Дружина

За посещение шахт денег не берут, как и за провоз. Альтруизм аборигенов оплачивают владельцы ювелирных магазинчиков, которых тут пруд пруди. Ведь конечным пунктом экскурсии обязательно является такая лавка, где туристам втюхивают различные сувениры и ювелирные изделия. Вот только тааффеит мы не нашли. Зато узнали, что его можно купить (из-под полы) у господина Рамзи Камаля. Этот факт нам поведал под строжайшим секретом за 5 тысяч рупий продавец местного магазина. Он попытался втюхать нам другой редкий камень – танзанит и очень опечалился, что нам он не нужен. Но выгоду все же поимел, продав информацию.

Дорога к особняку Камаля резко взяла вверх и вывела нас на холм. Мы остановились и слились в нежном поцелуе, согласно легенде. Ее Лиса отрабатывала с завидным постоянством метров через 300-500. Я не возражал. Вечнозеленые кустарники бугенвилий расступились и нам открылся восхитительный вид. С этой точки были видны кровли буддийских пагод, минареты мечетей, готические крыши католических соборов и сияющие золотом на солнце купола православных церквей. И никаких религиозных распрей. Удивительная страна.

«Язык до Киева доведет». В нашем случае расспросы «местных бюргеров» привели к дому Раджи Камаля. Мы позвонили в звонок на входных воротах и долго ждали, когда нам их откроют. Не открыли. Вместо этого загорелся монитор переговорного устройства, висящий рядом, из которого на нас посмотрела физиономия мужчины. Я не сильно разбираюсь в индуизме, поэтому замотанную в желто-зелено-красную чалму голову я мысленно окрестил «брахман». Не саму голову, а ее владельца. На чистом английском Лилит произнесла:

- Мы хотели бы видеть господина Рамзи Камаля.

- Он вас ожидает, встреча назначена? – на не менее чистом английском спросила голова.

- Нет, но у нас к нему дело. Он дома?

- Как о вас доложить?

- Мистер и мисс Джонсоны, владельцы ювелирного магазина «Shur» - Лондон, столица Королевства Великой Британии.

- Ожидайте.

- Магазин «Шур»? – удивился я и задал этот вопрос Лилит.

- Что первое пришло в голову. Авось прокатит.

- Лучше бы ты магазин назвала «Авось». Меня бы не светила.

- Ага. Лучше. Не подумала.

Часть 3

Господин Камаль нас принял. В дом мы не попали, разговор произошел за чашкой восхитительного цейлонского чая в беседке. Мы поговорили о нашем «семейном бизнесе». Лилит показала какие-то фото ювелирного магазина, которые она нарыла в сети и бессовестно присвоила. Мы рассказали и перспективах, о предстоящем развитии «бренда» и выходе на иностранные рынки. «Именно поэтому мы готовы рассмотреть вопрос заключения долгосрочного контракта на поставку тааффеита».

Слова Лилит подтвердила суммой на экране смартфона, которую она набрала на встроенном калькуляторе. Цифры Рамзи не поразили. И вообще, он как-то сдулся после того, как мы подняли тему тааффеита. Нет, отказа не было. Господин Камаль начал предлагать нам другие драгоценные камни, заверяя в их превосходстве и качестве, размерах и прозрачности, индивидуальности оттенков и прочая, прочая, прочая.

Разговор превратился в рефрен. Мы ему про Фому, он нам про Ерему. Никакого конструктива. Пришлось брать «священное животное Индии» - быка за рога.

- Господин Камаль, - обратился к нему я. – Ваши предложения нас заинтересовали, но, как бы это выразится, они не уникальны. Мы готовы заключить с вами сделку на миллионный контракт. Это поможет вашей компании выйти из «середнячков» и стать серьезным игроком на рынке. Мы уже говорили, что в наших планах – международная торговля. Силы и средства в виде активов для такой интервенции имеются. Смею вас заверить. Выгода для обеих сторон – вашей и нашей – на лицо. Но и у нас есть пинвесторы. И вся суть в том, что они также хотят эксклюзива. В частности, в виде тааффеита. Я понимаю, что больших объемов этого редкого камня ожидать не стоит, но достаточно всего парочки-тройки экземпляров в течение, скажем так лет пяти-семи. Это поднимет наш авторитет, как серьезных и деловых людей. Поднимет и ваш, как регулярных поставщиков.

- Я это понимаю, но я не принимаю решения в одиночку.

- Конечно, вам нужно обсудить наше предложение с коллегами. И окончательный вердикт мы с удовольствием узнаем через пару недель, когда снова приедем на Цейлон, - я специально назвал Шри Ланку старым именем, подчеркнув свою «британскость», для которых даже сегодня свободные государства остаются колониями Англии. – Но, в качестве доброй воли, не могли бы вы продать нам тааффеит, который мы знаем у вас имеется, так сказать, в приватной обстановке. О сделке не узнает никто. За ценой мы не постоим, а привезенный нами камень станет доказательством для инвесторов, что с нами, а значит, и с вами, можно делать бизнес. Повторюсь, наша маленькая сделка останется между нами – тайной, за семью печатями. Это даже не продажа, а обмен. Вы обменяете Вашу семейную реликвию на фунты стерлинги с цифрой «три», подкрепленной шестью нулями. При этом, мы покупаем кота в мешке. Ведь камень мы даже не видели, но готовы за него заплатить. Решайтесь. Рамзи задумался, завис минут на пять, производя мозговыми шариками шевеление, потом ответил. И мы поняли, лед тронулся, Камаль сдался. Жадность – не порок, а отличный бонус при заключении сделок:

- Я бы предпочел взять наличными, чтобы переведенные мне деньги не светились в банковской системе.

- Договорились. Завтра же в это время мы принесем 3 миллиона. Надеемся, что камень к тому моменту будет уже у вас.

- Несомненно. Буду вас ждать.

Всю дорогу в отель мы продолжали соответствовать влюбленной парочке. Интервалы между поцелуями стали меньше, зато они были более продолжительными. Поэтому времени на обратный путь нам потребовалось больше.

В номер мы ввалились слегка растрепанными, с блестящими глазами, довольные и раскрасневшиеся. Риса заметила у меня в уголке губ следы помады, стерла их своими тонкими пальчиками, умудрившись погладить по щеке и улыбнуться мне. Ядвигу сей факт не обрадовал. Она из серой тучи превратилась в темную – грозовую. Казалось, что тронь ее и полетят молнии.