— Так я и думал, — кивнул Горная Лапа. — Вы были настолько бесполезны, что Адский Крик даже не вспомнил о вас, отбывая в Оргриммар.
— В последний раз предлагаю вам сделку, фермеры — прорычал Машок. — Снаружи стоят пятнадцать кор’кронских бойцов. Вы…
— Девять. Их там девять, — с этими словами Мун-Мун впрыгнул в дом и приземлился на стол. Почесав подмышку, он повернулся к орку и ухмыльнулся. — Мун-Мун считал дважды.
Машок выругался. Мараад и Лиалия обменялись мрачными взглядами. Девять темных шаманов?Серьезный численный перевес, даже если старик Горная Лапа угадал, что это вовсе не элитные войска Адского Крика. И все же это лучше, чем пятнадцать. «Интересно, что Машок счел необходимым солгать», — отметил про себя Мараад.
— Если в ваших пандаренских головах сохранилась хоть крупица интеллекта, слушайте меня очень внимательно, — от тона Машока повеяло угрозой. — Освободите меня прямо сейчас. Немедленно. И тогда я вас не убью. Их — убью, — он указал на воздаятеля Мараада и Лиалию. — Но вы будете жить. Малейшее сопротивление, и я сравняю этот дом с землей прямо вместе с вами.
Лицо старика Горной Лапы не выражало ничего, кроме беззвучной ледяной ярости. Он встал носом к носу с орком и сказал:
— Эта земля не в вашей власти. Здесь я вырастил и похоронил свою семью. Эта земля будет принадлежать нам вечно. Вы что думаете, что мы сдадимся кому-то вроде вас?
Машок улыбнулся старому пандарену.
— Для тебя сделка отменяется, — сказал он. — Остальным советую поторопиться со своим решением.
— Брось, — сказал Хаохань. — Мы умнее, чем ты думаешь. Глупо было бы думать, что ты собираешься оставить нас в живых, — остальные земледельцы кивнули в знак согласия.
Мараад испустил тяжелый вздох. Если бы земледельцы решили сдаться…
— Мы будем сдерживать их так долго, как только сможем, — сказала ночная эльфийка, вновь обменявшись мрачными взглядами с Мараадом.
Девятеро против двоих. В лучшем случае их жизни выиграют остальным пару дополнительных минут на бегство.
— Бегите к Полугорью и зовите на помощь. Альянс вам поможет… Орда, вероятно, тоже, — добавила она с неохотой.
— Даже не думайте, — сказала Джина. — Мы не сбежим.
— Это не ваш бой, — сказал Мараад.
— Но это мой дом, — возразил Хаохань.
— Я уже все сказал, — проговорил старик Горная Лапа, сверкая свирепым взглядом. — Я им не сдамся. Эту землю не так просто приручить, да и мы не лыком шиты. Если вы думаете, что мы не будем сражаться — вы плохо нас знаете.
Фермер Фун презрительно потянул носом воздух.
— И вовсе не обязательно было разводить такие пышные речи, Горная Лапа, — сказал он. — Но да, я тоже остаюсь.
— Глупцы, — тихо проговорил пленный орк. — Слабаки и идиоты. Вы все заслуживаете того, что вас ждет.
Никто не обратил внимания на его речь. Мараад улыбнулся.
— Раз так, тогда я предлагаю следующий план. Запрем пленного в вашем погребе. Я выйду наружу первым, отвлеку их внимание и…
Тихий стальной щелчок прервал его на полуслове. Затем послышался глухой удар.
Кандалы, сковывавшие руки Машока, упали на пол.
Тонкая лоза быстро скрылась в щель между досками — это она вскрыла замок и освободила орка.
Внезапно толстые шипастые корни проломили пол в трех местах. Не теряя ни секунды, воздаятель Мараад обрушил силу Света на орка, и тот припал на одно колено. Корни безвольно обмякли.
Но секунду спустя орк снова заулыбался. Он встал во весь рост, и колючие ростки снова зашевелились.
Сила Света, источаемая паладином, не давала орку полноценно использовать свою магию, но Мараад чувствовал, как темный шаман сопротивляется его воле, понемногу набирая силу. Темные шаманы, находящиеся снаружи, заставляли духов делиться своей энергией с Машоком.
Джина подняла упавшие кандалы.
— Я надену их обратно, — сказала она.
— Не подходи, — предостерег ее Мараад.
— Я его не боюсь. Я могу…
— Не приближайся к нему, — произнес дреней и с облегчением увидел, что Джина отступила.
Орк был уже достаточно силен, чтобы взять Джину в заложники или просто убить ее на месте. Мараад изо всех сил пытался удержать темного шамана в узде, несмотря на невероятный поток энергии, сочившийся снаружи. Эти оковы все равно не помогут, если Марааду не удастся полностью подавить силу орка.
Воздаятель Мараад верил в безграничную силу Света. Но паладин являлся лишь проводником этой силы, и его возможности были ограничены. Мараад прекрасно это знал. Эти девять темных шаманов… нет, десять темных шаманов — теперь Машока можно было добавить к их числу — рано или поздно сокрушат его. Нужно, чтобы кто-то остановил помощников Машока, но и его самого нельзя было оставлять без присмотра.
Лиалия подняла чакрум. Мараад буквально чувствовал на себе ее встревоженный взгляд.
— Ты в порядке? — спросила Лиалия.
— Нам с Машоком надо кое-что обсудить, — сказал паладин. — Наш разговор будет проходить в погребе. Мы бы не хотели отвлекать вас от дела.
Лиалия замерла. В ее глазах застыл безмолвный вопрос: «Ты уверен?». Мараад кивнул. Лиалия крепко стиснула зубы.
Их безмолвный диалог не утаился от глаз орка, и тот рассмеялся. Но Мараад перенаправил часть силы Света на пол, и освященная поверхность заискрилась энергией. Лишь небольшой участок пола, на котором стоял орк, остался нетронутым. Затем паладин начал медленно перемещать этот участок в сторону двери, ведущей в погреб. Машок делал шаг за шагом, всем своим видом показывая, что это его забавляет. Воздаятель был уверен, что шаман мог бы при желании пробить себе путь из освященного круга, но это потребовало бы слишком больших усилий. Кроме того, это было бы больно. Очень больно.
Улыбка сошла с лица орка, когда он понял, куда паладин пытается его привести.
— Ладно, дреней. Давай быстрее покончим с этим, — проворчал Машок и без сопротивления спустился по лестнице в погреб.
— Когда я войду за ним, подоприте дверь снаружи, — распорядился Мараад. — Да пребудет с тобой Свет, — сказал он, в последний раз взглянув на Лиалию. — Сражайся достойно, часовой.
— Когда закончишь, присоединяйся к нам, воздаятель, — кивнула она.
Дверь закрылась за спиной паладина, и помещение погрузилось во тьму. Лишь Свет, волнами расходившийся от боевого молота, позволял Марааду различать очертания предметов. Орк вновь спокойно сидел у северной стены земляного погреба.
— Ну что, паладин, начнем? — задал вопрос Машок.
— Да, — ответил Мараад, обращаясь к силе Света.
***
Хаохань закрыл погреб и просунул под ручками двустворчатой двери огромный кухонный нож. Это должно было удерживать дверь закрытой… по крайней мере, какое-то время.
Пандарен уставился на корни, лежащие на полу.
— Цикута, — проворчал Фун. — С каких это пор ты выращиваешь цикуту, Хаохань?
— А ты видел, сколько она стоит на рынке в Полугорье? Да чужестранцы скупают ее подчистую, — Хаохань покачал головой. — В свое время я решил, что было бы неплохо начать выращивать цикуту. А может, в этом и сейчас есть смысл: надо же будет на что-то пол чинить…
Мун-Мун выглянул на улицу через дверь.
— Орки не ходят. Ждут, — сказал хозен.
— У нас есть шансы? — спросила Джина. Ее голос и взгляд были совершенно спокойны. — Я не спрашиваю о чудесном спасении. Есть ли у нас реальная возможность победить этих… темных шаманов?
Лиалия очень хотела ответить «да», но не могла.
— Если мы проиграем, то вовсе не потому, что не пытались одержать победу, — сказала она наконец. — Однако непобедимых врагов не существует.
— Почему они не напали раньше? — спросил старик Горная Лапа.
Все повернулись к нему.
— Что вы имеете в виду? — спросила Лиалия.
— Если бы они атаковали вас двоих на дороге, их было бы девятеро против двоих. А сейчас их девятеро против семерых. Ну, шестерых, — поправился старик Горная Лапа, кинув взгляд на двери погреба и почесав щеку лапой. — Почему они не напали раньше, когда вас было всего двое?
— Мы шли быстро, — сказала Лиалия и подумала, что все-таки они двигались не настолько быстро.
— Может быть, — сказал Горная Лапа, однако было видно, что слова Лиалии его не убедили. — Но, возможно, были и другие причины. Этот… Машок… явно самый сильный из них. Что если они не так сильны без него? Может…
— К чему ты клонишь? — прервал его Фун.
— Можно придумать множество причин, которые могли бы заставить их повременить с атакой. Но на их стороне огромное численное превосходство — что может быть важнее этого? Это должна быть очень веская причина, — голос старика упал до шепота. — Возможно, и у нас есть преимущество: они не знают эту землю так хорошо, как мы.
— Разумеется, это поможет, — осторожно сказала Лиалия. — Знание местности всегда жизненно важно.
— Ты не поняла, — ответил Горная Лапа. — Мы знаем эту землю. Мы земледельцы, а не шаманы. Мы не умеем разговаривать с духами стихий. Но мы работаем с ними каждый день, — старик взмахнул лапами. — Мы заботимся о них, сражаемся, чтобы их защитить, и на протяжении поколений поддерживаем их благополучие.
— Методы темных шаманов жестоки. Я не знаю всех их приемов, но сомневаюсь, что духи могут сопротивляться заклинателям, — ответила Лиалия.
Она не хотела давать пандаренам ложную надежду.
— Машок сказал, что наши духи мягкотелы. Если он и его прихвостни действительно так думают, то они сильно заблуждаются, — сказал Горная Лапа.
На Хаоханя снизошло озарение.
— Невинные. Он назвал их невинными.
Лиалия увидела, как посветлели лица пандаренов.
— Он ошибается? — спросила она.
— И даже не представляет, насколько, — злорадно ухмыльнулась Джина.
— Тот странный звук — ритмичный рокот, который раздавался из-под земли, — вспомнил Фун, — думаю, это было занятным развлечением для духов. Но вряд ли они обрадуются, когда им прикажут убить тех, кто поливает и возделывает почву.
— Ты видела пруд, эльфийка, — напомнил Горная Лапа. — Среди наших огромных овощей водятся и огромные хищники. Эта долина не такая тихая, как может показаться.
— Вот как, — Лиалия выглянула за дверь.
Пейзаж оставался прежним: шаманы все так же оставались на своих местах. Они выжидали.
— У нас есть шансы? — снова спросила Джина.
— А у вас есть оружие? — ответила вопросом Лиалия.
— Снаружи у нас есть тяпки и грабли, — сказал Хаохань.
— Не смотри на нас так, — сказал Фун. — Мы можем постоять за себя.
Лиалия снова взяла себя в руки. Может, они не воины, и у них нет боевых навыков, но зато у них есть право воевать за свои земли.
— Вы правы, — сказала она и повернулась к Джине. — А что касается наших шансов… я много месяцев провела в Вечноцветущем доле и делала все, что в моих силах, чтобы защитить его. Но этого было недостаточно. Я не позволю им сделать с вашими домами то же, что Адский Крик сделал с долом, даже если для этого мне придется умереть, — она повернулась к выходу. — Я пойду впереди, чтобы они посчитали меня самой большой угрозой.
«А если окажется, что они сильнее, чем мы надеемся, моя смерть даст вам время на побег», — мрачно добавила она про себя.
— Ну что ж, вперед, — сказала Лиалия.
***
— Собираешься им воспользоваться? — спросил орк. В тесном погребе его голос казался необычайно громким.
Мараад взглянул на свой молот, который сиял Светом.
— Не сейчас.