— О нет… — Айкисс завертел головой, вглядываясь во тьму. — Они знают… Они все знают.
Он метнулся вперед и схватил Вирикс за мантию так быстро, что она не успела вытащить кинжал.
— Терокк. Древний король. Ложь… Все ложь. Вы ничего не знаете. Ни о нем самом, ни о том, что он совершил, ни о проклятии… Все ложь.
Четыре кровокогтя, лучшие из воинов Приверженцев, внезапно выросли перед ними. Каждый был вооружен крылом-клинком — лезвием в форме полумесяца, украшенным золотой филигранью.
— Все это ложь! Все… хр-а-а-а-к!
Айкисс не договорил — один из кровокогтей со всей силы ударил его по голове тупой кромкой клинка. Араккоа, тяжело дыша, упал на колени.
Второй воин накинул ему на голову черный кожаный мешок, а третий надел на клюв металлическое кольцо с вытравленными рунами. Теперь пленник не мог вымолвить ни слова. Четвертый воин крепко стянул руки Айкисса за спиной толстой красной веревкой.
— Вирикс! — Искар сел рядом с ней. — Они нашли меня буквально сразу после того, как ты улетела. Похоже, они следили за ним с самого начала.
— Да, следили — а вы чуть было не сорвали нам всю охоту, — один из кровокогтей подошел к Вирикс и грозно навис над ней. — Вам не следовало здесь находиться. Что вы тут делали?
Вирикс немного подалась назад, чтобы не пораниться о выступающие заостренные шипы, которыми были щедро усеяны нагрудник и наплечники кровокогтя. — Мы… Мы охотились на опустошителей… — ответила она, но прозвучало это совсем неубедительно. Вот теперь ей впервые стало по-настоящему страшно.
— Охотились на опустошителей? — Воин медленно обвел взглядом лес. — Что-то я их здесь не вижу. — Он повернулся к своим товарищам и резко бросил, указывая на Вирикс: — Этих двоих забираем с собой. Они были среди проклятых.
***
Щелчки Хвоста Рухмар буквально разрывали голову Искара изнутри. Хлыст ходил по его спине вдоль и поперек, обжигая плоть и опаляя перья. В глазах у него было темно от невыносимой боли.
Он орал как резаный — хоть и клялся себе, что ни проронит ни звука и вытерпит порку с достоинством. Хотя он давал себе это обещание и вчера — и так же нарушил его. И позавчера. И третьего дня…
— Я закончил, — произнес спокойный суровый голос.
Боль немного отступила. Мало-помалу к Искару вернулось зрение, и сквозь пелену, застилавшую его глаза, проступили очертания комнаты. Под ее потолком висела солнечная сфера, но ее света едва хватало, а окон в каморке не было. В этой части Великого Шпиля Небесного Пути было множество таких комнатушек. В одних проводились занятия, в других молебны — а в таких вот наказывали провинившихся.
Именно с ними Искар был знаком как никто другой.
Два кровокогтя подхватили Искара под руки и развернули лицом к его истязателю. Юного Приверженца порол сам высший мудрец Зелкир. Правитель Небесного Пути, чье слово было законом, чей приговор не подлежал обсуждению, несомненный авторитет среди всех араккоа — он стоял перед Искаром и смотрел на него сверху вниз. Искар в его присутствии всегда испытывал священный трепет — ведь устами Зелкира сама Рухмар диктовала всем араккоа свою волю.
Высший мудрец носил изысканные оранжевые одежды, идеально гармонировавшие с его небесно-голубыми перьями с желтой каймой. В свете солнечной сферы ткань переливалась сложной гаммой оттенков, напоминая рассветное небо. В правой руке Зелкир держал Хвост Рухмар. По рукояти скипетра спиралью змеился причудливый золотой узор. С конца его свисали три длинных щупальца жгучего огня.
— Ты разочаровал меня, Приверженец Искар, — безучастно заметил Зелкир.
«Я не виноват!» — чуть было не сорвалось у Искара с языка. — Я пытался… Я пытался ее остановить…»
Но он не нашел в себе сил что-то возразить гласу Рухмар.
— Больше такое не повторится, — вместо этого ответил он. — Обещаю.
— И сколько раз я это уже слышал от тебя? — устало спросил Зелкир.
— Я… Я буду стараться. — Искар поклонился так низко, что стукнулся клювом об пол. — Клянусь благодатью Рухмар, я приложу все силы.
— Хорошо, посмотрим, — сказал высший мудрец. — Я хочу поручить тебе одно дело. Очень важное дело.
— Я сделаю все, что прикажете.
— Ты будешь следить за Вирикс. Внимательно смотри за всем, что она делает — где бывает, с кем разговаривает и так далее. Если что-то в ее поведении покажется тебе необычным, сразу же докладывай мне.
— Необычным?
— Она была среди изгоев. Жрец солнца прочел над ней очистительную молитву, так что о проклятии можно не беспокоиться. Но пребывание среди этих тварей могло пагубно сказаться на ее душевном состоянии.
Искар ощутил беспокойство. Какой вред этот еретик Айкисс мог нанести Вирикс? Искар понятия не имел, каковы были планы отступника. Но в его положении не пристало задавать вопросы. Если бы высший мудрец решил, что Искару нужно знать это, он сам сказал бы ему все, что следует.
— Д-да… — кивнул Искар. — Я в вашем полном распоряжении. Ваше слово и воля Рухмар для меня закон.
Позже этим же днем Искар вышел на одну из открытых площадок Великого Шпиля. Ходить ему после порки было неудобно; каждый шаг отдавался в спине острой болью.
Никто не обращал на него решительно никакого внимания. Небольшая стайка Приверженцев собралась в другом углу террасы — они оживленно обсуждали новости о пленении Айкисса.
Искар не стал даже прислушиваться к их беседе. Он прошел в центр площадки, где располагались огромные солнечные часы. На циферблат были нанесены деления, указывавшие время для молитв. Когда тень от гномона достигала очередного деления, все араккоа должны были прервать свои занятия и вознести хвалы Рухмар за то, что она поделилась с араккоа своим светом.
Искар повторил про себя благодарственные слова — сейчас время было неурочное, но прошлую молитву он поневоле пропустил, отбывая наказание. Закончив, он подошел к краю площадки и облокотился на золоченую ограду.
Сильный ветер сорвал с его головы капюшон и взъерошил перья.
Рядом с ним сел ярко-красный калири и дружелюбно защебетал. Искар машинально погладил птицу и сделал глубокий вдох, пытаясь осмыслить все то, что произошло с ним за последние несколько дней.
Внизу, насколько хватало глаз, раскинулся лес, среди которого скалы Небесного Пути были сродни маленькому островку в бескрайнем океане. В воздухе кружили араккоа: взрослые — поодиночке, молодые Приверженцы — парами.
Искар задумался, только ли ему одному дано такое поручение. Присматривать за братом или сестрой по выводку было среди Приверженцев обычной практикой. Старейшины неспроста ставили молодых араккоа в пары друг с другом. Если у кого-то появлялись симптомы проклятия, так его можно было распознать на самой ранней стадии. Вялость, апатия, склонность подвергать сомнению приказы старших — все это были признаки того, что болезнь уже пустила корни. Так всех араккоа учили с младых ногтей.
Но шпионить за своей сестрой по выводку, следить за каждым ее шагом и обо всем докладывать — это уже нечто иное…
Так что же это? Предательство? Или, наоборот, помощь и защита?
***
Ложь… Все ложь…
Этот голос преследовал Вирикс вот уже третий день кряду. Все это время она просидела одна в своем гнезде — такое наказание определил ей высший мудрец. Каждый день к ней приходил жрец солнца и читал над ней очищающие молитвы, чтобы выгнать из нее проклятие изгоев.
И все это время мысли Вирикс были только о нем — об Айкиссе. Нет, еретик не вызывал у нее ни малейшего сочувствия. По словам жреца, Айкисс вступил в заговор с изгоями против Приверженцев. Скоро его должны были изгнать. Ему отрежут крылья и вышвырнут вон. Он это заслужил — и пусть еще спасибо скажет, что жив остался.
Но что могло толкнуть талантливого и уважаемого Приверженца Айкисса на такой шаг? И что это за свиток, за которым он приходил? Что за опасность может таить в себе кусок пергамента?
Эти вопросы не давали Вирикс покоя. Они преследовали ее день и ночь. Вирикс твердо решила, что не успокоится, пока не получит на них ответы.
Так что в первый же день после окончания ее заточения она направилась в Большой архив Небесного Пути, чтобы порыться в древних фолиантах…
Вирикс протерла уставшие глаза и откинулась назад, оторвавшись от стопки книг за столом в занятой ею читательской нише. Таких ниш в каменных стенах архива было выдолблено великое множество. Под потолком были подвешены гнезда, забитые книгами и свитками. «Библиотекарями» в архиве работали калири — они ловко выбирали в гнездах нужные книги и приносили их посетителям, а оставленные на столах забирали и относили обратно на место.
Вирикс наблюдала за умными птицами и обдумывала прочитанное. Она точно знала, что где-то кроется подвох. Что-то тут было нечисто.
Вирикс снова склонилась над столом и в который раз перечитала главу о Терокке в «Историях королей древности». В ней рассказывалось о Терокке, легендарном короле араккоа, который когда-то правил Небесным Путем. С исключительными подробностями там были описаны все его преступления и злодеяния. При нем, говорилось в книге, Небесный Путь стенал от тирании и несправедливости. И лишь когда доблестные Приверженцы Рухмар решились восстать против деспота, эта трагическая эпоха в истории араккоа закончилась. Приверженцы свергли короля-узурпатора и изгнали его из Небесного Пути, даровав всем араккоа свободу. После этого Рухмар отвернулась от Терокка. Он стал изгоем, и проклятие, овладевшее им, лишило его остатков разума.
Все это для Вирикс было не ново. Эту историю она в том или ином виде слышала сотню раз. Странно было то, что все исторические записи об эпохе его правления практически слово в слово повторяли одна другую. «Истории королей древности», «Тиран Терокк», «Избавительница Рухмар» — эти труды принадлежали разным временным периодам. Они были написаны с интервалами в десятки и даже сотни лет.
Однако все главы, посвященные Терокку, были похожи друг на друга, как близнецы-братья.
Вирикс на секунду представила Айкисса, сидящего на ее месте, перебирающего свитки, вчитывающегося в книги… Что вообще могло его сюда привести? И куда он мог отправиться потом?
То, что истории повторяли друг друга, было странно — но ничего нового она не узнала. Значит, ответы нужно искать где-то в другом месте. Большой архив был публичной библиотекой — туда мог свободно зайти любой араккоа. Но существовали и другие хранилища знаний, древних сказаний и редчайших книг — вот туда доступ был открыт только Приверженцам.
Вирикс в раздумьях побарабанила когтями по столу. Найти нужные ей сведения в архивах Приверженцев будет очень не просто. Писцы солнца, что служат там смотрителями, наверняка поинтересуются, чем вызван ее внезапный интерес к Терокку. А это, в свою очередь, вызовет подозрения у старейшин.
«Вот и шанс проявить смекалку», — подумала она, и ее охватило знакомое предвкушение опасного приключения.
Вирикс сложила свитки и книги в небольшую корзину, стоявшую в ее нише. Калири потом все разложат по своим местам.
Она встала из-за стола, расправила крылья и полетела к выходу из архива — и тут только вспомнила об Искаре. Она была настолько поглощена своим расследованием, что совершенно о нем забыла.
А ведь жрец солнца сказал ей, какое наказание было назначено ее брату по выводку. Три дня взаперти и хорошая порция плетей. Все это произошло по ее вине, и Вирикс вполне отдавала себе отчет в том, что ее наказание не шло с этим ни в какое сравнение. Она дала себе слово, что не станет втягивать брата в свое «расследование».
Да и вообще, решила она, Искар подождет. Сейчас у нее есть дело, не терпящее отлагательства.
***
Искар сидел в своей читательской нише и смотрел вслед улетающей Вирикс. Он наблюдал за ней с первого дня, как только ее выпустили из заточения. Высший мудрец не запрещал ему общаться с ней. Просто Искар сам решил, что пока так будет лучше. Он был не вполне уверен, что не проговорится о своем задании.
Тихий голос в его голове порой уговаривал его: «Скажи ей! Скажи!» Но другой, более сильный и властный, перебивал: «Делай то, что тебе приказано!»
Вот он и делал.
Удостоверившись, что Вирикс покинула архив, Искар вылетел из своей ниши, сделал небольшой круг и спикировал вниз. Ниша, в которой Вирикс провела столько времени, находилась на самом нижнем ярусе.
Посетителей в библиотеке почти не было, так что она могла выбрать себе место и поудобнее. Зачем же ей было забиваться в самый низ? Очевидно, она хотела побыть в полном уединении, вдали от любопытных глаз.
К нише Вирикс подлетел один из библиотекарей-калири. Он полез в корзину, где были оставлены книги и свитки, чтобы отнести их на место. Искар прогнал птицу и разложил книги перед собой. Просматривая их названия, он изумлялся все больше и больше.
И правда, странно. Все это были исторические труды, посвященные тому периоду, когда власть в Небесном Пути перешла к Приверженцам. Нестыковка заключалась в том, что Вирикс вообще-то совершенно не интересовала история — за исключением эпохи апекситов. Эти книги как раз были больше по части Искара. История была одной из очень немногих дисциплин, в которых он преуспевал.
Искар глухо откашлялся. Он взял со стола самую толстую книгу — «Истории королей древности» — и повертел ее в руках. Вирикс не оставила закладки, но это Искара не смутило. По сгибам на корешке он легко мог определить, на какой странице книгу открывали в последний раз. Этому его научил один из старших Приверженцев — так старейшины проверяли, действительно ли ученики выполняли их наставления и учили то, что им было задано.
Искар открыл книгу на странице, на которой Вирикс закончила чтение. Крупными буквами на ней было выведено имя.
Терокк.
***
Следующие два дня Искар следовал за Вирикс, словно тень. Куда она — туда и он. Как и велел высший мудрец, он следил за каждым ее шагом. В Большой архив Вирикс больше не возвращалась. Зато теперь она подолгу просиживала в одиночестве в своем гнезде. В это время Искар даже не пытался следить за ней, опасаясь вызвать подозрения. Но он примерно представлял себе, как она проводит это время. Очевидно, она продолжала изучать историю Терокка и его изгнания.
Само по себе это еще не было причиной для беспокойства. О Терокке араккоа узнавали, едва только вылупившись из яиц. Но то, что она занималась этим втайне от всех, было странно. Вирикс избегала контактов с окружающими, лишь ненадолго выходя из своего жилища в очень поздние часы.
Может быть, это были признаки проклятия? Искар не хотел этому верить. Рухмар покровительствовала Вирикс. Она даровала ей свое благословение. Неужели богиня солнца не защитила бы от проклятия такую одаренную свою последовательницу, как Вирикс?
Все эти вопросы лежали на душе Искара тяжким бременем, но он подумает об этом после. Сейчас он летел на самую вершину Великого Шпиля на доклад высшему мудрецу. Прошлую ночь он не сомкнул глаз — все думал, что же ему сказать Зелкиру.
Да и что он мог ему рассказать, кроме правды?..
Высший мудрец стоял на самой высокой террасе шпиля. Ее пол был выложен мозаикой, причудливый узор изображал красивый птичий гребень. С деревянных свай, забитых в скалу, свисали расшитые вымпелы и мерцающие солнечные камни.
Зрелище было величественное, но сейчас Искара не радовало ничего. Все его внимание было сосредоточено на клетке, подвешенной прямо над террасой. Она была наглухо закрыта плотным черным покрывалом.
В этой клетке сидел Айкисс. Сидел долго, с того самого дня как его схватили. Там он и останется, пока его не изгонят из Небесного Пути. Один, в темноте, голоде и холоде. Покрывало на клетке не было обычным. Верховный жрец солнца зачаровал ткань, чтобы она не пропускала ни свет, ни тепло. Это было частью наказания Айкисса — висеть высоко-высоко, под самым взором Рухмар, но быть лишенным ее благодати.
Искар поежился. Сама мысль о жизни без солнца внушала ужас. Он слыхал, что многие араккоа, посаженные в такую клетку, сходили с ума. Они сами выдергивали у себя перья и умирали от переохлаждения.
На миг ему представилась Вирикс, сидящая там, в непроглядном мраке. Если бы у нее обнаружили симптомы проклятия, такой исход был более чем вероятен. Сердце Искара чуть не выскочило из груди. Он почувствовал себя ужасно одиноким.
— Приверженец Искар, — проговорил высший мудрец Зелкир.
Искар усилием воли заставил себя отвести взгляд от клетки. Он опустился на колени и низко поклонился.
— Поднимись. — Высший мудрец жестом подозвал Искара к себе. — Что ты узнал?
— Я наблюдал за ней, — ответил Искар.
— Ну и?