Выбор между двумя мирами

— Поясните, пожалуйста, — попросила я, и Николь перевела на меня взгляд. В глазах читалось недоумение, словно я задала такой вопрос, который не нужно разъяснять даже ребенку. Я из другого мира, хотела бы сказать, но воздержалась.

— Эта магия дарована немногим, и она стала появляться гораздо реже с тех пор, как ее научились использовать. Раньше она была бесполезна. Искры пламени лишь вылетали из ладошек магов, не более чем. А потом маги поняли, что могут эту силу использовать по-другому, Вся суть в том, что искры, выпускаемые на противника, поглощают магию и хранят ее в самом маге. То есть работают как резервуар с силой, но при этом, если сила дойдет до предела, она превратит своего носителя в сияющего дракона, который потеряет контроль над собой. Несмотря на такой риск, многие мечтают обладать мерцающей магией, ведь она делает своего хозяина непобедимым.

Николь вздохнула и снова спрятала взгляд. Теперь ясно, что ее гложет. Я бы тоже переживала, если бы моя дочь или подруга имела такую силу, а ее заполучил плохой человек. Превратиться в дракона — не самая лучшая концовка истории, а уж быть убитой из-за этого... Ну а раз «мама» не сказала об обратном превращении, значит, такого нет.

— Об Эрине ты знаешь, — сказала она, переведя тему, — ему сейчас нелегко, он вступает на путь главы рода, а это большая ответственность, особенно в нашем случае. Глава нашей семьи управляет людьми, которые противостоят Темному клану, а Эрин сейчас пытается разобраться со всем сам и выяснить, кто есть кто. Уже пару месяцев Эрин занимается этим вопросом. Теперь копается в бумагах, анализирует. Вообще весь в работе, — она словно приободрилась, — обещает, что выведет нас в мирное время, но теперь, когда есть ты, у него вообще дел невпроворот.

Она сделала паузу и закрыла альбом, будто бы всех назвала и больше рассказывать не намерена, но мой интерес подогрели, и теперь я жду продолжения.

— Ноер уходит в отставку, а я руковожу одной из распространенных портных мастерских. Чтобы ты лучше поняла, объясню тебе так: я набираю в свою команду людей, хорошо делающих ткань и все, с ней связанное. Мы стали одной из ведущих мастерских. Продаем абсолютно все, одежду, постельное белье, скатерти, игрушки и многое другое. Наши товары всегда раскупают, ведь у меня — почти единственная крупная фирма. Но мое сердце не в порядке. Жду плохого, — она замолчала и встала. Поправила белоснежное платье и чуть повернулась ко мне. — На этом все.

— А как же другие две дочери, которые у вас есть? — спросила я резко, когда Николь собралась уходить. Видимо, она не планировала о них рассказывать. Неужели с ними связано что-то темное?

Она смотрела на меня глазами, переполненными отчаянием, и мое сердце застучало быстрее. Что же такое ждет этих двух девочек, что заставляет их мать так горевать? А главное, что ждет меня, раз я заняла место одной из ее дочерей? Кстати, как она в моем мире? Что с ней? Успела ли отскочить от той пули? По моему телу пробежали мурашки. Естественно, раз меня не убило стрелой, значит, и ее не задело. Не могло.

Я вздохнула и попыталась успокоить любопытство и тревогу, которые вмиг меня окатили, как холодная вода из ведра.

Мотнув головой, я снова уставилась на женщину. Николь не спешила что-либо рассказывать, но и не уходила. Видимо собиралась с мыслями. Но довольно долго.

— Юния, — начала она и села обратно. Глаза и голову она не поднимала. Стыдится? Мое сердце забилось в предвкушении, — младшая моя дочь родилась с судьбой хуже, чем у ее старшей сестры. Ее магия не такая, как у всех, — она сделала паузу, и я уже хотела напомнить о себе, но не потребовалось, — как и везде, есть четыре обычных вида магии. Огонь, вода, земля, воздух. Все ее виды, к примеру, снег и синее пламя, подкатегории этих стихий. Поэтому и они считаются обычными, — Николь вздохнула, и я устроилась поудобнее, моя пятая точка уже устала сидеть на одном месте. Отвыкла я от школы. — Но есть магия, которая критически отличается от всех других. К примеру, невидимость. Конечно, есть подкатегория невидимости в воздухе. Если я правильно помню, этих магов обучают формировать воздух так, чтобы пропадать. Но есть и другая магия. Ты не только исчезаешь, не привлекая магию воздуха, а еще можешь проходить сквозь материю. Таких магов очень много, и такая магия больше ценится и больше вреда приносит.

— В чем вред и при чем тут ваша дочь? — спросила я, потому что очередная пауза уже начала действовать на нервы. Я хочу больше узнать и быстрее свыкнуться с этим миром.

— Ученые, вот в чем вред. Они собирают самые редкие способности и пытаются изучать, и Юния относится к их числу. Гипноз, — я резко вскочила от нахлынувшей паники и неудобства, привлекая внимание «матери». Когда я сюда попала, то видела ее светящиеся глазки, но за обедом они не светились. Значит ли это, что девчонка пыталась загипнотизировать меня? А что, если она управляла мной, а я этого не поняла? Я покачала головой.

Нет, невозможно. Я не чувствовала никакого воздействия, но магия ведь бывает разной. Не стоит полагаться только на книги. Это реальный мир, здесь все по-другому. Я уняла дрожь и села обратно. Нет, Юния не гипнотизировала меня.

— Про ее магию еще никто, кроме нас, не знает, поэтому бережем дочь как зеницу ока и не позволяем этой силой воспользоваться. Если кто-то узнает, мою малышку пустят на опыты, а этого я не хочу.

— Почему, если она под вашей опекой? — спросила я. Мой голос сбился, как и дыхание.

— Здесь другие правила. Ученые или архимаги находятся при короле, одно их слово — и король даст разрешение. А против слова короля у нас нет шансов. Но вот если ей исполнится четырнадцать, она уже будет под опекой академии волшебства, и тогда архимаги даже с разрешения короля не смогут ничего сделать. Но до четырнадцати мою дочь ждут выплески энергии, и тогда их могут засечь ученые.

Я вздохнула. Не лучшая судьба досталась Юнии. Я знаю, как ученые жестоки. Они не думают о людях, только об открытиях. Но если у нас на планете они жестоки, каковы они здесь? Не хотелось бы встретиться с ними.