— Ваш завтрак, господин.
Вольмар едва взглянул на тарелку, с которой служанка только что сняла серебряную крышку. Снова потянулся к полупустой чашке кофе и опустил взгляд на лежащую перед ним газету. В редакции «Хроник Кармара» подсуетились и успели за ночь не только написать статью на всю первую полосу, но и отправили сенсационный выпуск в типографию. Казалось, бумага всё ещё хранит тепло печатного станка, а стоит коснуться строчек, как чернила смажутся.
Хорошая статья.
В ней он, Вольмар Родингер, выступал в роли героя. Что же касается Делагарди…
А вот Делагарди в последнее время пресса не жаловала.
Дракон довольно усмехнулся своим мыслям. Правда, эта усмешка — усмешка победителя — мгновенно сошла с его лица, когда за спиной раздались быстрые шаги. Стремительная, тяжёлая поступь, которая могла принадлежать одному-единственному дракону.
Гиллеану Родингеру.
— Разве ты не должен сегодня отплывать в Умеру?
По праву старшего Высокого дома Родингеров Гиллеан занял место во главе стола, а его сын невольно поморщился. Это получалось непроизвольно, всякий раз, когда отец оказывался рядом. В этом они с Раннвей были похожи: оба ненавидели своих родителей. Вот только девчонке повезло больше: её папаша не стал задерживаться в мире живых. Что же касается Гиллеана Родингера… Вольмар бросил на отца мрачный взгляд и с тоской подумал, что этот ещё долго будет отравлять жизнь своим сыновьям.
— Кеннет выразил горячее желание познакомиться с нашими новыми партнёрами.
— Скорее, ты его заставил, — расправляя на коленях салфетку, мрачно проговорил глава дома. Служанка, не дожидаясь, когда её подзовут, тут же бросилась к нему, чтобы наполнить чашку горячим кофе. — Как будто ты не знаешь, что такие важные сделки нельзя поручать идиотам вроде Кеннета!
— Ты вообще-то говоришь о своём младшем сыне, — заметил Вольмар, не сдержав насмешки.
— То, что в нём течёт кровь нашего рода, увы, не делает его умнее, — невозмутимо отозвался Гиллеан. — И уж точно не добавляет ему нашей с тобой хватки.
Вольмар терпеть не мог, когда его сравнивали с отцом. И тем не менее был вынужден признать: в бизнесе они действовали одинаково. Жёстко, с напором, не обращая внимания на последствия, если эти самые последствия не касались непосредственно их самих.
Внешне они тоже были похожи. Казалось, Вольмар — копия Гиллеана в молодости. Те же тёмные, мелко вьющиеся волосы, только висков старшего Родингера уже успела коснуться седина. Глубоко посаженные чёрные глаза и взгляд один в один: пронзительный, хищный. Высокие, широкоплечие, статные… А вот Кеннету досталась внешность матери и её же, увы, характер. Бесхребетный, ведомый, слабый — таких сравнений младший Родингер тоже удостаивался от отца довольно часто.
Такой же была и Раннвей. Когда-то… До ритуала.
Вольмар усмехнулся своим мыслям. Неужели её так магия изменила?
Новая Раннвей интриговала. Заставляла снова и снова возвращаться к ней мыслями. Думать о ней, вспоминать… Хотя нет, не вспоминать! Рисовать в сознании новые, откровенные картины, в которых эта огненная красавица снова будет в его власти.
А то, что жена Делагарди…
Так запретный плод куда более сладок и желанен.
— Если удастся наладить поставку живого товара в Умеру…
— Мы ещё больше разбогатеем? — Вольмар взял столовые приборы, желая поскорее покончить с завтраком и убраться от Родингера-старшего как можно дальше.
— Но Кеннет наверняка всё испортит.
— Тогда я всё улажу.
— Лишнее промедление! — с досадой проговорил Гиллеан и, залпом опустошив чашку кофе, нетерпеливо подозвал служанку, чтобы снова её наполнила.
Девушка бросилась к столу, взялась за кофейник, но из-за поспешности и волнения кофе, вместо того чтобы вылиться в чашку, плеснул на скатерть. Несколько капель попали и на светлую рубашку дракона.
— Идиотка, — процедил Гиллеан.
От злости и раздражения его руки в одно мгновение покрылись ледяными наростами, и несколько оцарапали девушке ладони прежде, чем она успела отстраниться.
Капли крови добавили ещё больше красок белоснежной скатерти, и Гиллеан окончательно вышел из себя.
— Пошла прочь! Вон с моих глаз!
Испуганно прижав к груди перепачканные в крови руки, служанка бросилась к дверям. Гиллеан сдёрнул с коленей салфетку и стал вытирать пятна кофе, но от этого те стали только больше. С трудом удалось ему успокоиться, взять себя в руки. Шипы исчезли, спрятавшись под кожей дракона. А вот настроение, и без того плохое, стало ещё хуже.
— Ты сегодня не в духе, — заметил Вольмар, как ни в чём не бывало продолжая завтракать. Как ни странно злость отца его успокаивала. И настроение сразу начало подниматься. — Думал, будешь на седьмом небе от счастья, ведь лорда Карриша так удачно убрали. Помнится, он был категорически против твоих новаторских идей в отношении рабовладельчества в Кармаре. Но теперь, когда его не стало, можно снова продвигать новые идеи в массы.
— Он не единственный, кто не желает… не желал… смотреть в будущее.
— Уверен, ты совсем разберёшься. — Промокнув губы салфеткой, Вольмар поднялся.
Направился к выходу, но был вынужден остановиться, услышав голос отца:
— Почему ты остался?
— У меня имеются в Гратцвиге незавершённые дела.
«Точнее, одно дело», — уходя, подумал про себя наследник. Рыжеволосое и сероглазое, за которым будет так интересно охотиться. А победа — Раннвей Делагарди в его постели — будет особенно сладкой.
Сладкой и желанной.
следующая страница ->