она. – Я Бриэль Бишоп, и я уже опаздываю.
Коротышка разворачивается и уходит.
Уходит.
Да…
Черт возьми, я не дам ей уйти.
Иду вслед за ее задницей.