Милли покачала головой:
– Угощение пришлось более чем кстати. – Милли пососала нижнюю губу и посмотрела на Соджи. – По‑моему, нам нужен десерт.
Соджи отрыла рот, потом закрыла и, несколько раз высунув язык, сказала:
– Давай!
С десертом они решили не мудрить и заказали яблочный пирог с мороженым и кофе, для Соджи – без кофеина.
– Кстати, Соджи, что у тебя за имя?
– Сокращенное от Соджойны. Мое полное имя – Соджойна Правда Джонсон, только разве ребенку такое выговорить? Меня всегда звали Соджи.
Некоторое время обе молчали, потом Соджи предложила:
– Я могу поспрашивать… обойти приюты, столовые для нищих… Вдруг кто‑нибудь что‑то видел?
Милли снова почувствовала, как сжимается горло.
– Я буду очень тебе благодарна!
Она вдруг решила высморкаться и схватила салфетку, лежавшую на коленях. Казалось, на душе огромная рваная рана, хотя Милли думала, что держит ситуацию под контролем. Превратности судьбы она стойко переносила, а перед добротой спасовала.
Милли вытерла глаза и перехватила взгляд Соджи.
– Я пойду, тебе отдохнуть нужно.
Милли рассеянно закивала, но потом покачала головой.
– Куда ты пойдешь? Сама же говорила, что не спала сегодня! – Милли многозначительно показала на неразостланную двуспальную кровать.
Теперь чуть не плакала Соджи.
– Ты серьезно?
– Соджи, кровать бездарно пустует. Почему бы тебе не исправить ситуацию? – Милли улыбнулась. – Я кровно заинтересована в том, чтобы ты хорошо отдохнула и помогла мне с поисками.
6. «Теперь ты можешь вымыть пол»
В последний раз он так долго сидел в одной комнате четырнадцать лет назад… Нет, в школу‑то он все равно ходил.
Да что там комната – в четырех стенах Дэви проводил куда меньше времени, чем среднестатистические обыватели. В отличие от них, его погода не сдерживала. От дождя, снега и холода он просто прыгал в другое место, обычно в том же полушарии, но не всегда. Когда в Штатах раннее утро, можно прогуляться по набережным Брайтона, графство Суссекс, или по лугам в Кембрийских горах. Когда в Оклахоме поздний вечер, здорово нырять с трубкой на пляже Хамоа и смотреть петроглифы на гавайской равнине Пуако.
Сидя взаперти, Дэви злился. «Злиться сил хватает» – так можно было описать его состояние. Восстановиться после операции непросто, даже если человек не прикован к стене. А уж если прикован, эпитета «злой» для него явно недостаточно. Катетер сняли, биотуалет поставили, откуда‑то из‑за стены удлинили цепи, и Дэви смог добираться до туалета, до раковины и даже до изножья кровати.
Дэви начал ходить – от стены к изножью кровати, насколько позволяли цепи, потом поворот и обратно. Манипуляции цепями стали привычкой, их грохот и шелест по полу – обычным звуковым фоном.
«Просто зовите меня Джейкобом Марли!»[17]
Плевать, что на нем одна рубашка, – «прогуливаясь», он каждый раз поворачивался и показывал сидящим за зеркалом голые ягодицы. Видимо, прогулки нервировали похитителей.
– Хочешь кино посмотреть? – спросил искаженный голос.
Дэви коротко и невесело хохотнул:
– Ага! Мне, пожалуйста, «Лагерь для военнопленных номер семнадцать», «Побег из курятника», «Алькатрас» и «Большой побег».
Ответа не последовало, и Дэви добавил:
– Еще бейсбольный мяч и бейсбольную перчатку.
Ответа снова не последовало, но вместе с ланчем ему принесли «Графа Монте‑Кристо» в бумажной обложке.
Так, у кого‑то есть чувство юмора! Дэви открыл книгу. «Двадцать седьмого февраля 1815 года дозорный Нотр‑Дам де‑ла‑Гард дал знать о приближении трехмачтового корабля „Фараон“, идущего из Смирны, Триеста и Неаполя»[18].
Дэви уже читал «Графа Монте‑Кристо», и не раз, но сейчас других занятий не было, поэтому он взялся за чтение. Одолел первые три главы и швырнул книгу через комнату в зеркальное смотровое окно.
Дюма он не перечитывал давно, поэтому помнил, что «Граф Монте‑Кристо» о побеге из тюрьмы и о мести, но забыл, что месть там оправданна и что в первую очередь это книга о предательстве. Дэви остро чувствовал, что его предали.
Кто‑то знал о той встрече. Или знал о его делах достаточно, чтобы следить за Брайаном. И предал его не Брайан. Брайан точно вне подозрений.
Дэви мрачно посмотрел на книгу. Он хотел швырнуть ее подальше, но «Граф» отскочил от зеркала к изножью кровати. Дэви вытянул руку и прыгнул.
Цепи зазмеились по полу, метнулись к стене, потом обратно, больно хлестнув Дэви по лодыжкам и по запястьям, но он оказался у изножья кровати и коснулся книги.
Итак, Дэви по‑прежнему мог прыгать, но лишь на длину цепей, рискуя сломать лодыжку или запястье.
Отдельные участки цепей тут же усилили. Укрепили всего несколько футов, но теперь цепи дергали куда больнее. Рядом с грубыми дырами в стене, в которых исчезали цепи, в воздухе вилась пыль штукатурки.
Так, похитители видели прыжок и сделали выводы. На секунду Дэви замер, но из колонки не донеслось ни звука, и дверь не открылась. Дэви поднял книгу. О предательстве он уже прочел, пора узнать про побег.
Двое мужчин в синей униформе и в масках принесли ужин в обычное время. Дэви чувствовал себя не слишком хорошо. Беспокоил послеоперационный рубец в верхней части груди, над ним тоже побаливало. Но сила вернулась, и Дэви сорвал с мужчин маски.
Он якобы читал на кровати, а в следующий миг прыгнул, насколько мог, и схватился за маски, пока отдача цепей не докатилась до запястий. Получилось, что маски сорвали цепи, а не руки Дэви.
Похитители отпрянули, державший поднос с грохотом его уронил. Похитители застыли на безопасном расстоянии от Дэви, изумленные, может даже испуганные.
Дэви казалось, что одного из них он видел в кофейне: мужчина с маленьким подбородком и светлыми, едва заметными бровями приехал туда на «скорой». У другого мужчины был крючковатый нос, кустистые каштановые брови и веснушки. Он был уже немолод – наверное, разменял пятый десяток.
Дэви смотрел на них с жадностью: это враги, но их лица были первыми, что он увидел за несколько дней, а то и недель. Он не представлял, сколько времени провел в наркотическом трансе.
Блондин держался за щеку, по которой текла струйка крови. Наверное, Дэви задел его ногтем.
– Извини! – Дэви показал на царапину, и цепи звякнули. – Я не хотел тебя царапать.
– Джентльмены, выйдите из комнаты! – велел искаженный голос.
Мужчины развернулись и молча вышли.
Дэви вздохнул.
Поднос с ужином лежал вне досягаемости – отбивная, печеный картофель и салат в лужице молока.
Дэви посмотрел в зеркало:
– Поужинать мне можно?
Тишина. Дэви уже подумал, что его игнорируют или что вопрос не услышан, когда искаженный голос ответил:
– Наверное… нет.
Дэви философски пожал плечами и повернулся к кровати. В воздухе появилось больше пыли от штукатурки, на полу – кусочки гипсокартона. Дэви подошел к продырявленному участку стены. Сквозь дыры он видел слабо освещенную комнату, но куда тянутся цепи? Они уходили вниз и исчезали. Дэви потянул за одну – она не поддалась.
Дэви вернулся к кровати и взял книгу.
Утром начались перемены.
Еще до завтрака. Едва Дэви воспользовался биотуалетом, явились трое в униформе и без масок. «Двое бандитов, – подумал Дэви. – Назову их Первый бандит и Второй бандит». Третьей оказалась официантка из «Интерробанга». Убийца Брайана Кокса.
Троица остановилась на безопасном расстоянии от Дэви, причем мужчины – за спиной у девушки. Сперва Дэви подумал, что они опасаются его из‑за вчерашнего, но потом понял: дело скорее в расстановке сил.
Девушка солировала, мужчины ее боялись.