— Никто из вас не доживет до рассвета, — сказал орк.
Воздаятель Мараад и командир часовых Лиалия проигнорировали его слова. Он потчевал их подобными угрозами каждый вечер с тех пор, как его взяли в плен. Лезвием чакрума Лиалия подвинула полено в костре. Пламя вспыхнуло ярче, и свет, отразившись от молота Мараада, упал лиловыми отблесками на его доспех.
— Первой умрет эльфийка, — сказал орк спустя несколько минут. — Я заставлю тебя смотреть, как она умирает, дреней. Можешь не сомневаться.
Пленник пошевелился, и его кандалы негромко звякнули.
— Лиалия, тебе нужно поспать сегодня, — сказал Мараад, не обращая внимания на слова орка.
— Тебе тоже, — ответила эльфийка. — Но раз ты не можешь, то и я не буду. — Даже вороша угли в костре, Лиалия не переставала вглядываться в окружающий простор. — К тому же он нынче разговорился. Может, наконец, скажет нам, как его зовут. — Она спокойно посмотрела на орка. — Скажешь? Какая разница, если мы все равно не доживем до рассвета?
Зеленокожий пленник бросил на нее свирепый взгляд, но промолчал.
— Ну, как хочешь, — сказала эльфийка.
Солнце коснулось горизонта.
***
— Что именно ты имеешь в виду, — спросил Хаохань Грязный Коготь, — говоря «когда Гром громкнет, то громкнет крупно»?
— Пока ты был не тут, Гром не а-а, — Повозка Хаоханя катилась через долину, а рядом с ней, пытаясь не отставать, вприпрыжку бежал хозен-фермер.
— «Не а-а»?
— Когда трехдневный дук из укера шмакнется, я убегать далеко, — Мун-Мун помахал руками перед носом так, будто унюхал что-то зловонное.
— Прекрасно, — сказал Хаохань; чего ему сегодня не хватало, так это мушана, страдающего запором. — Добавь ему в корм оливкового масла. Должно прочистить.
— Уж. Два дня уж. Хоть бы хны, — Мун-Муна передернуло.
— Ты давал ему оливковое масло два дня? И не помогло? — Хаохань посмотрел на хозена с недоверием.
Его тоже передернуло. Когда Гром громкнет…
Следующие полмили они ехали молча. Потом Мун-Мун заговорил.
—Слышь, фермер Фун сегодня рано захаживал. Уж дома у тебя.
— Хорошо. Но… — Хаохань подозрительно посмотрел на хозена. — Как ты думаешь, почему?
— Мун-Мун думает, брюзгач этот на удобрявках помешался.
— И, возможно, ему нужны свежие ингредиенты. Это лучшее, что я слышал за последние пару недель! — Хаохань широко улыбнулся. По всей видимости, одной проблемой стало меньше. — Кто еще сейчас в доме?
— Дедок, — хозен имел в виду старика Горную Лапу. Он не входил в совет, но жил по соседству. — Джина, — назвал он и дочь Хаоханя.
— Кто еще?
— Только они.
— Где Нана, и Мина, и Тина, и Дэн?
— В Нефритовом лесу еще.
— До сих пор? — Хаохань нахмурился. — Я думал, они вернутся сегодня. Хотел, чтобы весь совет был в сборе. А как же Юн?
— Он с ними пошел.
— А-а… — Хаохань вспомнил, что Юн хотел от имени Союза земледельцев заключить контракт на доставку еды с некими дворфами-каменщиками.
следующая страница ->