7
Третий вахтмастер вышел из люка. Вонь, шум, непривычные изогнутые очертания станционного дока на мгновение ошеломили его. Эти существа за пределами кордона СТАЗИСа… в большинстве своем они даже не были людьми.
Его тело машинально продолжало движение, пока дородный, краснолицый мужчина не произнес:
– Коммандер Хагет? Я директор станции Шиллиго Магнахс. А это Гитто Оттен, начальник службы безопасности и контроля.
Вахтмастер щелкнул каблуками.
– Как положение, джентльмены?
Он не выносил излишних церемоний. Они отнимали много времени.
– Спокойное, коммандер. Путешественник пристыкован и надежно закреплен. Печати СТАЗИСа установлены, объявлен карантин. Ни малейшего электронного шума не вышло наружу. Мы ожидали вашего прибытия, чтобы продолжить.
– Приемлемо. Военконсул останется доволен. Пойдемте посмотрим на путешественник, который выплевывает мифических негуманоидов.
– Мифических, коммандер?
– Легендарных и вымерших, если вам так больше нравится. Зонд определил, что в капсуле находится оборотень крекелен.
– Но это же…
– Вот именно. Невозможно. Да, солдаты сейчас прочесывают Чолот Варагону. Скоро эта тварь будет у нас. Потом мы проверим, настоящий ли он.
Вахтмастер продолжал осматривать док, борясь с ощущением дискомфорта. Он слишком долго не покидал «VII Гемину». Совсем позабыл, как переполнено теперь полукровками пространство Канона.
Начальник станции почувствовал его недовольство, но истолковал неверно.
– Простите за беспорядок и бесцеремонные взгляды, коммандер. Мы здесь так редко видим вашего брата, а любопытство обычно приводит к хаосу в доках.
Вахтмастер сухо усмехнулся:
– Дипломатично сказано, начальник станции.
Курьерский катер с «VII Гемины» разместили в четырех отсеках от чолотского путешественника. Прогулка вышла короче, чем ежедневный маршрут вахтмастера на пост в Вахтенном зале. Этого времени не хватило, чтобы успокоить нервы.
Карантинный участок дока был должным образом запечатан и взят под караул. Вахтмастер подслушал, как столпившиеся зеваки обсуждают его самого и сопровождающих:
– Банда чертовых зомби.
– Я вот думаю: если кто нибудь из них улыбнется, у него морда не треснет?
Вахтмастер посмотрел на говорившего. Тот залился краской, потерял всякий интерес к происходящему и поспешил прочь.
* * *
Оператор СТАЗИСа положил коммуникатор обратно на подставку.
– Сейчас откроется.
Загудели механизмы. Команда СТАЗИСа подняла оружие. В вестибюле застучали дверцы машин, водители приготовились принять арестованных. Входной люк чолотского путешественника открылся.
Третий вахтмастер вошел внутрь. Офицеры путешественника вздрогнули. Вместе с ними стоял сухощавый краснолицый пассажир. Отделка одежды выдавала его высокое положение в Доме Чолотов.
Невысокий мужчина шагнул навстречу и протянул руку, но вахтмастер словно бы и не заметил ее.
– Коммандер Хагет? Я капитан Тиммербах.
Вахтмастер кивнул.
– Как у вас дела? – Он посмотрел на пассажиров, собравшихся в узком проходе позади команды. – Все вышли?
– За исключением двух негуманоидов, которым необходимы особые условия.
– Хватит ломать комедию! Я требую, чтобы вы немедленно отменили этот нелепый арест!
Вахтмастер даже не взглянул на штатского.
– Этот человек не прошел проверку на адекватность, – сказал он ближайшему солдату из Р Р команды. – Проследи, чтобы его обработали в последнюю очередь.
– Есть, сэр.
– Черт возьми, послушайте, вы… вы хоть знаете, кто я такой?
– Нет. И мне это глубоко безразлично.
– Для вас было бы лучше поинтересоваться. Я Ханхл Чолот, из директората Дома Чолотов.
Капитан Тиммербах, весь дрожащий, раскрасневшийся и вспотевший, попытался успокоить представителя своих хозяев.
Третий вахтмастер повернулся кругом и приказал:
– СТАЗИС, когда закончите обработку, задержите директора – как важного свидетеля. Если он не изменит своего поведения, придется переправить его на «VII Гемину».
Поведение Чолота изменилось мгновенно, пусть и не вполне искренне. Даже чиновник нижнего разряда, совершающий первую поездку и не знакомый с порядками Паутины, не допустит, чтобы его затащили на сторожевой корабль, если, конечно, надеется снова почувствовать землю под ногами.
* * *
«Славное утраченное» ничем не отличалось от других старых путешественников. Кораблестроители Дома Маджеллайнов производили только три базовых образца: массивные грузовые перевозчики, более распространенные грузопассажирские путешественники и странники яхтенного типа для богачей. Все корабли одного класса походили друг на друга, как близнецы.
Тот ужас, который вахтмастер обнаружил при осмотре пассажирских кают, был внесен в декларацию. Тиммербах предупреждал его, что «Славное утраченное» перевозит двух негуманоидов, ступивших на борт на Атлантовом Рубеже. Однако…
Одно существо напоминало гидру и морскую звезду, слившихся в любовном экстазе поверх кучи вывалившихся внутренностей. Некая разновидность колонии разумных симбионтов. Оно дышало метаном, поэтому не могло стоять у входа вместе с другими пассажирами.
И оно было отвратительно.
Какое, к дьяволу, могло быть оправдание тому, что эта мерзость разгуливает на свободе? Куда катится Канон?
По контрасту, второй, мерцающе золотой негуманоид, глядевший из угла своей каюты, казался почти естественным. Вахтмастер не сумел опознать его. В декларации о нем говорилось очень расплывчато. Но документы оказались в полном порядке.
В нем было что то успокаивающее. Проведя всего минуту в его каюте, вахтмастер ощутил умиротворенность и безразличие. Он двинулся дальше, не задав больше ни одного вопроса.
* * *
Р Р команда прочесала каждый миллиметр путешественника. Извлекли всю информацию из всех банков данных, рассортировали ее и проверили, затем обдумали и обнюхали. Ничего не всплыло. Чолотский путешественник не был замешан в незаконных действиях. Если и возможно было что то ему предъявить – разве что жалкую небрежность. Какие то тайны могли скрываться только в головах пассажиров или экипажа.
Их тоже тщательно проверили, за исключением двух негуманоидов, для которых не удалось найти подходящих зондов. Ханхла Чолота допросили трижды, а третий вахтмастер вежливо объяснил свои действия необходимостью выяснить, не замаскировался ли оборотень под отпрыска Дома Чолотов.
Ханхл Чолот оказался настолько же туп, насколько хитер был крекелен. Он целиком и полностью поверил этой выдумке.
На борту корабля не обнаружилось никаких доказательств вины. Третьего вахтмастера это нисколько не удивило. Он и не ожидал узнать здесь что нибудь полезное.
Возможно, что нибудь прояснится, когда «Гемина» проанализирует полученную информацию.
8
Тортил посмотрел на солдат, поежился и вздохнул. Страх пробежался холодными пальцами призрачного прошлого по его телу. Он тихо посмеялся над собой. Ему нечего было бояться. Документы у него подлинные. Страшно – это когда ты вынужден рисковать другими.
Но прошло так много времени с тех пор, когда он в последний раз сталкивался с пренебрежением и подозрительностью солдат Канона и испытывал на прочность свои нервы.
– Совсем размяк, – пробормотал он и двинулся дальше, пока его нерешительность не привлекла внимания.
Солдаты у эскалатора Верхнего города, предупрежденные о его приходе, едва взглянули на пропуск. У лифтов Высшего города хлопот с ними гораздо больше. Гарнизон не беспокоило то, что террористы могут добраться до Верхнего города. Но святыни Высшего необходимо было защищать всеми доступными силами.
Часовые у лифта не смогли найти предлога, чтобы отказать ему. В конце концов, он получил приглашение от самого лорда Аскеназри.
Солдаты не стали рисковать. Один отправился вместе с ним. Двое остались ждать. Его затолкали в бронированный автомобиль, который казался в большей степени тюрьмой для находящегося внутри, чем защитой от тех, кто оставался снаружи. Он не видел сказочных шпилей Высшего города – наполовину энергетических сооружений, пронизанных радугами. Не видел ни одного из этих совершенных людей на омываемых ветрами поднебесных улицах. Не видел ничего, кроме металлических перегородок и безразличного лица солдата, чья общительность колебалась в пределах от сопения до кряхтения.
Машина со скрипом остановилась. Спутник Тортила не сдвинулся с места. Он тоже остался сидеть, пока не опустилась задняя стенка. Смутно знакомая женщина махнула ему рукой, и Тортил вышел на залитый солнцем двор, окруженный стенами, за которыми скрывалась остальная часть Высшего города.
– Ты ведь Лона?
Прошло много лет с его последнего посещения Высшего города.
– Я Карла. Лона была моей матерью.
Это было очень давно. И он забыл, что лорды Канона – те, что обошли своих врагов, – омолаживали только самих себя, но не тех, кто им служил.
Эта женщина могла еще не родиться, когда он в последний раз посещал Высший город Мерод Шена.
* * *
Лорд Аскеназри был худым как спичка, морщинистым стариком, с настолько черной кожей, что она отливала синевой. Целая шеренга приборов поддерживала его дыхание. Когда Тортил в последний раз навещал его, лучшие дни лорда уже оставались в прошлом, но все таки он был полон сил и здоровья, полностью контролируя как себя, так и свое окружение.
В комнате больного находился еще один человек. Он неподвижно стоял в сторонке, скрыв лицо под капюшоном, скрестив руки на груди и спрятав ладони в рукава. Этот незнакомец был одним из врачей Дома Трокваев – в той же мере целитель, в какой и священник, в равной степени провозвестник неизбежности и надежды. Тортил почувствовал себе неуютно под его безразличным взглядом.
Он посчитал, что это мужчина, но врач с тем же успехом мог оказаться женщиной, а то и вовсе не человеком. Никаких очевидных подсказок Тортил не отыскал.
Запах разложения пропитал комнату. Великий убийца по имени Время прочно обосновался там, и его присутствие являлось терпеливым и безжалостным. Мириады заклинаний Дома Трокваев могли обуздать убийцу на непостижимый для обездоленных детей Нижнего города срок, однако шептунья все равно проскребала, прогрызала стену и запускала в трещины свои темные щупальца. От нее нет спасения даже самым богатым и могущественным.
Тортил помнил Аскеназри веселым юношей, слонявшимся вместе со сверстниками по притонам Нижнего города и накапливающим долги, которые теперь лорд имеет возможность выплатить. Все его друзья давно умерли. Он остался один в своем роде, как и Тортил.
Глаза лорда приоткрылись. Они следили за Тортилом без всяких эмоций или явного интереса.
– Я пришел.
Ответ донесся из машины, усиливающей гортанный шепот:
– Ты не очень спешил.
Слова его вылетали тихими, словно стук игральных костей, толчками, перемежаясь со слабым кашлем.
– Я уже приходил раньше.
– По моему требованию. И отказывался от платы за услуги.
Это был давний спор. Тортил не клюнул на приманку. Пусть он угаснет в темноте, так и не поняв, что мог бы помочь кому то той далекой ночью. Ради такой древности не стоит напрягаться в философской дуэли.
– А теперь я пришел.
– Чтобы принять… наконец?
– Да.
– И что это будет? Пропуск? Кредит? Документы?
– Нет, я хочу, чтобы вы спасли некоторые горячие, но глупые головы от последствий их глупости. Как я сам когда то спасал других юнцов от их безрассудства.
Голубовато серые глаза Аскеназри посмотрели на него стальным взглядом, который в лучшие годы лорда действовал так устрашающе.
– В Мерод Шене появился крекелен. Он принес с собой старый шепот о восстании. Нашлись уши, готовые его слушать. А теперь найдутся руки, готовые поиграть в революцию.
– Крекеленов истребили, когда я был еще совсем щенком.
– Крекелен появился. Я сам его видел.
Аскеназри не стал спорить.
– И где же сейчас этот мифический монстр?
– На борту чолотского путешественника «Славное утраченное», который направился к П. Джексонике 3. В Чолот Варагону.
Недоверие в серых глазах старика приутихло до сомнений.
– И чего же ты хочешь?
– На этот раз они нарекли себя Содружеством. Как всегда, намерены разрушить Высший город и захватить арсенал гарнизона, чтобы не допустить высадки карателей. Они не воспринимают голос разума. Они не верят в сторожевые корабли. Я хочу, чтобы вы шепнули в нужные уши. Я хочу предотвратить все это, пока сюда не прибыл сторожевой корабль.
– Какой сторожевой корабль?
– Который должен прилететь после того, как крекелен попытается высадиться на П. Джексонике. Чолот Варагона по прежнему под Запретом.
– И это все, чего ты требуешь?
– Этого достаточно. Жизни за жизни.
– У меня больше нет власти.
– Но люди все еще прислушиваются к вашим словам, лорд.
– Ты удивишься их глухоте.
– Сомневаюсь. Безразличие вашей расы к доводам разума перестало меня удивлять задолго до того, как вы появились на свет. Пусть гарнизон покажет свою мощь. Пусть арестует известных зачинщиков. Пусть даст крепкого пинка остальным. Пусть поднимется стон, лишь бы остановить безумие. Чтобы Мерод Шен по прежнему стоял, когда сторожевик отправится дальше своей дорогой.
Старик не ответил. Его глаза закрылись. На мгновение Тортил испугался, что потратил свой запал впустую. Он умоляюще посмотрел на троквайца…
Врач даже не шевельнулся. И Тортил успокоился. Убийца еще не пришел. Иначе маг проявил бы все свое искусство. Дом Трокваев не знал пощады в борьбе со смертью.
Глаза лорда Аскеназри открылись. Он через силу улыбнулся:
– Я сделаю все, что смогу. Чтобы вернуть тебе долг, а не потому, что меня хоть как то волнует, что происходит в Нижнем городе.
– Я понимал это еще до прихода сюда. Но ваши мотивы не имеют значения, если вы сделаете то, что обещали.
Тортил поклонился, скрестил пальцы в примирительном жесте, который ожидал от него трокваец, и вышел из комнаты.
Врач словно бы подплыл к своему подопечному. Наклонился и заглянул в глаза.
Карла проводила Тортила к машине. Его затолкали внутрь, и по дороге назад он опять ничего не увидел в Высшем городе.