Бывшие. Боль и любовь (Дана Стар)
Глава 2
— Прекратите! — щёки вспыхивают как факелы, я вырываюсь и отскакиваю от негодяя как можно дальше. — Да что вы себе позволяете?!
А он, оказывается, тот ещё мерзавец!
Засунул мою руку себе в штаны, заставив схватиться за твёрдый, выпуклый бугор.
Вяземский немного приподнимает голову и теперь совершенно бессовестно лапает меня раздевающим взглядом. С видом, будто ему можно всё.
— Вижу, вам уже лучше! — язвлю я, чувствуя прилив раздражения.
Моя ладонь пульсирует, на ней до сих пор ощущается его твёрдость, а от стыда хочется немедленно убежать.
— Виноват, — дерзость в поведении зашкаливает, — сон приснился один… Знаешь какой?
Он со мной на ты. Это переходит все границы.
— Мне нужно работать, — отворачиваюсь, нервно поправляя на себе халат. — Вы очнулись, это хорошо. Как себя чувствуете?
Я нервно продолжаю дёргать края халата, будто он внезапно стал мне мал. Преследуют ощущения будто я вообще оказалась перед ним голой. — Эротический, — нагло заявляет, — с тобой в главной роли.
— Так, ну всё! Пойду доложу Павлу Степановичу. И я пулей выскакиваю в коридор, умирая от жара и стыда. Мчусь не в ординаторскую, а в уборную и умываю лицо холодной водой. Сюрприз, так сюрприз.
Пациент оказался высокомерным, озабоченным нахалом, думающим, будто он король мира. Вот это я попала! Неужели он теперь будет постоянно руки распускать?
А эти глаза?
Я впервые увидела его глаза… В них можно утонуть. Какие пронзительные, хитрые, бездонные. Глубокого, обсидианового цвета. Мне они напомнили глаза ядовитой кобры.
— Варя! — в дверях уборной появляется Оксана. — Ты нормальна, да? Ты почему пациента бросила и бестактно свалила? Он же только после операции очнулся!
— Я… Только на минутку, в уборную. И к Сте…
— Не ври! Тебя уже пятнадцать минут нет на месте, привет от Степановича!
Как пятнадцать минут?
Удивлению нет предела. Слишком глубоко в мыслях погрязла, думая о нём.
— Ты еще здесь? — рявкает старшая медсестра.
— Я как раз поговорить хотела насчёт Вяземского…
— Павел Степанович пять минут назад ушел на операцию, будет часов через шесть.
Ого!
Ладно, напишу ему объяснительную.
— А ты немедленно возвращайся к своим обязанностям или получишь штраф. Вот стерва.
Огибаю её, сжав кулаки, молча иду в сторону вип зоны.
К нему в палату, как на каторгу…
***
Только успеваю дверь открыть, в нос бьёт отвратительный запах курева. Блин! Здесь жутко воняет и надымленно, что происходит, пожар?!
Лечу к окну, настежь распахивая, потом к кровати с пациентом, и у меня шок. Всё даже хуже, чем я могла себе представить.
Широко раскинув ноги, левую руку положив под голову, Вяземский беззаботно почивает на кровати, затягиваясь сигаретой.
— Вы с ума сошли?! Курите в палате! Вас только перевели из реанимации, как не стыдно?!
Быстро выхватываю у ненормального бычок, смываю в унитаз в смежной с палатой ванной комнате.
Если старшая узнает, виновата конечно же буду я. За такое и посадить могут, как за угрозу возникновения пожара.
— Курить вредно! — полыхаю от злости, дыша как во время быстрого бега. — Всего пятнадцать минут в отделении, а уже столько от вас проблем!