ГЛАВА 1
Сложнее всего принять крах последней надежды.
— Ты хорошо посмотрел? Не ошибся? — Я сама для себя звучала отчаянно глупо, надежда погибла, а вот вера все еще осталась. — Может быть…
— Нет, Виктория, — покачал головой Егор Измайлов — мой гинеколог, ведущий репродуктолог частной клиники, где я наблюдалась, и по совместительству мой друг детства. — Мне очень жаль.
Сколько раз я слышала от этого высокого блондина: «Эмбрионы не прижились, Вика»? Четыре раза. Четыре! Но я не теряла силы духа и проходила ЭКО снова и снова, попытку за попыткой, лишь бы получить долгожданное чудо — малыша. И ведь не зря! На пятый раз у меня получилось. Правда, радость длилась всего три недели.
Как только я увидела кровь, сразу примчала к Измайлову, но… ничего уже нельзя было повернуть вспять.
Друг участливо погладил меня по спине, я всегда замечала, что у него очень добрые глаза, но сейчас эта молчаливая поддержка делала только хуже.
— Мне кажется, тебе стоит сделать перерыв, Вика, — сказал мужчина. — Ты слишком зациклились на беременности, подвергаешь свой организм риску гормональной терапией и множишь попытки ЭКО, словно пытаешься кому-то что-то доказать. Я уже говорил тебе, что это не конкурс, где нужно гнаться за победой любой ценой, попридержи коней.
— Ты от меня отказываешься, что ли? Я настолько безнадежна? — обомлела я. И хорошо, что сидела, иначе ноги бы точно подвели.
— Разве я могу отказаться от такой прелестной пациентки, как ты, Виктория? — улыбнулся Егор, попытавшись пошутить. — К тому же у тебя есть существенный плюс, на который у меня просто не получается закрыть глаза.
— Какой же? — шмыгнула носом я.
— Ты всегда пахнешь моим любимым напитком, Вика, — хмыкнул мужчина. — И ведь знаешь, какой я заядлый кофеман, наверняка этим пользуешься.
Пользуюсь, как же. У меня свой маленький бизнес — кофейня «Совушка» в центре города, мое детище, мое сокровище и отдушина. Стоит ли объяснять, если почти двадцать четыре часа в сутки имеешь дело с кофе, то пропитываешься этим ароматом от макушки до пяточек?
— Ты мне просто заговариваешь зубы, Егор? — скривилась я. — Моя мечта никогда не сбудется, да? Скажи же правду, не надо меня щадить. Это же я…
— Похоже, мне стоит сделать тебе успокоительный укол и оставить в больнице, а не идти на поводу, — нахмурился друг. — Вот только истерики для полного счастья тебе и не хватало. Выброси уже эту дурь из головы!
Он так гаркнул, что медсестра, хорошенькая молоденькая Риточка, вздрогнула и испортила документ, который заполняла. А потом стремительно покраснела, робко подняв глаза на Измайлова.
Тот на нее не обратил никакого внимания или сделал вид, что не обратил.
— Все у тебя получится, Вика. Только нужно время, — продолжил он вливание мне. — Предлагаю сделать перерыв на полгодика, а потом попробовать еще раз. Дай своему телу отдохнуть, подруга, пусть Эдик свозит тебя на курорт, развеетесь, забудетесь — тебе это сейчас нужно.
— Спасибо, Егор. — Разве не так говорят все участливые врачи своим пациентам? Лишь бы не бить больнее. — Я пойду, у меня сегодня еще дел уйма.
— Никаких дел, Вика, — строго сказал мужчина. — Тебе нужно отдохнуть, это я тебе как врач говорю, поняла?
— Поняла, доктор, — слабо улыбнулась я и, попрощавшись с другом, покинула в кабинет.
Только в собственной машине я могла перестать держать лицо и, упав на руль, горько разрыдалась от несправедливости. Я никогда не делала абортов, всегда следила за здоровьем, а забеременеть не получалось.
«За что?» — захотелось отчаянно закричать мне в пустоту. Только знание, что никто не отзовется и не ответит, удерживало мой рот на замке.
Первые два года после свадьбы мы с Эдиком о детях даже не задумывались, а потом залетела моя подруга Ирина и я поняла, что тоже хочу маленькую кроху. Год мы с мужем не предохранялись, но естественным путем ничего не получилось, а потом начался ад походов по врачам, всяческих обследований и бесконечных попыток забеременеть. Шесть долгих лет мучений…
В этот раз о долгожданной удаче я Эдику даже ничего и не сказала. И не зря, опять ведь не получилось.
Слезы высохли, а внутри у меня все выжгло, словно душа превратилась в пустыню отчаяния. К почившей надежде присоединилась и вера, я нуждалась в паузе, прав был Егор.
— Викуся, ты к нам собираешься? — отозвалась веселым голосом Иришка, когда я приняла входящий вызов. — Тут поставщики попались какие-то муторные, хотелось бы, чтобы ты проверила все своим цепким глазом. Ну так что, ждать?
И пусть говорят, что дружбу, семью и бизнес лучше не смешивать, но у нас с Лариной получился отличный тандем. Она была не только моей лучшей подругой, но и совладелицей «Совушки», вместе мы отлично справлялись и уже четыре года находились на плаву.
— Через десять минут, — цепко ухватилась я за возможность отвлечься от плохих мыслей.
Вопрос с поставщиками решился слишком быстро, мне срочно требовался другой тумблер, и я засела за документацию.
— Нет, так больше нельзя. Может, расскажешь наконец, что стряслось? — не выдержала Иришка моего тихого настроения. Я никогда не видела, чтобы эта аппетитная блондинка ходила вокруг да около на цыпочках, а здесь словно о чем-то догадывалась и все не решалась ко мне подступиться.
Уверенности, что я готова хоть с кем-то поделиться обрушившимся горем, не было. Усилия над собой делать не пришлось, нас прервала Лида — моя младшая сестра.
— Приветики! — впорхнула она яркой бабочкой в наш кабинет. — Есть минутка, систер?
— Пожалуй, оставлю вас наедине, — решила подруга, едва сдержав лицо, чтобы не скривиться. Они почему-то с Лидой никогда не ладили. — Но я с тобой еще не закончила, Вика.
— Ты чего такая кислая? — подмигнула мне сестра.
— А ты, смотрю, просто светишься, — в свою очередь заметила я. — Случилось чего? Получила роль?
Лида училась на втором курсе театрального и в корне отличалась от меня с мамой, нас к яркой жизни селебрити никогда не тянуло.
Вместо ответа сестра положила мне на стол черный снимок УЗИ.
— Что это? — Мозг уже дал ответ, но сознание отказывалось принимать происходящее.
— Я беременна, — ответила Лида и поспешила добавить главное: — От твоего мужа.
Планета не сошла с орбиты, сердце у меня не остановилось, и вообще вокруг продолжала кипеть жизнь, только я словно слетела с дистанции и больно-больно ушиблась, чуть себя не растеряла. Соберу ли?
— Что? — глупо переспросила у сестры. И все глаз не могла отвести от черного снимка, где вообще ничего толком ясно не было, кроме свершившегося факта: у нее получилось, а у меня нет. — Я не понимаю…
— Ну не такая же ты древняя, чтобы не понимать, откуда берутся дети, — закатила глаза Лида.
— У нас с тобой всего восемь лет разницы, — поджала губы я. Сестре было двадцать, как раз столько стукнуло и мне, когда мы с Эдиком поженились… — Какой у тебя срок?
— Одиннадцать недель, — задрала подбородок Лида. — Мне ребенок сейчас совсем не с руки. Зачем он мне? Только помеха для будущей карьеры, но Эдик настоял рожать. Говорит, не дам убить сына от любимой женщины.
А животик еще был незаметным — или Лида его умело маскировала удачным фасоном платья?
— Значит, это мальчик? — спросила я не своим голосом.
— Еще неясно, — отмахнулась она. — Эдик хочет пацана.
«Эдик хочет…» — эхом продолжало звучать в моих ушах и пульсировало в висках, словно Лида этими словами гвозди мне в голову забивала.
— А чего хочешь ты?
— В смысле? — Лида даже несколько растерялась от такого вопроса.
— Зачем ты ко мне пришла? — Я двумя пальцами отодвинула снимок подальше от себя, словно он был источником заразы. Впрочем, я оказалась недалека от истины, чума свалилась на мою голову. — Эд знает?
— Нет, — поджала губы она. — Он не хочет меня волновать, думал подождать родов, но мне и так осточертело скрываться. Разве я достойна быть на вторых ролях?
Моя сестра величественным жестом поправила жгуче-черные волосы, крашеные, от природы наш натуральный оттенок медный. Вся ее поза просто кричала о превосходстве. Как же, как же, Лида отлично знала о моих проблемах зачать. В лоне семьи я не делала из этого тайну.
— Сколько?
— Что сколько? — опять не поняла меня она.
— Как долго вы с Эдом за моей спиной? — перефразировала я и как ни старалась, а голос все равно дрогнул.
— Два года, плюс минус несколько месяцев, — спокойно ответила Лида. — Я не имею привычки обводить даты в календаре, как ты.
У меня затряслись руки, поэтому я их положила на колени, чтобы не показывать собственную слабость. Глядя сейчас на сестру, я видела совершенно незнакомую мне девушку — соперницу, а не малышку, с которой нянчилась в детстве.
— Как ты могла, Лида? — я все же решилась на самый важный вопрос для себя. — За что меня предала?
— Ой, вот только не надо этой дешевой драмы, — всплеснула руками она. — Я не виновата, что ты не умеешь удовлетворять мужика. Вот он и нашел на стороне то, что не давала ему ты. Это простая арифметика, Вика.
— Действительно, ничего сложного, — согласилась я. — Между мужчиной и родной сестрой у тебя, как я понимаю, выбор вообще не стоял.
Такое было обиднее всего. Не сам факт предательства. Кого в наше время удивишь гулящим мужем? Но вот сестра… Это уже не просто удар в спину, это прицельный в голову.
— Он мне всегда нравился! — вдруг заерепенилась Лида. — С первого взгляда, можно сказать!
— Да ты двенадцатилетней писюхой была, когда я замуж выходила, — покачала головой я. — Понравился он…
— Ну, я выросла, — вскинула подбородок сестра. — Молодым у нас везде дорога, да? Так что подвинься, Вика. Дай Эдику развод и не мешай нашему счастью.
— Что-то Эдик не просит развода, — выдавила из себя ехидную улыбку я. Кто бы знал, как тяжело мне это далось! Но Лида смотрела с такой незнакомой мне ранее злостью, что показать свою боль — словно самолично вложить оружие ей в руки. — Такая я плохая жена, что он даже не соизволил мне об этом сообщить.
— Он просто тебя жалеет! — зверенышем зыркнула сестра.
В этот момент я искренне порадовалась, что взгляд не имеет физической силы, иначе Лида своим тяжелым карим нанесла бы мне смертельные раны. Правда, она и так постаралась на славу. Хотя бы тяжелые душевные.