Послышался скрип, и створки медленно разошлись. Нобундо поднял взгляд, широко распахнув глаза. Такого прежде не бывало. Что бы это могло значить?
За воротами простирался пустой Нижний город, внутренние стены и бастионы, освещенные одним большим костром внутри внутреннего круга стен.
Нобундо вошел внутрь, привлеченный теплом костра. Он огляделся по сторонам, но не увидел тел, не увидел ни следа бойни, кроме оружия, разложенного вокруг костра на расстоянии нескольких метров.
Послышался дальний раскат грома, и капля дождя упала на руку Нобундо. Когда он сделал еще один шаг вперед, гигантские ворота захлопнулись за ним.
И тогда он услышал звуки – шаркающие шаги откуда-то из темноты. Кто-то приближался к костру. Оружия у Нобундо не было, даже дорожного посоха, и осознание того, что он спит, не помогало избавиться от ощущения опасности. Он хотел уже было выхватить их костра головешку, когда на свет костра вышла дренейка.
Редкий дождь продолжался.
Сначала он улыбнулся, радуясь, что хоть кто-то уцелел, но улыбка его быстро угасла, когда он увидел огромную рану на ее горле, следы побоев на теле. Левая ее рука беспомощно болталась. Она смотрела на него отсутствующим взглядом, но в нем был какой-то… укор. Когда она подошла ближе, Нобундо узнал в ней Шаку. Скоро к ней подошли другие. Десятки мертвецов сходились к костру со всех сторон. Глаза их были мутны, на теле зияли страшные раны.
Ветер взметнул пламя костра. Дождь перешел в нудную морось. Женщины одна за другой наклонялись, подбирали оружие и направлялись к Нобундо. Нобундо выхватил головню из костра.
«Я хотел спасти вас! Я ничего не мог поделать», — хотел крикнуть он, но не смог произнести ни слова. Движения его стали медленными, затрудненными.
Снова подул ветер, загасив головню в руке Нобундо. Убитые женщины приближались, занося оружие, а бешеный ветер загасил костер, оставив Нобундо в кромешной тьме.
Он ждал, прислушиваясь, пытаясь сквозь шум дождя различить шорох их шагов.
Внезапно кто-то схватил его запястье ледяными пальцами. Нобундо закричал…
И проснулся. Он чувствовал себя опустошенным, более усталым, чем когда ложился спасть. Кошмары брали свое.
Он решил пройтись и подышать свежим утренним воздухом – может, станет лучше. Может, и Корин уже проснулась, и они смогут поговорить.
Он вышел наружу. Несколько дренеев уже собрались на завтрак. Он спросил у одного из недавно прибывших, где Корин.
«Она ушла».
«Ушла? Куда? Когда?»
«Только что. Куда – она не сказала. Она вела себя странно… сказала, что идет… ну, как это называют?»
Сломленный помолчал, роясь в памяти, затем кивнул.
«Да, оно. Она сказала, что хочет воспарить».
Нобундо бросился бежать, насколько позволяли ноги. Когда он добрался до скал, легкие его горели огнем, он выхаркивал густую зеленую слизь, ноги дрожали.
На плато возле скалы он увидел ее. Она стояла на краю, глядя вниз.
«Корин! Стой!»
Она оглянулась, слабо улыбнулась, затем отвернулась и молча шагнула в пропасть, исчезнув в густом облаке пара.
Нобундо добежал до края и посмотрел вниз, но не увидел ничего – только слабое свечение далеко-далеко внизу.
«Ты опоздал».
И снова он не сумел спасти – как и тех женщин Шаттрата. Нобундо изо всех сил зажмурился и воззвал к Свету всей силой души своей: «За что? Почему ты покинул меня? За что ты продолжаешь терзать меня? Или не служил я тебе верно?»
По-прежнему нет ответа. Только тихий ветерок осушил слезы на его щеках.
Возможно, Корин была права. Нобундо в душе понимал, почему она так поступила – она не хотела становиться Сломленной. Возможно, тот выход, что она нашла, — единственный.
У него больше ничего не оставалось в этом мире. Как просто сделать последние несколько шагов, переступить через край и покончить с жалким существованием…
Неподалеку из-за острых скал кто-то выглянул, готовясь окликнуть его…
Но даже сейчас, изгнанный своими сородичами, презираемый Светом, терзаемый призраками тех, кого он не сумел спасти, Нобундо чувствовал, что не может сдаться.
Ветерок превратился в порывистый ветер, разогнал облака пара и толкнул Нобундо в грудь так сильно, что тот попятился от края обрыва. И в его голосе он четко услышал одно-единственное слово: «Все…»
Нобундо напряг слух. Вот и пришло безумие. Наверняка это игра его умирающего разума.
Незнакомец снова спрятался за скалами, продолжая молча наблюдать.
Очередной порыв ветра. Все сущее…
Опять слова. Что это за безумие? Это не может быть делом Света. Свет не «говорит» – он наполняет теплом. Это было что-то новое, иное. Последний порыв ветра пронесся по плато, вынудив Нобундо сесть.
Все сущее… живо.
После стольких лет молений Нобундо, наконец, услышал ответ – и ответ был не от Света…
Но от ветра.
Нобундо слышал об орочьих обрядах, связанных со стихиями: землей, ветром, огнем и водой. Его народ видел, какую мощь показывали эти «шаманы» еще до того, как орки развязали свою войну на уничтожение, но такие обряды были совершенно чужды дренеям.
В течение нескольких последующих дней Нобундо возвращался к скалам, где слушал шепот ветра, который говорил, что он не одинок, манил, обещал, говорил, что его ждет огромная сокровищница знаний. Иногда голос ветра был спокоен и умиротворяющ, иногда настойчив и неистов. И все время душу Нобундо грызло сомнение, что он все-таки сошел с ума.
На пятый день, кода он сидел на краю обрыва, он услышал грохот, подобный грому среди ясного неба. Он открыл глаза и увидел огромный столб пламени, вырывавшийся из расщелины под обрывом. Пламя развернулось, и в его мерцающем танце он увидел изменчивые, смутные образы. Когда пламя заговорило, это был голос могучего урагана.
«Ступай в горы Награнда. Там, высоко среди горных вершин, ты отыщешь место, откуда начнется твой истинный путь».
Нобундо задумался и ответил: «Чтобы попасть туда, мне придется пройти через лагеря чистых, куда таким, как я, дороги нет».
Огонь быстро распространился вокруг Нобундо, и он ощутил жар на лице. «Как смеешь ты сомневаться в предначертанном тебе пути?»
Пламя угасло.
«Ступай же с высоко поднятой головой, ибо отныне ты не один».
Неподалеку шмыгнул в укрытие тот, кто уже давно наблюдал за Нобундо. И хотя он не слышал гласа стихий, как Нобундо, он видел пламя и пляшущие в нем образы. И неудивительно, что в глазах незнакомца было полное изумление.
В течение последующих двух дней, пока Нобундо совершал свой мучительный путь, ветер постоянно дул ему в спину и шептал на ухо. Он узнал, что орочьи шаманы говорили со стихиями, но связь эта прервалась, кода орки обратились к магии Скверны. Он мог бы узнать и больше, но часто Нобундо было трудно понимать ветер, словно тот говорил с ним сквозь какую-то преграду.
По дороге ему несколько раз казалось, что он слышит чьи-то шаги у себя за спиной. И каждый раз, оглянувшись, он ощущал в душе такое чувство, будто этот кто-то только что нырнул в заросли. Может, это стихии? Или просто ему показалось?
Когда, наконец, он пришел в лагерь чистых, солнце давно уже зашло за горизонт. Однако часовые вне всякого сомнения заметили его приближение, поскольку на границе лагеря его встретили два стражника.
«Что тебе здесь надо?» — спросил самый высокий.
«Я хочу только пройти через лагерь в горы».
Подошел кто-то из обитателей лагеря, с опаской глядя на Нобундо.
«У нас строгий приказ – никого из крокулов в лагерь не впускать. Пройди другим путем».
«Я не собираюсь оставаться в вашем лагере, я только хочу пройти сквозь него», — Нобундо шагнул вперед.
Высокий стражник оттолкнул Нобундо: «Я же сказал тебе…»
Раздался оглушительный раскат грома, и в чистом небе заклубились черные тучи, разразившись внезапным ливнем. Ветер, который ласково подталкивал Нобундо в спину, подул с невероятной силой, заставив стражников попятиться. И, что было всего невероятнее, и ветер, и сильный дождь обходили Нобундо, обрушиваясь на стражников, которые попадали в грязь под порывами ветра.
У Нобундо глаза полезли на лоб от изумления. «Вот, значит, каково это, — вслух подумал он, — когда стихии на своей стороне». Он улыбнулся.
Обитатели лагеря разбежались от дождя по пещерам. Стражи в страхе смотрели на Нобундо. А Нобундо просто пошел вперед, опираясь на посох. Медленно он прошел через лагерь и добрался до подножья холмов на другой его стороне, оставив обитателей лагеря потрясенными, испуганными и смущенными.
Преследователь Нобундо вышел из укрытия за одной из гигантских поганок. Он не осмеливался идти следом, потому, что был, в конце концов, крокулом.
Но события, свидетелем которых только что стал Акама, что-то пробудили в его душе. С тех пор, как он очнулся от своего долгого забытья, он ощущал только отчаяние и пронзительный страх перед будущим. Но, увидев, что только что свершил этот крокул, увидев, как силы природы встали на его защиту, Акама ощутил, как в сердце его затеплилось давно угасшее чувство.
Он ощутил надежду.
И с этой новообретенной надеждой Акама бесшумно вернулся в болота.
Много часов спустя, измученный усталостью, Нобундо окинул взглядом верхние склоны гор и увидел свежую зеленую растительность. Когда шаги замедлялись от усталости, ветер толкал его вперед, и сама земля, казалось, питала его силой. Хотя дождь не прекращался, одежды Нобундо оставались сухими, а когда Нобундо хотелось пить, дождь струился потоками.
Приблизившись к вершинам, он услышал, как в его голове спорят два голоса – один низкий и настойчивый, сопровождаемый знакомым гулом ветра, и временами ворчание огня. Голоса звучали хаотично, перебивали друг друга, спеша поговорить с ним. Гул нарастал и превратился в такую какофонию, что Нобундо был вынужден остановиться: «Довольно! Я не могу понимать вас всех сразу».
Нобундо собрал остаток сил и взобрался на гору, с которой открывался прекрасный вид. Таким некогда был Дренор – плодородный и мирный, цветущий, подобный саду, наполненный звоном водопадов и дышащий жизнью.
«Прости их – слишком давно они лишились благотворного влияния их шамана. Они разгневаны, сбиты с толку, они до сих пор не могут оправиться от нанесенного им удара».