Глава вторая
Кое-как нам удалось высвободиться из моей мантии. Накинула кусок порванной ткани (не приходить же без верхней одежды!) и заспешила в сторону лекционного зала.
Вот только Эйдар ни на шаг от меня не отставал.
— Эй! И что ты следуешь за мной попятам? Если так хочешь поскорее получить наказание, не переживай, я обязательно доложу о тебе ректору! — буркнула себе под нос, про себя вспоминая всевозможные проклятия.
Главное же не сильно ему навредить?!
— Ой, тебя скоро сюрприз ждёт, рьяная Рьяна, — хмыкнул он, а я покачала головой.
Жаль, что он не знал, что перед ним лучшая студентка академии, выпускница и надежда всего мира. Не стоит переходить мне дорогу! Не стоит называть меня так, как мне не нравится. Я ведь и проклясть могу. Мне не впервой проучить самозванца.
Может, наслать на него чары молчания? Подумает над своим поведением!
Вдвойне неприятным сюрпризом было то, что гад зашёл следом за мной в аудиторию. Закатила глаза, пытаясь скрыть злость и разочарование.
— Извините, профессор, опоздала, я… — начала, было, я, но Эйдар меня прервал:
— Профессор, извините, заблудился. Вам, наверное, говорили о новичке в этом семестре? Если бы не Рьяна, то я бы и вовсе пропустил вашу лекцию. Такого не повторится, — его глаза вмиг стали золотистого цвета.
Вздрогнула, замерев. Гад выгораживал меня? Да ещё так красиво врал, льстил взрослому мужчине, что мне даже сказать, добавить было нечего… Интересно, я одна заметила в его глазах игривые огоньки.
— Рьяна, не оправдывайтесь, всё в порядке. Я ценю вашу заботу о ровесниках. Все бы учились на вашем примере. Присаживайтесь.
Кивнула, приняв похвальбу. Не стала разубеждать преподавателя в искусной лжи новичка. Просто села на одну из свободных передних парт.
— Да-да. У нас на последнем курсе новичок. Его зовут Эйдар… он перевёлся к нам из Общемагической Академии, как лучший студент по обмену. Любить и жаловать не прошу — сами разберетесь, — усмехнулся мужчина.
— Шалопай, — тихо прошептала, когда Эйдар сел неподалёку от меня, облизнув нижнюю губу. Он услышал мой едкий комментарий, но промолчал, лишь усмехнувшись.
— Не буду спрашивать, как вы провели лето. Наставительные речи, которые вы сегодня и на этой неделе наслушаетесь от других преподавателей, пожалуй, тоже упущу. Вместо этого предлагаю вам ответить на парочку вопросов, чтобы расшевелить ваши умы, которые, бедные, наверное так устали от летнего отдыха! — его игривый взгляд окинул аудиторию, а я приготовилась поднимать руку.
Я знала ответ на каждый вопрос.
— В каком году волшебники перестали скрываться от немагов и открылись остальному миру?
Несколько рук взметнулись ввысь, но рука Эйдара была чуть быстрее меня.
— Эйдар?
— В 1789 году. Магическому сообществу надоело вести затворнический образ жизни и считать себя ниже немагов, — совершенно спокойно ответил парень, а затем, заметив мой взгляд, подмигнул мне.
Позёр!
— К чему это всё привело?
Две руки взметнулись ввысь, и вновь рука Эйдара была быстрее. Да, что ж это такое-то, а?!
— К магической и жестокой войне в 1802. Немаги посчитали нас демонами, которых нужно было истребить. Инквизиция, как никогда бесновалась, считая нас исчадиями ада.
Я бы ответила не так! Почему так… грубо?!
— Верно. В каком году было заключено перемирие?
И снова Эйдар был быстрее.
— Ох, простите, я что-то разогнался. Может, лучше Рьяне ответить на этот вопрос? — Эйдар начал строить из себя джентельмена.
Так. Точно. Чары молчания. Несколько часов. Всё, что угодно, лишь бы не слышать его отвратительно голоса!
— Рьяне полезно иногда не быть лучшей студенткой. И нужно шустрее поднимать РУКУ-
— Первое соглашение о перемирии было заключено в 1826-м году. С тех пор было внесено множество поправок, но одно остаётся неизменным: волшебники и немаги пытаются научиться жить вместе.
— Верно.
Это был самый мучительный семинар в моей жизни. Мне удалось ответить на меньшее количество вопросов, чем обычно. В конце занятия я чувствовала себя бесполезной и оплеванной. А Эйдар, похоже обзавёлся поклонницами, которые окружили его, начав щебетать.
Нет, что-то тут не чисто. Во-первых, он умудрился нарушить чары переноса. Во- вторых, слишком много знает. Точно пойду к ректору, расскажу ему всё, что заметила!