…Ричард.
И Альер.
— Идиоты, — произнес он с невыразимой тоской в голосе. – Вас же предупреждали…
— Что это?
Та, другая, свободная моя часть, была способна говорить. И видеть… и то, что она видела, ей было не по вкусу. Собственное тело, нелепое в домашнем сером наряде. Юбка задралась, ноги раскинулись, туфля потерялась, а на чулке дырка появилась.
На пятке.
Когда успела?
Я смотрела на себя с неудовольствием, все же леди и в подобных обстоятельствах должна была оставаться собой…
…а тут еще Ричард.
Разлегся на мне, как на диване… и какая разница, что я ничего-то сейчас не ощущаю, все одно обидно.
— Это, моя дорогая родственница, — ненавижу, когда Альер начинает говорить подобным покровительственным тоном, — «Белый сон»… теоретически… и если так, то готов признать, что вас высоко оценили. И в мои времена подобное заклятье было из числа редких и дорогих…
Сон, значит.
Белый.
Хотелось бы знать, что именно снилось Ричарду, если выражение лица его стало столь глуповато-счастливым? Разве что пузыри не пускает. И это, называется, грозный некромант, спаситель мира…
Альер потер переносицу и задумчиво произнес.
— Знаешь, не хочу тебя огорчать, но кажется, вас сейчас будут убивать…
Человек в плаще ловко спрыгнул наземь. Отряхнулся. Покрутил железяку, сияние которой несколько поблекло, и, отшвырнув ее, бесполезную, в сторону, коротко свистнул. Тут же из зарослей терновника появились трое весьма характерного вида. Подходили они медленно, с опаской, но с каждым шагом уверялись, что заклятье подействовало.
— А ты говорил, зазря потратились… — смуглый бородач пнул неподвижного Грена. – Ишь… лежат… как живые…
Он хохотнул и, подняв рунный шар, подбросил на ладони.
— Знатная штучка…
— Не трогай, — велел человек в плаще.
Теперь было видно, что сам он не столь уж высок, как мне показалось. Роста скорее среднего, худощавый и нездорово бледный.
— А ты мне не указывай, — бородач сунул шар в кошель.
А кошелей на широком поясе его висело с дюжину. Одни тощие, затасканные, другие – вида солидного, третьи и вовсе роскошные, явно знавшие иных, куда более приличных хозяев.
— Я не указываю, — маг присел у тела и положил пальцы на шею. – Я предупреждаю. Схватишь сторожевое проклятье, ко мне не приходи…
— Да я…
— Тихо, — бросил третий, и стало и вправду тихо, хотя этот человек был вовсе уж невыразителен.
Не высокий.
Не низкий.
Не полный, но и не худой. Какой-то настолько никакой, что я и лица-то разглядеть не могла.
— Полог, — пояснил Альер, проводя над типом ладонью. И тот, словно почувствовав что-то этакое, обернулся… свистнул клинок, рассекая воздух, и ушел куда-то в переплетение колючих ветвей.
— Что за…
— Нервишки шалят, Халым? – заржал бородач, но как-то тоненько, и отступил на всякий случай. – Готовы все…
— И чутье неплохое, — Альер покрутил в руках призрачный нож. – И оружие… интересно, зачем он с этой швалью связался-то?
Нож развеялся по мановению пальцев духа, и тот подмигнул мне, чтобы в следующее мгновенье оказаться за спиной Халыма.
— Почто путников мирных обижаете? – спросил Альер.
И захрипел.
Упал на землю, хватаясь за рукоять второго ножа… и застыл в позе столь картинной, что даже я не поверила. А уж наемники тем паче.
— Что за хрень? – поинтересовался бородач.
— Я не хрень, милейший, — Альер сел и от ножа избавился. – Я, если позволено будет заметить, дух воплощенный…
…он поймал черный ком, который сунул в рот.
— Премного благодарю, — он изобразил насмешливый поклон. – Если у вас еще найдется проклятье-другое…
— Не траться, — глаза у Халыма тоже были бесцветными. – Духи безвредны…
…это они, конечно, зря. Может, обычные и безвредны, но вот Альер… глаза у него нехорошо так блеснули. Правда, кажется, это лишь я заметила.
— Если привязку найти, то можно подчинить… — маг втянул очередной ком в пальцы.
— Заканчивайте, — Халым будто разом утратил интерес и к октоколесеру, и к Альеру. Он подошел к нам с Ричардом и наклонился.
Уставился немигающим взглядом.
И смотрел… смотрел… Чего увидеть пытался? Нимб в моих волосах? Тайный знак? Или просто забавляло это зрелище? Извращенец несчастный.
Присев на корточки, он коснулся шеи.
Хмыкнул.
И сказал:
— Здравствуй, красавица…
— И тебе доброго дня, — пробормотал Ричард, вгоняя сложенные щепотью пальцы в смуглую шею. И Халым дернулся было, захрипел, а потом…
…потом глаза его вскипели, а на щеках проступили черные пятна. Они стремительно расползались, и кожа живого мертвеца – а Халым стал мертв в тот миг, когда Ричард к нему прикоснулась – слезала лохмотьями…
Ох, не стоило вспоминать о подобном.
В горле ком застрял. И меня снова вывернуло.
…бородач закричал, так протяжно, жалобно, а потом захлебнулся кровью, но почему-то не умирал долго. Или мне показалось, что долго? Катаясь по земле, хрипя, раздирая пальцами распухшее горло.
Над магом вспыхнула белая пелена.