В небе повсюду носились драконы, и от их непрерывного движения и обилия цветов у Пророка рябило в глазах. Драконы заполнили почти весь небосвод; когда же они все разом грозно зарычали, содрогнулась не только земля у Велена под ногами, но и весь мир.
Но по-настоящему Велена шокировало то, что он увидел потом. На поле появились наару, и было их так много, что Велен никак не мог взять в толк, как мироздание могло их вместить. Могущество этих созданий Света наполнило сердце Велена надеждой и прогнало печальные воспоминания о долгих веках одиночества. Велен поразился, как он вообще мог впустить в свой разум отчаяние; как мог допустить мысль о том, что тьма, какой бы ужасной она ни была, способна одержать верх над Светом.
А затем на мир опустилась тень.
Она была громадной и пустой; она поглощала весь свет вокруг себя. Велен знал, что она будет пожирать все до тех пор, пока не останется ничего кроме нее – и тогда она поглотит самое себя и останется одна в Великой запредельной тьме, где уже не будет привычной Вселенной, и ничего уже не будет иметь никакого значения. Это было ужасное зрелище; еще ужаснее было понимание происходящего – и все же армия направлялась прямо навстречу этому всепожирающему мраку. Свет начал меркнуть…
Перед пророком стоял всего лишь мальчик с широко раскрытыми глазами; он что-то говорил, и слова его были горячи, но Пророк не разобрал их.
Пророк снова повернулся к Андуину спиной и сосредоточил свой разум на Свете, пытаясь среди всех разрозненных линий будущего отыскать нить видения, только что явившегося ему. Это было болезненным напоминанием о том, что предшествовало Катаклизму. Велен не заметил, как принц покинул его покои.
***
Эта неделя выдалась для беженцев еще более напряженной, чем предыдущие. Дренеи были поглощены своими заботами – они готовились к испытаниям двигателей корабля и беспокоились из-за затянувшегося молчания Пророка. Изгои заметили возросшую активность дренеев и чувствовали, что вот-вот что-то произойдет. Они ничего не понимали, что только усугубляло общий мрачный настрой. По лагерю расползались слухи один абсурднее другого. Были среди беженцев и те, кто напоминал остальным о том, чем они все обязаны дренеям, но таков уж человек по своей природе, что во всем непостижимом и непонятном склонен подозревать все самое худшее. Все как-то позабыли, что дренеи снабжали их провизией и лечили от хворей – странная синяя кожа и копыта их покровителей в итоге перевесили все сделанное ими добро. Лишь очень немногие из тех, кто нашел приют на Острове Лазурной Дымки, задавались вопросом, как бы встретили дренеев другие расы, случись тем самим искать помощи у чужих берегов.
И когда огромный комплекс под названием Экзодар содрогнулся и загудел, а в воздухе отчетливо запахло озоном, инстинкты беженцев сразу подсказали им то, до чего они всю эту неделю никак не могли дойти своим умом: корабль заработал.
Дренеи бросают нас! Лагерь мгновенно охватила паника. Они заберут Пророка с собой!
Пророк, пусть даже они его никогда и не видели, стал для беженцев чудотворным образом, оберегом, который должен был оградить их от ужасов Катаклизма. Как и у большинства толп, у этой тоже не было вожака, и трудно было сказать, когда страх и волнение переросли в массовую истерию. Но в итоге практически все люди толпой бросились в сторону Экзодара.
***
Как ответить на зов бесконечных веков? Как видеть в каждом дне что-то новое, а не банальное повторение прошлого, что вело лишь к печали? Самым тяжким бременем для того, кто когда-то был просто Веленом, а теперь стал Пророком – силой, легендой, абстракцией – было его одиночество. Его понимание было неизмеримо выше, чем у всех остальных. Он не мог заставить себя забыть то, что однажды видел. И он знал, что эта его усталость, неспособность проживать каждый день как последний, была самым эффективным оружием, которое использовали против него его бывшие собратья.
«Когда же ты устанешь уничтожать миры? – думал Велен о своем бывшем друге Кил’джедене. – Посещают ли твою черную душу сомнения? Сожалел ли ты когда-нибудь о сделанном выборе?»
Но это были старые раздумья.
В одном из возможных будущих он видел наследника Короля-лича, вновь воцарившегося на Ледяном Троне, еще более ужасного и зловещего, чем Артас и Нер’Зул. Его приспешники-скелеты лавиной прошлись по миру, не оставив в живых никого. Спустя некоторое время в этот мир вернулся и Легион, но истреблять там было уже некого. Тогда демоны стали глумиться над дренеями-нежитью, чтобы хоть так отомстить Велену за то, что тот заставил их гоняться за ним по Вселенной.
Видел он и обезумевшего Хранителя Земли, превратившегося в Разрушителя; видел, как тот выжег мир, а потом сам переживал о гибели своих детей, черных драконов, ставших жертвами его патологической страсти к уничтожению всего живого.
«Умоляю, – обратился он к Свету. – Укажи мне путь».
***
Толпа была полностью неуправляемой. Беженцы все как один обезумели. Дренеи пытались вразумить их, но безуспешно, и когда прозвучал сигнал тревоги, и паладины, воздаятели, жрецы и маги выстроились против толпы, произошло то, что и должно было произойти. Защитники встали перед непростым выбором: только обороняться и рисковать жизнями в битве против заведомо более слабого противника – либо убивать самим, чего они тоже никак не хотели. Но война – такое дело, которому либо отдаются целиком, либо не ввязываются в нее вовсе. И изгои не замедлили напомнить об этом дренеям, когда воздаятель Ромнар, пытавшийся добраться до ворот, чтобы оценить результаты своих испытаний, пал под натиском толпы. Дренеи сумели отбить Ромнара и оттащить за линию обороны, но ранен он был очень тяжело.
Увидев, как пал Ромнар, Мараад внезапно вспомнил о сражении с нежитью. С этого момента его хрустальный молот уже не просто отбивал удары, а яростно обрушивался на посягателей. Его примеру последовали и остальные дренеи, и вскоре кровь полилась рекой.
***
«Пророк! Иди туда! Скорее!» – в панике кричал Андуин в спину парящей в воздухе фигуры. Пронзительный крик мальчика ворвался в видения Велена, и Пророк медленно повернулся к своему подопечному, возвращаясь к реальности.
«Что случилось?» – спросил Велен своим обычным тоном.
«Беженцы штурмуют Экзодар. Твои братья убивают их! Они убивают невинных!»
И Велен увидел. Увидел путь. Он стоял на развилке, и видел, как мальчик тянет его в одну сторону. А в конце другого пути была одна лишь тень. Удивительно, как многое могло зависеть от малого выбора – и это угнетало его. Выходит, это было толкование видения, которое предстало ему ранее? Зацепкой, которая должна была вывести Велена обратно на путь Света, должен был стать этот ребенок?
– Что до твоей войны тем, кто сейчас бьется там, у ворот? – кричал мальчик. И добавил, вспомнив свой сон – Каждая жизнь есть Вселенная!
«Неужели я настолько сбился с пути? – изумился Велен. – Меня учит смертное дитя?»
Но тут из глубин его души пришел и ответ: «Урок Света – всегда великий дар, откуда бы он ни исходил».
«Я иду», – коротко ответил Велен.
***
Противники отчаянно бились друг с другом и уже не могли остановиться. Беженцы понимали, что совершили ужасную ошибку, и сделанного уже не воротишь. Теперь им оставалось только драться. Понимание того, что они творят, ужас убийства не просто своих союзников, но еще и заведомо более слабых, ввергло дренеев в состояние яростной ненависти к себе самим. Остановить бойню могло лишь нечто действительно из ряда вон выходящее.
Такое как, например, появление Велена.
Мир словно взорвался мощнейшей вспышкой, ослепившей и толпу, и защитников корабля, и осветившей величественную фигуру в центре колонны света. Кристалл Пророка полыхал рядом с ним, а его громогласный призыв заставил многих благоговейно опуститься на колени.
– Довольно!
Дренеи прекратили бой, и видно было, что появление Пророка принесло им облегчение. Некоторые в страхе побросали оружие на землю. Беженцы, увидев представшего перед ними Пророка во плоти, словно застыли.
Велен медленно спустился вниз, почти коснувшись пропитавшейся кровью земли Острова Лазурной Дымки.
– Так-то мы обращаемся с нашими братьями? – обратился Велен к дренеям с горечью в голосе. Многие дренеи разрыдались от стыда, услышав разочарование и печаль в голосе Пророка. Мараада же его слова, однако, не тронули. – А вы, принимавшие от нас помощь, пользовавшиеся нашим гостеприимством – как вы могли напасть на друзей, от которых вы не видели ничего, кроме добра? – Никто из участников боя не нашел в себе сил взглянуть в глаза Пророка, в которых отражалась мудрость всей Вечности.
Пророк опустился еще ниже, и его копыта коснулись истерзанной и окровавленной земли.
Дренеи, как один, изумленно выдохнули, увидев, как одеяния Пророка испачкались в грязи. Велен подошел к одному из лежавших на земле, стал перед ним на колени и взял его на руки. Грудь человека была проломлена ударом могучего молота, что на секунду опечалило Велена, ибо он знал, кто нанес эту рану. В следующий миг из руки Пророка в рану хлынул поток целительного Света. Человек открыл глаза. Смерть ушла.
Андуин был прав. На что могла надеяться Вселенная, если бы Велен не пытался сберечь каждую жизнь, когда это было в его власти? Нужна ли была дренеям победа в их войне ценой всего, что имело значение?
Велен выпрямился во весь рост, и его перепачканные одежды красноречивее чего бы то ни было говорили о его решении. Он обратился к своим собратьям, своим детям.
– Мы пойдем к смертным расам Азерота, нашим союзникам из Альянса, и будем служить им всем, чем сможем, чтобы вместе исцелить этот мир от последствий Катаклизма.
Ответил ему лишь Мараад. Кроме него, никто бы не осмелился.
– Экзодар наконец-то отремонтирован, Пророк. Наверное, нам стоит дать бой Легиону. Или, быть может, вернуться в Запределье и начать восстанавливать наш дом в изгнании.
– Пусть каждый поступает так, как ему велит совесть, – ответил Пророк. – Но вот что я вам скажу: наша война идет повсюду. Она в каждом нашем деле, каждом вздохе. Мы должны помочь народам этого мира сплотиться. Мы должны стать для них примером в нашем общем противостоянии злу. Своим служением мы сподвигнем их на создание единого союза против тьмы. Идите же в мир, будьте с его народами, помогите им пережить ужасы Катаклизма и стать сильнее для предстоящей борьбы.
Слова Пророка произвели глубокое впечатление на дренеев, и они тут же отправились помогать раненым беженцам. С ними был и Андуин, помогавший им по мере своих только еще начинающих пробуждаться сил, и Велен, исцеляя раненых, нет-нет да бросал взгляд в его сторону, впечатленный тем, как быстро принц повзрослел.
***
Экзодар был для дренеев не просто машиной – они воспринимали его как живой организм, как своего собрата, но это было выше понимания других рас. Теперь его уже не мучила боль, он был исцелен. Для дренеев это был день триумфа, и Пророк радовался ему вместе со всеми.
Беженцы собрались на большой совет в холмах рядом с долиной Аммен. После долгих обсуждений они пришли к тому, что все же их место среди своих собратьев. Потрясенные ослепительным появлением Велена, многие из людей-беженцев решили стать жрецами, и практически все они вернулись под крыло Штормграда, чтобы внести свой вклад в устранение ужасных последствий Катаклизма. Потом уже люди часто спрашивали бывших беженцев, как тем жилось у дренеев, и те неизменно отвечали, что их выбор в итоге оказался верным и что Пророк дал им ответ, в чем спасение от Катаклизма.
В служении.
И все же сильнее всего трагическая стычка с беженцами у Экзодара затронула самого Вечного Пророка и человеческого отрока, который когда-то должен был стать королем. Когда Андуин вновь предстал перед своим наставником, Пророк твердо стоял на земле своими мощными копытами лицом к принцу.
– Спасибо тебе, что помог мне увидеть путь. Ты как-то спрашивал, отчего я не предупредил народы Азерота о грядущем Катаклизме. Я не сумел распознать эту угрозу, потому что слишком глубоко погружался в себя… а порой, напротив, мои мысли уходили слишком далеко. Я разучился видеть жителей этого мира каждого по отдельности, не сумел прислушаться к их нуждам – видно, поэтому маяк Света и померк для меня. Ведь если я потерял связь с живыми созданиями настоящего, как я могу увидеть то, каким может стать их будущее?
– Но за твое будущее я спокоен, принц Андуин. Придет день, когда ты станешь могучим жрецом. И мудрым королем.
Как бы Андуину хотелось, чтобы его отец мог сейчас услышать эти слова…