Давай навсегда

Сын радостно закричал, когда увидел меня, потом расстроено посмотрел на коляску, решил что в данный момент ему важнее мама и оставив коляску. Словив в свои объятия сына, с упоением прижалась к его макушке и впитала запах. Такой родной и любимый.

Одевая и слушая сынишку, как ему нравиться здесь быть, но он очень хочет домой, я отвлекалась от суматошного дня и забыла на мгновение обо всем.

Добравшись до дома, открыв наконец-то дверь, обозрела картину порядка в полутемном помещении.

Николай спал. Самозабвенно выдавая храпака.

- Вот кто действительно храпит,- выдохнула я, снимая с сына одежду, а затем с себя.

Будить мужа не стала, включив свет, устроила сына с игрушками и стала готовит ужин, и еду с собой на дежурство мужу.

Николай не проснулся от включенного света, только перевернулся на другой бок.

- Вот кого пушками не разбудишь,- проворчала я.

- Что ты там бормочешь,- позевывая и потягиваясь проговорил он, когда ароматы уже приготовленной еды, распространились по всему помещению.

- Да, так ничего. Тебе сегодня как обычно?- решила уточнить я.

Получив утвердительный кивок, я развернулась обратно к плите и стала раскладывать по тарелкам еду.

Коля подошел к сыну, показал ему козу, погладил по головке, проговорив:

- Максимка, ку-ку,- не дождавшись ответа от сына, тут же отошел, схватил полотенце и утопал в ванну.

Сын, начавший смеяться, резко остановился и посмотрел обижено на дверь.

- Ничего Максимка, мы сейчас с тобой покушаем вкусный гуляш с пюрешкой и будем играть в очень интересную игру.

Получив счастливую улыбку на предложение, он поднявшись с ковра, протянул ко мне руки.

Пока Николай мылся я помогла сынуле покушать и сама успел пару ложек ухватить.

Муж напевая мелодию прошел в комнату, смахнул сырое полотенце на краешек кровати и подхватив тарелку направился к компьютеру.

- Коль, у тебя следующее дежурство когда?- решила уточнить я.

- Не знаю, следующий месяц на носу. Нам ещё график не объявляли,- проговорил он жуя и даже не поблагодарив за ужин.

На этом наши разговоры и закончились. Я играла с сыном, Коля играл в очередную компьютерную игру, затем забрал контейнер с едой, который ему приготовила я. По-быстрому поцеловал в щеку меня и сына и укатил на работу.

Безрадостно вздохнув, напомнив себе что всё ещё наладиться и это временные трудности, продолжила дальше посвящать себя сыну.

Когда уложила наконец-то его спать,  за окном уже было во всю темно.

Разложила учебники вокруг себя, стала готовиться на следующий день. Учебу никто  не отменял. Да и реферат очередной на носу. Деньги тоже были нужны.

Уже за полночь, решила отвлечься и рассортировать одежду для стирки.

Когда натолкнулась на блузку, которую сняла первым делом и закинула в ванную, когда вошла домой, снова застопорилась.

Неуверенно потерла её своими руками. Уловила чуть узнаваемый запах, развернула и прижала к своему лицу.

Застонала в голос от навеянных воспоминаний и отнюдь не о сожалении. В голове почему-то бродили совсем другие мысли и в груди рычавшие нотки прослеживались.

Очнулась от собственно рыка, показалось, что ногти на руках поменяли цвет и удлинились, но это я списала на свое разыгравшееся воображение.

Подхватив блузку, так и не решившись закинуть её в машинку направилась к своей кровати. Забралась и прижала её снова к лицу.

Может, кому-то и было бы противно нюхать испачканной спермой вещь, но в тот момент мне было всё равно. Хотелось окунуться в другую атмосферу. Услышать протяжное: «Катюша» и «Мой малыш» и отпустить себя…

3. Глава 3.

Глава 3.

Не только не простой день, но и неделя выдалась совсем непростая…

К утру, Максимка стал отчаянно ёрзать в кроватке, капризничать и жаловаться на животик. Болел он очень редко, точнее  простудных у него, как и у меня, никогда не было. Температурил он только два раза за свои полтора года. Когда лезли зубки и то не все, а те же самые моляры.

Когда он проснулся и закричал «Мама», я только и успела подхватить его на ручки, а затем усадить на горшок. Пока придерживала малыша,  его несколько раз вырвало на меня и на пол.

Убрав последствия, я смогла померить у него температуру. Новости не радовали - температура была выше тридцати восьми и шести.

Однозначно всё выходило за кишечную инфекцию. Из лекарств в этом случае  у меня дома были только жаропонижающие и смекта (когда-то случайно затесавшаяся). Лекарств было немного, так как из нас никто практически не болел. Запасов никаких.

Максимка капризничал и не слезал с рук. Дождавшись утра, вызвала на дом педиатра, продолжая поить сына понемногу. Сообщила мужу по «смс», так как до него не дозвонилась.

Получила в ответ, что ему ещё и день отработать надо, и он не придет. С сыном я могу справиться  сама, а ему работать надо. И вообще чтобы не паниковала, а поила сына чаще, от инфекции никто ещё не умирал.

Прикрыв на минуту глаза и выдохнув зло, сцепив зубы,  в прочем, как всегда, продолжила заботиться о Максимке. В какой-то момент ему стало лучше, температура немного спала и я успокоилась.

Договорилась с Татьяной, что она сообщит на занятиях, о моем больничном. Она обещала забежать ко мне и принести требуемые лекарства для ребенка, в свободное время между лекциями.

Облегченно выдохнула, надежда есть. Точнее хорошо, что у меня есть Татьяна! Выручали мы друг друга не раз.

Из садика пришло сообщение, что группу закрыли на карантин, ещё пятеро малышей одновременно заболели кишечной инфекцией. Только прочитав его, я вспомнила, что не позвонила в группу воспитателю о болезни сына и что мы не придем. Поняв, что и моего сына не обошло это заболевание, я также написала сообщение.

Передела все дела, пока он спал, присела на кровать и потрогала осторожно лоб.

- Горячий, прям, полыхает,- откинула одеяло и потрогала руки и ноги. – Холодные.

Пока брала градусник, его снова стало рвать, прямо во сне. Только и успела на руки подхватить.

- Эй, Максимушка, родной мой,- обтерла его осторожно.

 Снова переодела. Он приоткрыв глаза, смотрел на меня затуманено и тяжело дышал.

Наконец-то смерила температуру: тридцать девять и девять. Три часа назад было уже снижение. Спал он от силы час, а сейчас такой огромный скачок.

Подхватив телефон, судорожно начала тыкать кнопки.

Когда на том конце,  на гудки наконец-то ответили, я взвыв, просто проорала в трубку свой адрес и состояние ребенка.

Пока ждала скорую, собрала вещи и всё необходимое. Держала сына на руках и хаотично ходила из стороны в сторону, покачивая его. Он уже не плакал, а просто постанывал.

Я же корила себя, за то, что у меня не было никакого запаса лекарств. Вставленная свеча с жаропонижающим как-то совсем не обнадеживала. Температура не снижалась, но и не поднималась выше. Хотя куда выше-то? Его периодически продолжало рвать, но уже не много, но позывы на рвоту сохранялись.

Когда стук в дверь разорвал нашу «идиллию» и мою песню, которой я пыталась хоть как-то успокоить сына и себя, я просто подскочила на месте.

- Катерина Андреевна?- вошли двое мужчин, не определенного возраста. В белых халатах. Заполнив своими габаритами нашу небольшую общежитскую комнату.

Я же непонимающе уставилась на этих представителей. Как-то я их по-другому представляла для себя. Замученные и погрязнее, и поменьше ростом  что ли? На практике только таких и видела. Немного циничных и уставших, в потрепанной от работы одежде. Спецовка у некоторых не радовала своей белизной. А тут, прям, всё с иголочки.

За их спинами маячил встревоженный Семён Алвисович.

- Катерина Андреевна, давайте мы посмотрим ребёнка,- вежливо попросил один из них.

- Да, да конечно,- наконец-то очнулась я от своего ступора и присела на кровать.

Смотрели Максимку на моих руках, он выдержал всё спокойно, да и силенок у него совсем не осталось.

Новости были безрадостные. Инфекция прогрессировала быстро, организм столкнулся с ней впервые.

Страшно прозвучал диагноз «предварительно сальмонеллез» и нужно срочно в больницу.

Я всё понимала, даже вещи были собраны, до приезда бригады. Да и обозрения горшка свидетельствовало, об их правильном предварительном сообщении.

- Катюш, давай я его подержу, пока ты оденешься,- прозвучало мягко, когда я немного растеряно посмотрела на одетого сына, а свою обувь найти не могла. Хотя она всегда стояла, вот тут на полке, но сейчас зараза, её не было.

- Спасибо,- выдавила из себя. Осторожно передала задремавшего сына на руки своего преподавателя.

Он всё это время был рядом, пока смотрели Максимку, незримо поддерживал со спины и успокаивал.

Когда вышли на улицу, снова удивленно немного подзавила над предоставленной для нас машине скорой помощи. Огромный УАЗ, ослепительно белого цвета и название частной клиники красной полосой на боку. Увидишь такую с мигалками волей не волей уступишь дорогу.

Мне помогли забраться во внутрь, один из врачей. Максимка так и остался на руках у Семёна Алвисовича.

Когда я попыталась его забрать, меня мягко отвлекли, да и сын прижался к нему так доверительно, уткнувшись в грудь и уснув, что я согласилась. Вещи тоже мне не пришлось нести. Только семенить рядом и следовать за мужчинами. В коридоре, нас кстати, ещё два поджидали, но эти были уже не в белых халатах, а длинных черных пальто.

В машине, аккуратно переложив Максимку, он уступил мне место и я присела рядышком с сыном.

Когда машина тронулась, я наконец-то решилась спросить.