Глава 3
Перед глазами мелькают почти все цвета радуги — две куклы в ярких, пышных платьицах, раскрашенные мордашки, ободочки с цветочками на головах.
И родинка. Родинка, из-за которой в свое время не раз кулаками махал, объясняя некоторым, что дразнить такого парня как я не стоит.
Родинка, из-за которой один котёночек тоже надо мной потешался, говорил, что я похож на какую-то там Наталью Фигейро или не Фигейро, а потом… потом обводил ее крохотным пальчиком, прижимаясь губами и шептал о любви… Врал…
— А ты, Лавров, полон сюрпризов! — Моя невеста смотрит иронично усмехаясь. — Я чего-то о тебе не знаю, а, котёнок?
— Многого, со-ол-нц! — отвечаю ей такой же наглой ухмылкой. Вижу, что принцессы убежали далеко вперед, кажется, пора их догнать. — Эй, красавицы? Лиса, Пинки пай, а ну стоять!
Они хохочут, но не слушают, от слова совсем. Ладно!
Догоняю, хватаю обеих за пышные юбочки, тяну на себя, чтобы подхватить за спины и поднять.
— Кто не слушается, а? Куда одни побежали? Вам мамка не рассказывала, что нельзя в таких больших магазинах никуда убегать?
— У нас не мамка, а мамочка! И она все рассказывала! — хитро улыбается лисичка.
— Только мы не все слушаем! — это Пинки пай, та, у которой родинка.
— Да? А знаете, что вокруг полно незнакомцев? — во мне вдруг просыпается доблестный сотрудник правоохранительных органов, — Мамочка вам объясняла, что делать, если к вам пристает незнакомец?
— Объясняла. — не растерявшись говорит Пинки Пай, и мне становится интересно, что же она говорила.
Алёна подходит к нам.
— Лавров, у нас полно дел, вообще-то!
— Я помню, подожди. Так что надо делать, когда рядом незнакомец?
Малышки переглядываются. Сомневаюсь, что их мамаша учила их как себя вести в подобных ситуациях, если девчонки не задумываясь сбежали с детского праздника, а потом так же спокойно ушли с чужими людьми. Да уж! Мне еще их воспитывать и воспитывать. Всех троих!
— Ну? — смотрю на них стараясь выглядеть сурово. А дальше…
— А! Незнакомец! — громкие вопли маленьких негодяек оглушают меня, заставляя пошатнуться. — Незнакомец! Помогите! Незнакомец!
Алёна уже откровенно ржет, а мне так вообще не до смеха, потому что вокруг народ начинает оборачиваться и вижу двух охранников, спешащих к нам.
— Свалить не вариант, да Лавров? — кричит невеста, пытаясь перекрыть визги двух одинаковых «плохишек».
— Уймитесь, все, хватит! Молодцы! Сейчас незнакомец будет задержан.
Опускаю их вниз, придерживая за руки, смотрю на парня в костюме и с бейджиком начальника охраны этажа.
— В чем дело?
— Да вот, дети шалят.
— Документы. Вы кто девочкам?
— Он никто! — орет лисица, — Он — незнакомец!
— Я все объясню.
— Пройдемте с нами.
— Послушайте, — Алёна обворожительно улыбается, — давайте я объясню? Их мама попросила нас отвезти девочек в детский центр. Она работает тут рядом, турагентство «Аль-кона» видите? Можем сейчас сходить за ней.
— Она сама уже… идет, — говорю я, видя бегущую к нам взволнованную Александру.
— Что? Что случилось? Мила? Алина? Что ты сделал?
— Я? — удивленно прищуриваюсь, нормально, да? — я ничего. Это ты отлично научила детей вести себя в нештатных ситуациях. Я просто проверил. Они знают, что делать, когда рядом незнакомец.
— Мам, он нас сам спросил! — лукаво щурится Пинки пай, кого-то дико мне напоминая.
Кого-то. Хм. Меня!
— Вы мать девочек? — сотрудник охраны строго смотрит на котёнка.
— Да, я. Я тут работаю, попросила клиентов провести детей на праздник.
— Вы с ними хоть знакомы, мамаша?
— Я? — Сашка неуверенно смотрит на меня, потом на Алёну, — я…
— Знакомы. Были когда-то. — неохотно достаю «корочку», не хотел светить.
Охранник смотрит, сразу меняется в лице. Внештатный сотрудник отдела безопасности правительства Москвы — звучит весомо.
Сашке необязательно знать, что написано в удостоверении, поэтому я его сразу убираю.
— Извините, что так получилось, все нормально, — киваю охране, — ну что, провокаторши, пойдем дальше?
— Мы не пворокатолши! Сам такой! — Пикни пай коверкает сложное словцо и показывает мне язык, впрочем, я не удивлен.
— Мамочка, мы с ним не пойдем, он тебя мамкой назвал! — куксится лиса.
— Хорошо, я вас сама провожу.
— Саш, тебе работать надо, мы проводим.
— Да, девушка, а то мы свои путевки до ночи будем ждать. А мы спешим, да, любимый?
Алёна нарочно обнимает, и проводя острым ноготком по моей шее чмокает в щеку.
Сашка краснеет, присаживается на корточки перед малышками.
— Я сейчас все закончу и приду к вам, передайте тете Кате — я скоро. И… не хулиганьте, пожалуйста! Мы же… мы договаривались, что вы будете хорошими?
— Ладно. Будем.
Саша поднимается, смотрит на меня.
— Извините, что так вышло. Они…вообще-то спокойные.
— Почему-то я сомневаюсь. Ладно, идите работайте, Александра. Не волнуйтесь, доставим ваших… крошек, в целости и сохранности.
Минуты через две мы подходим к входу в детский развлекательный центр.
Странно, что девчонки вышли отсюда и их никто не задержал — тут и охранник, и администраторы. Хотя глядя на этих малых хорошо понимаю — если они чего-то сильно захотят — сделают!
Опускаюсь на корточки, чтобы еще раз внимательно на них посмотреть.
— Ну что, Лисица, Пинки пай? До встречи?
— Меня зовут Алина, а ее Мила. Только мы с вами не встретимся. Папа не разрешает маме с чужими дядями ходить.
— Это ваш папа правильно делает. Что же он сам за вами не следит? Сегодня вроде суббота? Работает?
— Нет. Папа не работает. Он все время на рыбалку ездит. Или дома сидит и «телек» смотрит. И маму воспитывает.
— Молчи, Милка. Нельзя такое рассказывать. Ну все, пока.
— Пока.
Улыбаюсь, пытаясь скрыть щемящую боль, сдавившую грудь.
— Ой, незнакомец, а что это у тебя? — удивленно смотрит Пинки Пай. — родинка? У тебя тоже родинка? Там, под бородой?
Родинка, да, это она точно заметила. Внимательная, славная малышка.
— Родинка? Где родинка?
— Ну, вот же, тут?
Пинки Пай тычет пальчиком и тут же с визгом отпрыгивает, когда я в шутку пытаюсь этот пальчик откусить, а потом заливисто хохочет. А я…
Поддаюсь необъяснимому порыву, обнимаю ее и тоже смеюсь, спиной чувствуя взгляд потрясенной Алёны.
— Я тоже хочу потрогать родинку! — лисица, которую, кажется, зовут Мила.
Поджимает губки, тянет палец, осторожно, быстро отдергивает, когда ей кажется, что я готов и его прикусить, остается серьезной, снова тянет, почти прикасается. Я делаю обманное движение ртом, но она успевает убрать руку и хитро улыбаясь показывает язык.
— Не успел! Не успел!
— Ладно, один ноль в твою пользу!
— Нет! — это влезает Пинки Пай — Алина, — два ноль! Мы вдовём играем против тебя!
— Не вдовём, а вдвоём, — поправляет лисица, — еще будем?
— А как же ваш праздник?
-Там скучно, там пригласили какую-то дурацкую Белоснежку, и конкурсы глупые. И торт невкусный. С мастикой. У нас мама печет вкусный.
Да, я помню какой торт она печет. «Наполеон». Фирменный. И еще делает зефирный со сливками. И вообще… Готовит котёна пальчики оближешь. Я и не ожидал когда-то. Девчонка же совсем была…
Девчонка, девчоночка…
Ох, ты ж… ешки-матрешки. Была невинная, скромница, от которой с первого взгляда повело как мальчишку.
А теперь вот… Куклы эти. И родинка.
Мои ведь, куклы! Мои! К бабке гадалке не ходи!
Почему котёна молчала? Неужели так люто возненавидела? И за что? Я ведь чист был перед ней. Не лгал никогда!
И темных дел за мной не водилось! А что под следствие пошел, так это же чистой воды подстава была, и я Александре об этом докладывал! А она…
— Милый, мы пойдем уже, а? детей довели как обещали? Время-деньги. Цигель-цигель, ай лю лю!
Понимаю, что невеста моя нервничает. Но уходить пока рано, у меня еще есть тут дельце.
Пинки пай смотрит на Алёну пристально, потом на меня. Прищуривается хитро — как же мне знаком этот взгляд! Пальчиком манит к себе, показывая, что что-то на ушко мне сказать хочет.
— Что, принцесса?
— Она у тебя заколдованная? — шепчет слишком громко.
-Кто?
— Ну, эта, девушка, — кивает на Алёну, шепчет еще громче. — она ведьма злая. А притворяется хорошей.
— Я все слышу, кукла! Нельзя так говорить! — Алёна иронично выгибает бровь и надувает губы. Умеет прикинуться дурочкой.
— Мне можно! Я Пинки пай! Я все могу! — и показывает моей невесте язык. Да уж, воспитанием этого «поняшика» придется серьезно заняться!
Сестра, более серьезная на первый взгляд лисичка тянет Пинки Пай за руку.
— Ладно, Алюша, пойдем, может там уже веселые игры.
— Подожди. — смотрю на неё внимательно, потом перевожу взгляд на Пинки Пай и протягиваю руки приглашая их в «обнимашки».
Девчушки не задумываясь приникают ко мне. Держу два хрупких тельца.
Пахнет от них здорово. Чем-то необыкновенно нежным, тонким, сладким. Клубникой со сливками и чистотой. Детством.
Отстраняюсь, улыбаясь, замечаю, что длинные локоны Пинки пай застряли, запутались в клепке моей кожанки.
— Ой… зацепилась…
— Не дергайся, подожди, малыш, сейчас. — осторожно распутываю, отрывая небольшой клок тонких льняных волос.
— Больно же!
— Ну, извини, по-другому никак было не сделать. Зато теперь свобода.
-Ладно. Пока-пока, незнакомец!
— Меня Никита зовут.
— Никита. Пока-пока.
— Пока-пока!
Машу вслед, отправляя их в игровую. Вижу как какая-то женщина, наверное мать именинницы у которой они на празднике их встречает, видимо слушает рассказ о том, как они искали маму, смотрит на меня…
— Лавров, ты ничего мне не хочешь рассказать? — Алена стоит, сложив руки на груди, иронично ухмыляясь.
— Можешь меня поздравить, невеста. Кажется, я только что стал папой.