Демон и Мадонна

– Да, ангел, ты чувствуешь это? – хрипел он у ее рта, вжимая в себя еще жестче. – Как думаешь, готов ли я?..

– Дима, Димочка… – В его сне неожиданно прорезался совершенно другой голос, и Кравест резко открыл глаза, садясь на кровати.

– Милый, ты так стонал во сне и терся об меня… Я и не думала, что после вчерашнего ты все еще так сильно меня хочешь, – промурлыкала, взбираясь на него, блондинка, с которой он вчера вернулся из клуба. Алина? Алиса или Алена? А-а-а, не важно!

– Милая, я действительно сильно тебя хочу, и ты была просто супер, но я уже опаздываю на работу. Поэтому давай продолжим как-нибудь в другой раз. – Дмитрий без особых церемоний спихнул девицу со своего тела.

– А разве не ты хозяин своего бизнеса, и разве ты не можешь позволить себе приходить на работу, когда вздумается? – Блондинка обиженно надула губки.

«О, господи, как же она меня бесит!» – и Дмитрий тяжело вздохнул.

– Если я буду приходить на работу, когда вздумается, то скоро и работать мне станет негде. Так что, давай, милая, в душ, а я тебе такси вызову.

– А разве ты не хочешь отвезти меня сам, чтобы знать, где забрать сегодня вечером?

– Нет. – Демон уже едва сдерживался. Зачем он притащил ее домой? Разве нельзя было просто поиметь прямо там и избавиться? – Дело в том, что я уезжаю в командировку. Длительную. Когда вернусь, не знаю.

Девушка встала и впилась в него взглядом.

– Ты что пытаешься сказать, что мы больше не увидимся? – Ну что же, не такая уж она и дура.

– Я не пытаюсь, я говорю. Детка, мы больше не увидимся. А теперь поторапливайся, – Дмитрий уже не скрывал раздражения.

– Ты мерзавец, Кравест! – неожиданно взъярилась блондинка.

– Это почему же? Я что, вчера по пьяни жениться на тебе обещал?

– Нет, но…

– Я тебя насиловал или угрожал?

– Нет…

– Так, может, тебе секс не понравился?

– Ты сам знаешь, что понравился! – В голосе девушки уже явно звучала обида, а не злость.

– Тогда в чем дело? Мы взрослые люди. Встретились, получили удовольствие, разошлись. В чем проблема-то?

– Ни в чем! Только, знаешь, тебе тоже когда-нибудь попадется женщина, которая обойдется с тобой так же, как и ты со всеми. И когда ты будешь скулить под ее дверью, тогда ты поймешь…

– Обломайся, детка. Такой женщины в природе не существует. Как, мля, в сказке: не родилась еще, видно. А теперь давай на выход, я опаздываю.

– Ну и пошел ты…

Да, блин, утро не задалось. И как будто этого было мало, спускающийся лифт остановился на пятом этаже, двери распахнулись и… там стояла Маня. При виде него она даже отшатнулась в первый момент, но затем, сделав каменное лицо, шагнула в лифт.

– Доброе утро, – буркнула она так, как будто бы хотела, чтобы под ним провалился пол, и, отвернувшись, уставилась на дверь.

Но цепкий взгляд успел поймать тени под глазами, как от недосыпа. Воображение мгновенно подсунуло яркие картинки из сна, и возбуждение, убитое в холодном утреннем душе, опять воспрянуло, делая штаны тесными. Тут же пришел приступ злости. Это с кем же она так развлекалась, что аж тени под глазами залегли?

– Доброе, – Дмитрий не смог сдержать язвительного тона: – Что, ночка тяжелая выдалась?

Девушка резко оглянулась, и на секунду Демону показалось, что в глазах мелькнул страх, но затем она отвернулась, давая понять, что поддерживать разговор не намерена, однако Кравест чувствовал, что его так и распирает.

– Что, Мань, любовник горячий попался: уснуть всю ночь не давал?

Дмитрий и сам не понял, когда шагнул, практически прижавшись к спине девушки. В нос ударил ее запах – что-то восхитительно сладкое и в то же время свежее, едва уловимое. Демон, сам не осознавая, наклонился и втянул полной грудью ее дурманящий запах. Девушка испуганно дернулась вперед и судорожно положила руки на двери лифта, как будто пытаясь их открыть.

– Отойди от меня, – испуганно прошептала она.

Но Дмитрий уже не соображал, что творит. Тут же накрыл ее руки своими, прижимая, заключая в клетку, и прижался всем телом, давая ощутить Мане свое состояние. В ту же секунду лифт замер и двери поползли в стороны. Девушка выдернула руки и метнулась, не оборачиваясь, из ловушки, а мужчине захотелось застонать в голос. Вот и как теперь работать? Надо что-то срочно с этим делать. Вот только что – он не знал. Вернее, знал, но бабуля с ее этим запретом. Ну, ничего, будут камеры – найдется на Маню компромат, и тогда бабуля точно снимет с нее статус неприкосновенной, или даже уволит.

Не-е-ет! Увольнять пока не надо. Сначала он поиграет с этой куклой Барби. Нечего себе врать – Пашка прав: она его зацепила. Дмитрий хотел ее – неважно, почему. Главное, что захотел сразу, еще там, в конном клубе, хотя всегда терпеть не мог таких, как она, – чересчур красивых, идеальных, как сказочная принцесса или дорогая кукла. Все они жадные и расчетливые стервы. И, глядя на мужчину, измеряют взглядом глубину его кошелька. Не видят в нем ни человека, ни даже мужчину. И тем слаще было доводить их до грани, позволяя содрогаться от удовольствия в своих руках, заставляя хоть ненадолго испытывать настоящие эмоции. И избавляться от них по утрам, не помня ни имен, ни лиц, но оставляя навсегда память о себе.

Да, он умел заставлять женщин кричать от удовольствия, оставаясь отстраненным, как будто наблюдая за всем со стороны. И с этой стервой Мадонной будет точно так же: она будет кричать и извиваться под ним от наслаждения, он вырвет из нее столько стонов, сколько она только сможет ему дать, а наутро вышвырнет ее из своей постели. Ну, или, может, не так сразу. Может, он помучает ее несколько дней, неделю. Но конец один. Ему станет скучно и противно, и ей придется убраться. Успокаивая себя такими мыслями, он шел в свой кабинет, злорадно улыбаясь всем встречным.

7. Глава 7

Маня, задыхаясь, влетела в приемную. Щеки пылали, легким не доставало воздуха, и слезы, готовые вот-вот пролиться, щипали глаза. Да что же это такое? Вечером этот цветок с письмом, почти бессонная ночь. А с утра этот чертов Демон в лифте. Что он о себе возомнил? Мало было просто хамства и сальных намеков, так он еще и прижиматься полез. Кровь еще сильнее прилила к лицу, когда девушка вспомнила его руки на своих и твердое мужское тело, прижимающееся к спине. Дыхание пресеклось, сбиваясь с ритма, сердце запрыгало. Она ведь должна испытывать омерзение от его выходки, верно? Но почему тело отвечает жаром и тяжестью в низу живота от воспоминаний о том, как он вдыхал запах ее волос и его горячее дыхание щекотало кожу на шее. В приемную вошла Лейла Олеговна.

– Привет, Маня! Как у нас дела?

– Все нормально, – тут же включила рабочий режим помощница. – В одиннадцать совещание с главами отделов. В два встреча с французами. В шестнадцать тридцать просятся журналисты из «Деловой газеты». Думаю, лучше согласиться, чтобы не накропали ничего без спроса.

– Ладно, давай разберемся с французами, а потом уже решим с журналистами. Да, кстати, поставь в известность моего внука, что он идет на обед с французами вместе с нами.

Руки девушки задрожали.

– Может, тогда, раз Дмитрий Романович идет с вами, я останусь в офисе и разберу тут то, что накопилось? – Мадонна почувствовала, как опять запылали щеки.

– Нет, Маня. Не выйдет. Я уже говорила, что не молодею. И тебе не вечно же в помощницах сидеть. Ты, как никто, в курсе всех дел, а Дмитрию вникать еще надо. Да и к тому же он еще и своим иностранным бизнесом управляет дистанционно. В общем, без тебя никак. И вам с Дмитрием надо начинать учиться совместно работать уже сейчас. Потому как здоровье у меня не железное. Мань, я не хочу, чтобы если со мной что... ты опять мыкалась и терпела унижения. Так что начинай готовиться к тому, что в помощниках тебе уже недолго оставаться.

– Но, Лейла Олеговна, не говорите ерунды. Вы еще молоды и полны сил. И я никогда не слышала, чтобы вы на что-либо жаловались, так что не надо думать о плохом.

– Мань, думать не надо, но готовым надо быть. Так что морально готовься к обеду. И, кстати, почему у тебя вид такой? Круги под глазами?

– Плохо спала сегодня, – смутилась девушка.

– Надо раньше ложиться. Хотя о чем я? В твоем возрасте я вообще не спала. Может, тебе наоборот больше развлекаться? Ты ведь не монашка и не старушка. Ладно, я к себе. Мне кофе, как обычно, и не забудь сообщить Дмитрию, чтобы не сбежал никуда на обед со своим Пашкой.

Лейла Олеговна ушла к себе, а Мадонна, зарядив кофе-машину, взялась за телефон. Набрав несколько раз и не получив ответа, разозлилась. Где, черт возьми, носит этого Демона? Отнесла кофе начальнице и набрала еще несколько раз – результат тот же. Придется идти. Тяжело вздохнув, вышла из приемной и пошла к кабинету Демона. Подойдя, тихонько постучала.

– Да, войдите, – раздался низкий бархатистый мужской голос.

Вот же ж. Как на нее, так рычит все время, а так и голос приятный… Очень.

Резко выдохнув, толкнула дверь и вошла. Демон сидел за столом и что-то печатал в ноутбуке, но при виде нее в удивлении поднял одну бровь.

– Дмитрий Романович, я пыталась вам дозвониться…

– Уже соскучилась? – нагло прервал он ее.

Маня резко выдохнула и продолжила, глядя поверх его головы:

– Лейла Олеговна попросила вам сообщить, что в два часа у нас обед с французами и чтобы вы никуда не уходили.

– Вот как? Ты поэтому топала через весь офис? Позвонить не могла? Или просто хочешь продолжить то, что в лифте начали? Так я готов, Маня. – Его чувственные губы искривились в дразнящей улыбочке.

– Дмитрий Романович, проверьте, пожалуйста, исправность телефона, прежде чем делать неверные выводы о моих действиях, – как можно более холодно сказала помощница Лейлы Олеговны. – А если бы мне нравилось, чтобы меня без прелюдий имели в грязных лифтах, то я бы уже давно удовлетворила эту фантазию и не стала бы дожидаться приезда такого законченного хама, как вы.

Мадонна развернулась и хотела выйти, но вдруг перед ее носом рука Дмитрия захлопнула дверь, отрезая путь к бегству. В ту же секунду его мощное тело прижало ее к стене рядом с дверью. Руки его были по обеим сторонам от ее головы, а лицо уткнулось ей в затылок, касаясь твердыми губами. Дмитрий опять судорожно втягивал ее запах, и Маня чувствовала, что от этого первобытного, почти животного обнюхивания у нее начинают дрожать ноги и наливаться болью грудь.

– Отпусти…те меня немедленно, – прошипела она и дернулась, пытаясь выбраться из этого капкана.

– У тебя нет фантазий о сексе в лифте, Ма-а-аня? – горячо зашептал он, касаясь губами мочки уха. – А какие у тебя есть фантазии, а, Маня? Как вы этим занимаетесь со своим любовником? Чинно и благопристойно, в миссионерской позе? Или тебе нравится жесткий трах? Как бы ты хотела сделать это со мной?

– Отпусти меня сейчас же! Какими бы ни были мои предпочтения, секс с тобой в них не входит абсолютно точно. Даже если ты окажешься последним мужиком на всей планете. – Девушка говорила как можно более четко, стараясь вложить в голос все свое презрение к этому хаму.

Усмехнувшись, Кравест отступил так же резко, как и прижал ее.

– Передай Лейле Олеговне, что я все понял. А телефон я проверю.

Маня с окаменевшей спиной вышла из кабинета Демона, стараясь не показывать, как дрожат ноги. Уже на выходе в дверях столкнулась с Ковалевым, сиявшим, как новая копейка.

– О, детка! Какая встреча! И какими судьбами тебя в кабинет к Демону занесло? – Он загородил ей выход своей монументальной фигурой. – Изменяешь мне, любимая? – наклонившись, томно прошептал почти ей в губы.

Девушка не отшатнулась, даже не вздрогнула и так же прошептала, почти касаясь его губ:

– Изменяю, милый. Я ведь такая ненасытная. – И, отпихнув тушу Ковалева, проскользнула в коридор, коснувшись его плеча своей грудью, отчего Павел вытянулся и, сжав зубы, резко выдохнул.